В подвалах отеля "Мажестик" - Жорж Сименон

— А с тех пор вы его не видели?

— Кажется, не видел… Кстати сказать, меня два года подряд на летние месяцы посылали заведовать нашим агентством в Этрета. Возможно, что он и приходил тогда…

Мегрэ вдруг выдвинул ящик письменного стола, достал оттуда фотографию Донжа и молча положил ее на стол.

— Это он! Конечно, он! — воскликнул служащий банка. — У него довольно приметное лицо. Помнится, он мне рассказывал, что в детстве болел оспой, а фермеры, у которых он жил, даже и не подумали позвать доктора…

— Вы уверены, что это он?

— Нисколько не сомневаюсь.

— А почерк его вы можете узнать?

— Я и сам могу узнать его почерк, — вмешался Жоливе, уязвленный тем, что его оттерли на задний план.

Мегрэ протянул им бумаги, написанные различными Лицами.

— Нет!.. Нет!.. Это не похоже… Ага, погодите!.. Вот его семерка… Он по-особому писал цифру семь… и букву «ф» тоже. Вот это «ф» наверняка им написано…

То, на что они указывали, действительно было написано рукой Проспера Донжа, — ведь Мегрэ показал им талон кафетерия, один из тех талонов, на которых тот проставлял торопливыми каракулями — столько-то отпущено чашек черного кофе, столько-то кофе со сливками, шоколада, чая или гренков.

Телефон молчал. Пробило полдень.

— Что ж, мне остается, господа, только поблагодарить вас.

Почему это Люка застрял в агентстве «Жем»? Впрочем, он способен поехать не на такси, а на автобусе, лишь бы сэкономить шесть франков.

Каждая из них в отдельности была бы не так заметна. Но стоя рядышком у подъезда Уголовной полиции, словно у фабричных ворот, они представляли собой комическое и жалкое зрелище. Долговязая Жижи с длинными тощими ногами, кутаясь в облезлое кроличье манто, глядела настороженно и недоверчиво на полицейского, дежурившего у двери, а когда слышала на тротуаре шаги, наклонялась посмотреть, кто идет; у бедняжки Шарлотты не было сил сделать прическу и подкраситься, от долгих и все не иссякавших слез ее круглое, как луна, лицо пошло красными пятнами. Покраснел и ее маленький носик-пуговка. На ней было очень приличное пальто из черного драпа с каракулевым воротником и отороченное каракулем. Левой рукой она машинально прижимала к груди добротную лакированную сумочку из настоящей кожи. Если б не соседство Жижи, худой и горбатой, как ворон, да не красный носик, она имела бы почтенный вид.

— Это он!..

Шарлотта не двинулась с места. Суетилась и сновала взад и вперед Жижи. Она первой увидела Мегрэ, который шел с каким-то своим коллегой. Мегрэ слишком поздно заметил двух подруг. На набережной играло солнце, в воздухе уже пахло весной.

— Извините, господин комиссар…

Мегрэ пожал руку своему спутнику:

— Ну, приятного аппетита, старина…

— Позвольте сказать вам два слова, господин комиссар…

И Шарлотта разразилась рыданиями, засунув в рот почти весь свой скомканный носовой платочек. Прохожие оборачивались, смотрели. Мегрэ терпеливо ждал. Жижи, словно желая извиниться за подругу, проронила:

— Она только что от следователя. Он вызывал ее…

— Так! Так! Господин Бонно вызывал ее? Что ж, это его право… Но все-таки…

— Неужели правда, господин комиссар, что Проспер… во всем сознался?..

На этот раз Мегрэ откровенно заулыбался. Вот и все, что следователь мог придумать! Старовата хитрость… Обычная уловка начинающих судейских чинуш. А эта толстая дурочка Шарлотта поверила!

— Ведь это неправда? Да? Я так и думала! Если б вы только знали, что он мне наговорил… Послушать его, так я самая последняя дрянь…

Полицейский, дежуривший у входных дверей, наблюдал за ними с легкой иронией во взгляде, В самом деле, любопытное зрелище представлял Мегрэ, которого вдруг атаковали две женщины — одна, проливавшая слезы, и другая, следившая за ним с явным недоверием.

— И будто бы это я написала анонимное письмо для того, чтобы Проспера засудили… Да как же я могла написать, когда я убеждена, что это не он убил? Видите ли, если б из револьвера, я бы еще могла поверить… Но чтобы он да кого-нибудь удавил!.. Нет! Да еще чтоб на следующий день удавил ни в чем не повинного человека… Может быть, вы узнали что-нибудь новое, господин комиссар? Как вы думаете, его уже не выпустят из тюрьмы?..

Мегрэ жестом остановил проезжавшее мимо такси.

— Садитесь! — сказал он Шарлотте и Жижи. — Мне надо съездить по делу. Вы проводите меня.

Он сказал правду. Люка позвонил ему наконец и сообщил, что ничего не добился в частном агентстве «Жем». Мегрэ назначил Люка свидание на бульваре Османа. И вдруг ему пришла в голову мысль, что…

Обе его спутницы хотели сесть на откидные места, но он заставил их расположиться на заднем сиденье, а сам сел спиной к шоферу. День был погожий, один из первых погожих дней в году. Улицы стали людными, сразу похорошели, бодрее двигались прохожие.

— Шарлотта, скажите, Донж по-прежнему вносит свои сбережения в банк?

Мегрэ чуть было не рассердился на Жижи, стоило ему открыть рот, она хмурила брови, как будто чуяла ловушку. Видимо, она с трудом сдерживалась, чтобы не сказать своей приятельнице: «Осторожнее!.. Подумай, прежде чем ответить…»

Однако Шарлотта простодушно воскликнула:

— Сбережения? Да откуда они у нас? Мы уж давно ничего не откладываем!.. С тех пор как навязали себе на шею этот дом. Вот уж именно что навязали!.. По смете он должен был стоить самое большее сорок тысяч франков… Но, во-первых, фундамент обошелся втрое дороже, чем предполагалось, потому что натолкнулись на подземный ручей… Когда же стали возводить стены, началась забастовка строительных рабочих и постройка остановилась… А тут зима на дворе… Словом, пять тысяч франков тут… три тысячи там… Шайка мошенников — вот они кто, подрядчики эти! Сказать вам, сколько мы уже ухлопали денег на этот дом? Точной цифры не знаю, но уж наверняка больше восьмидесяти тысяч, и еще не за все заплатили…

— Так что, у Донжа нет денег в банке?

— У него даже и текущего счета теперь нет… С какого времени? Да уж около трех лет. Помнится, как-то раз почтальон принес перевод на восемьсот с чем-то франков… Я не знала, откуда эти деньги… А потом Донж пришел и объяснил мне, что он писал в банк, просил закрыть его счет…

— Вы не помните, когда это было?

— А для чего вам это знать? — спросила Жижи, которая не могла удержаться от ехидных замечаний.

— Я знаю, что это было зимой. Когда пришел почтальон, я скалывала лед около водопроводной колонки… Погодите… В тот день я ходила на рынок в Сен-Клу… купила гуся… Значит, это было перед самым рождеством…

— Куда это мы едем? — спросила Жижи, глядя в окно.

И тут как раз такси остановилось на бульваре Османа, не доезжая до улицы Фобур Сент-Оноре. Люка, стоявший на тротуаре, вытаращил глаза, когда из машины вышли две женщины, а за ними Мегрэ.