Зелье для государя - Людмила Таймасова

Московское правительство, несомненно, приветствовало завязавшиеся торговые отношения с английскими купцами. Однако в преддверии Казанской кампании боярскую думу интересовали не бархатные ткани или бисер, а товар более серьезный — оружие, порох и военные специалисты.

В конце сентября 1547 г., когда Ганс Шлитте прибыл из Москвы в Аугсбург с письмом от царя о поставках вооружения и специалистов, в Лондоне уже вовсю кипела работа. Себастьян Кабот изъявил желание послужить на благо английской короны, и 29 сентября 1547 г. условия лоцмана из Севильи были приняты лордами Тайного совета, выполнявшего функции регентского совета при юном короле Эдуарде VI.

Осенью 1548 г. контракт Ганса Шлитте был сорван. Сам он оказался в тюрьме, и набранные им специалисты разошлись по домам. Как только в Лондоне получили об этом сообщение, проекту Себастьяна Кабота был дан ход: 9 октября казначей королевского денежного двора получил распоряжение выдать 100 фунтов стерлингов для доставки «упомянутого лоцмана Шабота (так! — Л.Т.), следующего на службу в Англию». Два месяца спустя семидесятитрехлетний путешественник тайно покинул Испанию, прибыл в Англию и поселился в Бристоле. Указом короля от 6 января 1549 г. ему было пожаловано ежегодное содержание в размере 166 фунтов стерлингов 13 шилингов 4 пенса.

В Испании хватились лоцмана только через год: 25 ноября 1549 г. Карл V выразил протест лордам Тайного совета и потребовал вернуть незаконно вывезенного из страны Себастьяна Кабота. Английское правительство в ответном послании от 21 апреля 1550 г. заверило императора, что путешественник находится на территории Британских островов в качестве подданного короля и что он по собственной воле отказался вернуться на службу как в Испанию, так и в пределы Священной Римской империи.

Находясь в Бристоле, Себастьян Кабот подал королю прошение выдать ему новый патент лоцмана взамен утерянного, которым он владел с 1496 г. Его прошение было удовлетворено 4 июня 1550 г. Три недели спустя, 26 июня, Эдуард VI распорядился выдать ему премию в размере 200 фунтов стерлингов, а в марте следующего года он был вторично вознагражден такой же суммой. К лету 1551 г. Себастьян Кабот успешно справился с поставленной задачей и разработал маршрут в Китай.

Дальнейшие события ставят биографов в трудное положение, т. к. выставляют известного путешественника в невыгодном свете. В августе 1551 г. Себастьян Кабот через венецианского посла Джакомо Соранцо предложил республике свои профессиональные услуги в разработке маршрута из Венеции в Китай. Вряд ли поступок Кабота являлся его собственной инициативой, т. к. ответ на его предложение был отправлен по дипломатическим каналам. В письме, датированном 12 сентября 1551 г. и адресованном лордам Тайного совета, Совет Десяти выразил пожелание, чтобы Кабот лично посетил Италию и предъявил доказательство своих знаний. Исследователи затрудняются сказать, чем завершились переговоры и какова была их истинная цель, т. к. никаких документов не сохранилось.

Возьмем на себя смелость высказать догадку, что шум, поднятый в итальянских дипломатических кругах осенью 1551 г. вокруг «маршрута в Китай», был связан с поставками оружия в Россию. В это время в Риме вновь обсуждался вопрос о воссоединении Православной и Католической церквей. В Аугсбурге шли приготовления к поездке в Рим заместителей Шлитте — Иоганна Штейнберга и графа фон Эберштейна. Сообщив венецианским дожам об успехах Себастьяна Кабота, английское правительство заявило об установлении торговых отношений с Московским государством. В пользу такого предположения свидетельствуют по крайней мере два независимых источника.

Автор первого из них — итальянец. Рафаэль Барберини, посетивший Московию в 1565 г., в своем письме к отцу, датированном 16 октября того же года, указывает не одну, но две даты «открытия» России англичанами. Он пишет: «В этом крае нет ни золота, ни серебра, ни меди, ни свинца, ни олова; но лет тому двенадцать (т. е. около 1553 г. — Л.Т.), как Англичане, открыв плавание позади Норвегии, навезли Москвитянам множество вещей, которых им недоставало, и весьма для них полезных». Чуть ниже Барберини сообщает, что «плавание их туда открыто лет тому четырнадцать назад (т. е. около 1551 г. — Л.Т.)».

Другой источник — русского происхождения. В грамоте Ивана Грозного к королеве Елизавете, датированной 24 августа 1570 г., говорилось: «Что преже сего не в которое время брат твой Едварт корол некоторых людей своих на имя Рыцерта послал некоторых для потреб по всему миру местом, и писал ко всем королем и царем и князем и властодержцом и местоблюстителем. А к нам ни одного слова на имя не было. И те брата твоего люди, Рыцерт с товарыщи, не ведаем которым обычаем, волею или неволею, пристали к пристанищу к морскому в нашем града Двины. И мы и туто как подобает государем христьянским милостивно учинили их в чести, привели, и в своих в государских в нарядных столех их своим жалованьем упокоили брату твоему отпустили. И от того от брату твоего приехали к нам тот же Рыцерт Рыцертов, да Рыцерт Грай. И мы и тех также пожаловали с честью отпустили. И после того приехали к нам от брата от твоего Рыцерт Рыцертов, и мы послали к брату твоему своего посланника Осифа Григорьевича Непею».

Себастьян Кабот. Со старинной гравюры

В царской грамоте речь шла о Ричарде Ченслере, который, как следует из документа, побывал в России три раза. Именно так понял текст переводчик Елизаветы I, который прямо указал, что последний визит Ченслера являлся третьим по счету. Английский перевод царской грамоты ставит перед исследователями трудную задачу, т. к. считается, что Ченслер побывал в Московии только дважды: в 1553 г. и в 1555 г. Возвращаясь на родину в 1556 г., он погиб в кораблекрушении у берегов Шотландии. Неучтенное документами путешествие Ричарда Ченслера в Россию, скорее всего, состоялось летом 1551 г.

Несомненно, на английских кораблях были доставлены артиллерия и боеприпасы для похода русского царя на Казань. Две предыдущие попытки Ивана IV овладеть Казанью закончились неудачей. Согласно летописям, в феврале 1549 г., из-за оттепели, сильных дождей и неожиданного паводка, в реке утонул весь «наряд». Артиллерия, принимавшая участие в походе 1550 г., оказалась бессильна против стен татарской крепости, отстроенных из толстых дубовых бревен с засыпкой из песка и гравия. Для победоносного похода требовались более мощная артиллерия и большой запас пороха.

К середине XVI в. в России с помощью иностранных мастеров освоили литье медных пушек, в то время как в Европе уже наладили массовый выпуск чугунных орудий и снарядов. Практические знания по изготовлению артиллерийской амуниции обобщил в трактате «Пиротехния» литейщик Ватикана Вануччио Бирингуччио, а основы баллистики изложил в своих трудах итальянский математик Тарталья. В Италии, Испании и Англии были учреждены артиллерийские учебные заведения. Для наведения орудий использовался квадрант, для большей эффективности выстрела применялись различные сорта пороха. Англия с успехом внедряла передовые технологии по изготовлению новых видов артиллерийского оружия. Уже в 1547 г. было налажено производство чугунных ядер.