Нежная отравительница - Арто Паасилинна

До того как обчистить Рахикайнена, Яри хотел узнать, где устроилась Линнеа. На борту уже объявили о втором заходе на ужин, и Яри решил посмотреть, не пошла ли старая полковница навестить шведский стол. Новый приятель Рахикайнен неотлучно следовал за ним.

В зале Линнеи не было видно. Яри решил заглянуть в ресторан с обслуживанием. Он был почти пустой, возле окна было занято всего лишь несколько столиков. Там и сидела Линнеа, в обществе какой-то незнакомой женщины. Яри уселся так, чтобы Линнеа не могла его видеть, а Рахикайнен присел рядом. Когда пришла официантка, Рахикайнен заказал обоим горячие бутерброды, в этом ресторане нельзя было просто пить, ничего не заказывая на закуску.

Рахикайнен заметил, как его приятель время от времени бросает взгляды на один из столиков, за которым сидела весьма приличная баба лет тридцати в обществе то ли матери, то ли бабушки, как показалось Рахикайнену. Рахикайнен так заинтересовался женщиной помоложе, что встал и, покачиваясь, отважно пошел через зал к столику женщин. Яри рассердился: пьяный нефтяник мог все испортить.

Яри подумал, что Рахикайнена отправят обратно за свой столик, стоит ему открыть рот. Приличные дамы не станут разговаривать с пьяными работягами. Но что это такое? Женщина помоложе достала из сумочки блокнот и ручку и принялась задавать Рахикайнену различные вопросы. Рахикайнен уселся за столик, заказал женщинам напитки, его смех доносился до столика Яри. Огорченный, Яри встал и вернулся в бар.

Сиркка Иссакайнен очень обрадовалась тому, что случайно, уже по пути в Швецию, встретила подходящий объект для исследования. Рахикайнен работал в Тролльхэттане, что выяснилось в самом начале разговора. Иссакайнен начала делать пометки в блокноте. Рахикайнен откровенно и с юмором рассказывал об условиях и образе жизни финнов в мужских общежитиях на автозаводе «Сааб». Иссакайнен удалось записать в свою записную книжку поистине уникальные сведения. Но, к сожалению, интервьюируемый начал хмелеть и приставать, но все равно такую великолепную возможность упускать не следовало. Соседке Иссакайнен по каюте Линнее Раваске создавшаяся ситуация не понравилась, и она отправилась спать.

Яри Фагерстрём пропустил в баре несколько стаканчиков, а затем решил пойти глянуть, сидит ли Лин-неа еще в ресторане. Увидев, что старуха ушла, он осмелился присоединиться к компании Рахикайнена и Иссакайнен и принялся разглагольствовать о лимнологии. Рахикайнену это не понравилось, и он посоветовал Яри убраться. Мужчины повздорили. Сиркка Иссакайнен испугалась и убежала в свою каюту. От этого Рахикайнен еще больше разозлился и схватил Яри за грудки. Яри пнул буровика в пах, тот упал, падая, потащил за собой скатерть, стаканы и весь стол, а затем вновь бросился на приятеля. Драка была в самом разгаре, когда прибежали двое охранников, которые потащили драчунов из ресторана прямо в судовую кутузку. Для верности их разместили в отдельных камерах.

Яри Фагерстрём исступленно пинал стальную дверь своей камеры, орал, что это непозволительно, что с ним обошлись несправедливо и что он не виноват в этой драке, но его так и не выпустили. Из машинного отделения доносился грохочущий звук судовых дизелей, откуда-то издалека доносились звериные рыки Рахикайнена. С мрачными мыслями Яри Фагерстрём лег. Находясь за решеткой ничего нельзя было предпринять в отношении старухи. Линнеа снова осталась в живых по вине какого-то чокнутого нефтяника.

