Black & Red - Татьяна Степанова

– Вы что, ненормальный? – Катя выпалила это и внезапно осеклась, прикусила язык. Вспомнила, где они впервые встретились. Разве можно такое ляпать тому, с кем познакомилась в приемной у… Она вспыхнула. Он отпустил ее локоть, который крепко держал.

– Просто мне очень захотелось увидеть вас снова, – сказал он. – Что в этом плохого?

Она посмотрела на него. Он улыбался. Но глаза его не улыбались, они были серьезны. Странно, но в этот раз ей не показалось, что он «похож на футболиста».

– Екатерина Сергеевна, – церемонно выдала Катя.

– Ермаков Евгений Иванович. Лучше просто Женя, Катя.

– Вы со всеми девушками вот так знакомитесь?

– Нет.

– Вы… вы дочитали своего Довлатова до конца?

Он снова взял за локоть. Они стояли на замощенном пятачке у театральной тумбы, на краю нескончаемого потока машин. Их обходили прохожие, торопившиеся перебраться через этот поток на зеленый свет.

– Нет. Знаете, я наврал, если бы вы не пришли сегодня, я не стал бы как дурак околачиваться тут на бульваре.

– А я и не думала вам верить, – фыркнула Катя.

– Я бы встретил вас у служебного подъезда, вон там, в Никитском переулке.

– Откуда вы знаете, где я работаю?

– Доктор наш общий сказал. Он ко мне проникся интересом и участием. А я условие поставил: буду к нему ходить, если скажет… если укажет адрес, где вас можно встретить. Ну что, так и будем тут стоять? Может, посидим где-нибудь?

– Мне нужно домой.

– А вы мне тоже наврали.

– Я?

Он энергично двинулся назад через улицу, ведя Катю за собой.

– Сказали, что вы одна. Ну тогда, помните? А Деметриос мне потом ехидно так: не очень-то хлопочите, она замужем.

– Да, я замужем. Куда мы идем?

– Где поговорить можно спокойно. Я тоже женат, между прочим.

НУ, КАКОЕ, СКАЖИТЕ, ПОЖАЛУЙСТА, ПОСЛЕ ЭТОГО МОГЛО БЫТЬ ПРОДОЛЖЕНИЕ? Вообще какие такие разговоры? Какие свидания? Женатики Катю в принципе никогда не интересовали. Это был третий пол. И потом она ведь убеждала себя, ей казалось все последнее время после отъезда Драгоценного, что ей «нравятся брюнеты». А Ермаков был блондин. И он не был похож на футболиста. Господи, на кого же он был похож? Он был похож на женатого человека. Он был…

– А как же ваша машина? – спросила Катя.

– Пусть стоит, где стоит, – он беспечно махнул рукой. – Ха! Ха-ха!

– Вы что смеетесь?

– От радости. Думал, по морде получу.

– За что?!

– Псих ненормальный – раз, женат – два. И при этом лезет знакомиться с такой девушкой. С такой прекрасной храброй девушкой.

– С чего вы взяли, что я храбрая?

Он уже усаживал ее за столик на открытой веранде кофейни, той, что во флигеле консерватории у памятника Чайковскому. Кофейни на Никитской, которую Катя так любила за атмосферу и за то, что она в двух шагах от главка.

– Пиво есть? Мне пиво, а девушке белого вина.

– Я не буду пить, спасибо, нет, – запротестовала Катя. – Почему вы решили, что я храбрая?

– Потому что… ну, имея такую крутую профессию – ловить бандитов, не бояться показывать свои слабости, сомнения, страхи. Деметриос, он же спец по страхам. По фобиям там разным, сам мне хвалился.

– Я не ловлю бандитов. – Катя внезапно испытала гордость и одновременно благодарность к этому безбашенному довлатовцу. Обычно она слышала от обывателей другое: «Ах, вы в милиции работаете, в ментовке… Менты ваши все взяточники, воры, сволочи – менты-гаишники». – А вы чем занимаетесь, Женя?

– Я работаю на страховую компанию. Средний и крупный бизнес и его страховые риски. У нас центральный офис в Питере, а по стране филиалы. И тут, в Москве, филиал открыли недавно.

Официант принес пиво и бокал шабли для Кати. Ермаков наклонился через столик. Кожа у него была тронута легким загаром. Ворот белой рубашки поло расстегнут. На шее на серебряной цепочке болтался какой-то маленький цилиндрик.

– Как вы с Деметриосом познакомились? – спросил Ермаков.

– Он у нас вел служебный семинар на тему «Битцевский маньяк».

– Страх Битцевского леса? Его же поймали, осудили. Я читал в газете, даже станцию метро хотят переименовать. Плохие ассоциации у горожан вызывает.

– Фобии, – вздохнула Катя. – Слушайте, я бы выпила лучше…

– Чаю с пирожным?

– Как вы угадали?

– А весь мир, все люди делятся на тех, кто пьет кофе и кто чай. Мне нравятся больше вторые. Это гены, наверное, сразу притяжение вызывает, симпатию.

– И водку – это третья категория.

– Водку? А, ну да. Могу, скрывать не буду – много могу, но… – Ермаков отсалютовал Кате бокалом пива, – вообще я за здоровый образ жизни. И за честную игру во всем.

Официант принес чай и карту десертов для Кати.

– Не хвалите себя, мне это совершенно все равно. А вы как попали к доктору на прием?

– Дурака свалял по-крупному, – Ермаков нахмурился. – Даже вспоминать стыдно, такого идиота разыграл… Жену напугал до смерти, полиция на уши встала – это ведь все в Лондоне случилось. Мы туда с женой поехали на неделю, страну посмотреть. В музее я… в общем… не знаю, что это со мной было. Как обморок, смутно все помню сейчас. А Деметриос… он что, грек, что ли, я так и не понял, фамилия у него… он там тоже был, он мне помог, в чувство привел. А потом настоял, чтобы я ходил к нему.

– Он хороший специалист.

– Раз ваша контора его по маньякам консультировать привлекает, значит, точно не дурак. Он мне на сегодня на восемь назначил.

– Он хороший специалист, – повторила Катя вежливо. Упоминание Евгения о жене как-то все сразу поставило на свои места.

– Бабки заколачивает на наших с вами страхах. Бешеные бабки. А между прочим, в этом ничего позорного нет – ну в смысле чего-то там бояться. Ничего не боятся только дураки.

– Женя, извините, мне пора домой. – Катя как-то сразу завяла, поскучнела после этой самой его «жены». Нет, нет и еще раз нет. Женатики – это отрезанный ломоть. Даже если у них такая мускулатура. Такая ямочка на подбородке. Такие глаза…

– Ничего не боятся только дураки. – Ермаков накрыл своей рукой руку Кати. – Вы… Слушай, ты… ты очень красивая. Я это сразу заметил. Ты вошла тогда, и я подумал… В общем, неважно, что я подумал. А потом я подумал, что мы в чем-то с тобой похожи.

– В том, что оба посещаем психотерапевта.

– Мы еще встретимся?

Катя честно хотела ответить: «Нет, это совершенно ни к чему», но…

– Дай мне свой номер.

Катя достала мобильный, набрала «мой телефон», показала. Он набрал со своего, и телефон Кати зазвонил: привет!