Создатели - Эдуард Катлас

Бомж что-то хрипло крикнул, и вся его орава кинулась вперед, в атаку. Но первый залп богатыри сделали не по разбойникам, а по воронам, которые так и кружились впереди, готовясь к нападению.

Два десятка ворон упало, разом ополовинив военно-воздушные силы гостей, и заставив остальных ворон, громко карая удалиться на безопасное расстояние. Они были так же трусливы, как и их создатель.

Богатыри не ждали. Не пытались повторить свой успех. Луки тут же оказались отброшены, пики выставлены вперед. Грубая мужская рука, почему-то оказавшаяся похожей на отцовскую, отодвинула Лекса назад, за быстро организовавшийся строй. Два ряда по пятнадцать, и три воина в центре, в нулевом ряду, как будто они купили самые дорогие билеты на представление и теперь требовали оставить их так – втроем, в первом ряду, там, где лучше всего будет видно действие. Откуда лучше всего подносить цветы и показывать, что ты тоже чего-то стоишь, что ты не хуже актеров, выступающих впереди. Что ты готов умереть первым, если строй будет сломлен.

Но Лекс оказался теперь закрыт полностью. Ему даже не было видно, что происходит впереди.

Он понял, что сброд достиг строя только по тому, как глухо шевельнулся второй ряд богатырей, амортизируя удар штурмовой волны. Одна пика вылетела, оказавшись выбитой из рук самого молодого из тридцати трех богатырей. Кто-то повис на ней, уже мертвый, с той стороны, но Лекс не видел, кто. Он видел только как тупой конец пики дернулся на полметра назад и древко повалилось на землю, а молодой богатырь, краснея (как будто его щеки и так не были достаточно красны), потянулся за мечом.

Строй шагнул вперед, тесня неприятеля. А Лекс, наоборот, сделал шаг назад, чтобы хоть что-то рассмотреть. Он, как никак, был одним из полководцев в этой битве, и его незнание обстановки на поле боя не могло привести ни к чему хорошему.

Увидел он только ворон, по-прежнему кружащих вдалеке, на безопасном расстоянии. И эти вороны навели его на любопытную, как ему показалось, идею.

Над его замком взмыл дракон. Хорошо иметь крепостные стены, куда не может заглянуть гость. За ними можно творить все, что угодно, и гость никак не сможет этому воспрепятствовать, пока не увидит крепостной двор.

Зеленый дракон, и совсем некрупный. Скорее, даже дрэйк, а не настоящий дракон. Лекс как-то не хотелось сейчас экспериментировать с крупными формами. Он опасался даже не за себя, а за тот самый крепостной двор, и что с ним станется при взлете тяжелого зверя с размахов крыльев побольше, чем у истребителя. С драконами, может быть, потом, чуть позже.

Дрэйк был раза в два всего больше гостевых ворон, но он нагнал на них ужас одним своим появлением. Вороны полетели – кто куда. Некоторые пытались прятаться в лесу, другие просто метались по долине. Одна долетела до самой реки и сдуру ухнула в реку. Осенняя вода была холодна, и Лекс не думал, что ей удастся из нее выбраться.

А после того, как зеленый пыхнул небольшим огоньком, нервы, похоже, сдали не только у ворон.

Строй богатырей распался, и отдельные молодцы начали гоняться за разбойниками по полю. Теперь Лекс видел, что происходит впереди.

Бомж был растерян. Сначала он пытался хоть как-то выстроить свое воинство, но, когда это не получилось, прикрыл глаза. Лекс отлично знал, что сейчас произойдет.

Он прыгнул вслед за своим гостем, задержавшись лишь на мгновение. Не дав ему ускользнуть, идя прямо по его следу. Прыгнул, зацепив с собой все, что успел – и богатырей, и даже бандитов из тех, что еще были живы. Тридцать два богатыря переместились вместе с ним в мир его врага. Один – остался лежать на пожухлой осенней траве, между нескольких разбойников, с которыми он успел расправиться раньше, чем его убили.

Лекс отнюдь не клокотал от ярости. Он не хотел отомстить за нападение. Тем более в этом спонтанном прыжке не было расчетливого желания добить ослабевшего врага.

Движение вдогонку за напавшим на него скорее было инстинктом. Спонтанным актом, требующим от плотоядного зверя начать погоню за тем, кто вторгся на его охотничьи угодья, получил по носу и теперь улепетывает. Врага нужно гнать, хотя бы до границы своих владений, а лучше еще дальше, чтобы он никогда больше не осмелился явиться.

Если бы Лекс действовал разумно, он никогда бы не прыгнул вслед за бомжом.

Но он прыгнул, и пожалел об этом с первого мгновения пребывания в новом мире.

Здесь он был чужим, его и так невеликая сила была совсем ничтожна, а его воины оказались в незнакомой обстановке.

Но пожалел он даже раньше, чем все это понял. В этом мире был такой запах, что не нужно было думать, чтобы начать жалеть о своем пребывании. Такая вонь, что очень быстро Лекс начал жалеть не только о том, что прыгнул вслед за врагом, но и о том, что его вообще не добили тогда, на улице. По крайней мере, от этой вони он был бы избавлен.

Мир-свалка. С серым низким небом, дополнительно закамуфлированным дымом, поднимающимся из множества мест вокруг. Но огня при этом не было – что-то просто тлело, тлело веками, добавляя к имеющимся ароматам новые.

Хозяина этого мира не было видно за грудами мешков, коробок, кучами скользких отвратительных объедков. Мусор создавал здесь свои горы и свои ущелья. Свои холмы, ложбины и овраги. Кое-где под ногами хлюпало, и эти лужи, тоже заполненные мусором, казались Лексу еще страшнее, чем объедки. Он даже боялся представить себе тех белых медлительных червяков, что копошились на их дне. Но почему-то знал, что они там обязательно присутствуют.

Богатыри приуныли так же, как и их хозяин. Там, где они вторглись в этот мир рядом с бандитами, они механически добили врагов. Но дальше не шли – пассивно оглядываясь и пытаясь выбрать место посуше и почище, на котором можно бы было остановиться. И какого здесь, конечно же, не было.

Лучше всего сработал дрэйк, прибывший в этот мир вместе со всеми. Он спикировал и пыхнул огнем куда-то за холм из мусора. И как только он это сделал, Лекс тут же понял, что хозяин этого мира прячется именно там.

Конечно, это была ловушка. Конечно, бомж наверняка заманил именно так на эту свалку многих бедолаг, также как и Лекс бездумно кинувшихся в погоню за убегающим. Зачем тратить лишние силы на чужой территории, когда твоя жертва так любезна готова помочь их сэкономить. Здесь – за этими горами мусора поднять армию можно было в любом месте.

Но Лекс не верил, что сам бомж способен создать каждый элемент этого сложнейшего мира свалки. Скорее, это образ. Но он и понятия не имеет, что лежит внутри вот этой картонной коробки…

Коробка на вершине холма, разделяющего игроков, вспухла и разлетелась. В ней оказался рулон жесткого синтетического ковра, того, что стелят на газоны, расширяя место для парковок. Достаточно прочный, чтобы удержать вес автомобиля, но не мешающий при этом расти траве. Ковер удачно развернулся, раскатался от вершины до самых ног Лекса.

Мальчик побежал. Ему совсем не хотелось оставлять молодого только что родившегося дрэйка наедине с врагом. Еще меньше ему хотелось давать бомжу время опомниться, навытаскивать из загашников всякой дряни и начать полномасштабную войну.