Потрясенная, психолог Сиркка Иссакайнен рассказала о своих ресторанных приключениях и о драке, которую затеяли мужчины. Она пожаловалась на жуткое поведение финских мужчин. Линнеа принялась рассказывать попутчице о своем опыте общения с нынешней молодежью. У старушки был собственный приемный сын, ставший алкоголиком и уголовником, который вместе со своими дружбанами-преступника-ми был настоящей головной болью. Слава богу, один из них уже умер.

Сиркка Иссакайнен констатировала, что жить в этом мире было бы хорошо, если бы большинство мужчин не были алкоголиками и придурками. С другой стороны, у нее как у психолога тогда не было бы столько работы.

В Стокгольме было пасмурно, но тепло. Пройдя таможенный контроль, Линнеа взяла такси и предложила подвезти психолога Сиркку Иссакайнен, которая собиралась продолжить путешествие на поезде. Высадив попутчицу на центральном вокзале, Линнеа поехала дальше в отеле «Рейзен» на набережной.

Жаль, но уровень обслуживания в «Рейзене» понизился с тех пор, когда Линнеа останавливалась там последний раз в 1957 году. Пожилой даме самой пришлось тащить багаж к стойке ресепшн: ни таксист, ни швейцар не предложили ей помощь. Линнеа отлично справилась: она привыкла носить ведра с водой из колодца, пока жила на хуторе. Но настроение от этого у нее не улучшилось.

Женщина за стойкой была вежливой, но безнадежно тупой и нерасторопной. Когда Линнеа спросила о ваучере на свое имя, она никак не могла его найти. Полковница поразилась такой небережности персонала отеля и, с трудом скрывая нетерпение в голосе, потребовала, чтобы ей тотчас же предоставили номер. А выяснением того, куда делся пропавший ваучер, пусть занимаются отель и Общество садоводов Финляндии. Ее — пожилую женщину — это не касается.

Служащая попросила прощения за это недоразумение и попыталась выяснить, что же случилось. Но никто не заказывал номер на имя Линнеи Раваски, и с почтой не приходили ни ваучер, ни обратный билет в Хельсинки, о которых говорила Линнеа. Кроме того, отель был переполнен.

Тогда Линнеа выудила из сумочки письмо, в котором ее извещали о призовой поездке. Она перевела его на шведский для администратора отеля, и тот слегка смягчился. Для Линнеи тут же нашелся номер, и поскольку свободных стандартных номеров уже не было, ее препроводили в «люкс», в котором, помимо спальни, были гостиная и сауна.

Из «Рейзена» тем временем позвонили в Общество садоводов Финляндии и рассказали о финской пенсионерке, которая упрямо требовала разместить ее в отеле: у нее было письмо, подписанное неким Тойво Т. Похьялой. В Обществе подумали, что тут замешано само министерство сельского хозяйства и пообещали немедленно оплатить проживание в отеле пенсионерки и обратный билет. Заместитель директора Общества, правда, недоумевал, в чем, собственно говоря, дело. К подружке министра сельского хозяйства нужно было, разумеется, относиться со всем уважением и оплатить ее расходы в Стокгольме, это любому дураку понятно. Но почему министр решил использовать в личных целях именно Общество садоводов Финляндии? В особенности замдиректора по организационным вопросам поразила смелость Похьялы. Нужны были определенная наглость и хладнокровие, чтобы после всех этих скандалов со взятками оплачивать расходы своих подружек из государственной казны. Удивительно было и то, что у Похьялы была связь с какой-то истеричной пенсионеркой. Замдиректора был о другого мнения Похьяле. На людях он производил впечатление приличного человека и достойного члена Государственного совета. Однако заместитель директора понимал, что образ честного человека политики зачастую создают лишь для отвода глаз.

— Органы сработали, — хмыкнул замдиректора.

Когда все было улажено, управляющий отелем «Рейзен» лично явился к полковнице и объяснил, что они не намерены взыскивать с Общества садоводов Финляндии разницу между стоимостью проживания в обычном номере и в «люксе» Он извинился за неудобства и распорядился принести в номер бутылочку шерри.