Синий вирус любви - Наталья Косухина

Я смотрела на него, на пещеру и не верила, что это последнее, что ждет меня в жизни. А таинственный туман подбирался все ближе и ближе, тянул к нам пугающие щупальца. Жутко, но в свете фонарей плотный синий цвет смотрелся интригующе. При взгляде на драга мелькнула дурацкая мысль, что я попала в царство синего. Туман синий, мужик тоже.

— Есть шанс, что фильтры уберегут нас от этой гадости? — тихо спросил Стоун, когда опасность подобралась практически к лицу, размывая очертания.

— Если мои опасения насчет животного… вирусного происхождения верны, то нет, — прошептала, отворачивая лицо. — При падении мы повредили фильтрационные установки. И если часть ядовитых примесей фильтры остановят, то вирус проход найдет.

Как ни пыталась инстинктивно избежать синего дыма, все было бесполезно. С каждым вдохом он проникал в легкие, и я не знала, что будет дальше. Единственное — очень хотелось спать. Может, усталость сделала свое дело, или эта незнакомая субстанция так повлияла. Бороться не получалось, и я сама не заметила, как провалилась в сон.

Доведется ли вновь проснуться?

— Виктория Эргер! Алек Стоун!

Сквозь сон в сознание прорывались отдаленные звуки, но открывать глаза не хотелось. Можно же немножечко отдохнуть, а уж потом ехать на исследования… Исследования?!

Едва вспомнила, что случилось накануне, как мои глаза широко распахнулись. Нервно осмотрелась. Загадочный туман исчез, не оставив после себя и следа. Ни на камнях, ни на костюмах даже клочка синей дымки не было, будто нам со Стоуном все приснилось.

Стоило улететь мыслью к драгу, испуганно обернулась: он лежал позади меня и, судя по вздымающейся груди, спал.

А сверху кричали все громче, даря надежду на спасение и тепло. От долгого лежания на камне тело затекло, ушибы болели еще сильнее, но я была безумно рада, что осталась жива, что нас нашли.

— Полковник! Полковник! — тормошила драга, пока тот с трудом просыпался.

Увидев меня и услышав крики, помотал головой, возвращая ясность мыслям, быстро подобрался и, вскочив, принялся разминать затекшее тело.

— Есть там кто живой? — услышала я голос Орлы.

— Да! — закричала что есть сил.

— Осторожнее, — заметил Стоун, — не хватало помимо больной спины еще и голос сорвать. Встать можете?

— Не уверена. Спина болит еще сильнее.

Полковник кивнул и отправился к куче камней, находящейся напротив дыры наверху.

— Мы здесь! Но нужен большой погрузчик, для двоих!

— Поняла, — раздался в ответ крик майора.

— Теперь ждем, — вернулся ко мне Стоун. — Думаю, через полчаса они будут внизу. Есть один вопрос, который я хотел бы обсудить…

По тону почувствовала, что драга беспокоит что-то серьезное.

— Когда нас вытащат и обследуют… Если все будет в порядке, предлагаю не рассказывать никому про этот синий дым.

— Хорошо, — кивнула я, и остаток времени до спасения мы провели в молчании, думая о своем.

Я понимала, почему полковник предлагает скрыть неизведанное явление и что будет, если о нем кто-то узнает. Нас в любом случае поместят в карантин, и стоит ли разрушать нашу жизнь, если ничего не обнаружат? Узнай кто о произошедшем, последствия будут плачевными.

— Виктория! — вырвал меня в реальность крик.

Вскинув глаза, увидела бегущую ко мне Орлу, но подругу успел за шкирку перехватить Стоун и сухо бросил:

— Осторожнее! У нее повреждена спина.

— Есть, сэр, — отрапортовала майор и покосилась на меня, а потом бережно обняла. — Я безумно переживала, — прошептала на ухо. — Больше не заставляй меня так волноваться.

— Хорошо, — улыбнулась я, млея от ее заботы.

Приятно осознавать, что есть люди, которым твоя судьба небезразлична.

— Мне позвать помощь?

— Я сам справлюсь, — ответил за меня драг, поднял на руки и двинулся в сторону подъемника.

Посмотрела за плечо мужчины. Орла, жестикулируя, пыталась мне что-то сказать. Со стороны это походило на проявление шизофрении, и я так и не поняла, что до меня пытались донести.

А между тем спасательная операция двигалась к своему завершению.

* * *

— Виктория, готовимся к отлету! Наконец-то! — воскликнула Орла, вбегая в мой кабинет.

— Я тоже рада вернуться домой. Командировка оказалась излишне экстремальной.

— Девочки очень хотят тебя увидеть.

— Прилетим и в самое ближайшее время пересечемся на работе.

— Этого мало, — не согласилась подруга. — Знаю одно место, мы обязательно должны туда пойти. Там…

Скоро мы отправимся домой. Все случилось, как я и предполагала. Сразу после спасения нас подлечили и на три недели определили в карантин, мы со Стоуном сидели в соседних стерильных камерах. Я-то ничего, а вот полковник сходил с ума в изоляции. Он молчал, но на персонал смотрел так, что к нам лишний раз старались не заходить.

Когда нас отпустили, не найдя никаких сбоев в организме, я имела сразу два интересных разговора.

Первый — с папой, кратким и мрачным. Узнав, что с чадом все в порядке, просто велел:

— Домой, и как можно быстрее!

Второй — с Сергеем Форсом, попросившим отчет о проделанной работе, что вновь поставило меня перед выбором. Когда нас доставили на базу, мы прошли курс лечения и очистки организма от любых токсических воздействий. Рассказали об инциденте, умолчав о синей дымке, после чего нас переправили на корабль — дожидаться, когда коллеги завершат работу.

Но составить отчет я обязана. Через несколько дней после случившегося с нами несчастья на той горе вновь произошел обвал. Никто не мог сказать, чем он был вызван. Места наших исследований полностью завалило, и источник перестал фонить энергией, по крайней мере снаружи. Значит, ученым придется опираться на те данные, что я собрала перед чрезвычайной ситуацией. Если напишу в отчете правду, завал раскопают, и наша со Стоуном ложь выплывет наружу, ибо пещера будет найдена. Либо я подправлю цифры и все скрою.

Выбор непростой. Отец воспитывал во мне чувство чести и долга, прививал ответственность к делу, которым занимаюсь. В то же время именно он показал на примерах, что иногда ложь бывает во благо. И правду, которую ты вдруг раскапываешь, порой хочется закопать обратно и никогда не вспоминать.

— Виктория? С тобой все хорошо? — Орла отвлекла меня от размышлений.

— Да. Почему ты спрашиваешь?

— Ты стала такая задумчивая, на себя не похожа.

— Наверное, еще не отошла от потрясения, — улыбнулась я. — Сварить кофе? Взбодримся.

— И ты еще спрашиваешь?!