Король воров - Корнелия Функе

Сципио смотрел на него, не говоря ни слова.

— Ищейка проклятая! — прошептал он наконец. Потом вдруг нагнулся и что есть силы дернул на себя ковер, на котором стоял Виктор, да так ловко, что тот потерял равновесие и со всего маху плюхнулся на пол. Хорошо еще, хоть картонку с черепахой сумел удержать. Мальчишка же шустрей белки метнулся к двери. Виктор перевалился на бок, пытаясь ухватить его за ноги, но Сципио просто перепрыгнул через него и выскочил за дверь прежде, чем Виктор успел подняться.

Пыхтя от ярости, Виктор бросился за ним со всею прытью, на какую способны его коротышки-ноги. Но когда, вконец запыхавшись, добежал до парадной лестницы, мальчишка уже спрыгивал с последних ступеней.

— Стой, крысеныш! — завопил Виктор ему вслед. Голос его отозвался в огромном доме таким громовым эхом, что во двор в испуге выскочили сразу две служанки. — Стой! — Виктор перегнулся через перила так, что у него даже голова закружилась. — Я вас все равно найду! Ты слышал?

Но Сципио только скорчил ему рожу и выскочил на улицу.

Значит, так, еще раз, — пробормотал Моска, склоняясь над чертежом, который передал им граф. — Пока что мы видели только трех человек, которые в этот дом входят и оттуда выходят: толстуху-экономку, ее мужа и даму, крашеную блондинку…

— То есть синьору Иду Спавенто, — уточнил Риччио. — Сперва-то мы думали, что синьора Спавенто — это толстуха, а блондинка ее дочь. Хорошо хоть киоскер, он газеты продает на Кампо Санта-Маргарита, любит поболтать. Он-то и рассказал, что блондинка помоложе и есть Ида Спавенто, а толстуха только ведет у нее хозяйство. И что эта синьора Спавенто живет в доме одна и часто уезжает. Этот киоскер говорит, что она фотограф. Даже совал мне какие-то журналы с видами Венеции: дескать, это ее снимки. Как бы там ни было, но уходит и возвращается она не в одно и то же время, а как вздумается. Экономка-то вечером, от шести до семи, домой уходит, а муж ее обычно к обеду появляется и никогда особенно долго не остается, слава богу. Больно уж вид у него зверский, будто он грудных младенцев на завтрак лопает.

— Это точно, — подтвердил Моска с ухмылкой.

— Так что днем почти все время кто-то в доме есть, — продолжал Риччио, — да и вечером, — тут он вздохнул, — да и вечером тоже, потому как эта синьора Спавенто, похоже, только днем из дома выбирается. А вечерами, судя по всему, никакие развлечения ее не соблазняют. Зато она, правда, рано спать ложится. Наверху, у нее в спальне, свет гаснет самое позднее в десять.

— Если только это действительно ее спальня, — заметила Оса. Отчет Риччио не слишком-то ее воодушевил. — Если, если, если… Если крыло на втором этаже, если сама синьора Спавенто спит на третьем, если в доме и вправду нет сигнализации… Многовато «если», на мой вкус. А с собаками что?

— Мелкие шавки. — Риччио выковыривал жвачку из дупла в зубе. — К тому же они, вероятно, принадлежат экономке. Вечерами она обычно забирает их с собой.

— Обычно! — Оса закатила глаза к потолку.

— А даже если и не заберет, — Моска презрительно махнул рукой, — кинем им парочку сосисок.

— Ну да, уж ты-то разбираешься, — пробормотала Оса, нервно теребя свою косу. Ей тоже уже случалось красть в магазинах, на остановках вапоретто, в уличной толчее. Но проникать в чужой дом — это же совсем другое дело, сколько бы Моска и Риччио ни прикидывались, будто им все нипочем и это просто увлекательное приключение, она-то знает, что им страшно, ничуть не меньше, чем ей самой.

— Голубку кто-нибудь кормил сегодня? — спросила она, снимая перышко с брюк.

С тех пор как птица порхает по всей обители, повсюду эти перья валяются. Моска соорудил ей наверху, под потолком, что-то вроде гнезда из старой корзинки. И она теперь любит там сидеть, снисходительно поглядывая сверху на котят.

— Я покормил, — крикнул Бо, который в углу играл с Проспером в карты. — Она совсем ручная. Только руку протяни, и она уже на нее садится.

— Наверно, надо бы поменьше эту тварь кормить, — пробурчал Риччио. — Она вон все уже обгадила, даже комиксы мои.

Моска все еще изучал чертеж, водя пальцем по коридорам: хотел все как следует выучить, чтобы не заблудиться, когда будет шастать по незнакомому дому в темноте, только с карманным фонариком.

— Интересно, откуда бы у графа этот чертеж? — пробормотал он.

Оса пожала плечами:

— Кто-нибудь, дайте мне плошку с пуговицами.

Риччио принес ей плошку.

— Если ты не выстираешь, наконец, свои штаны, — изрекла Оса, вдевая иголку в нитку, — то следующую пуговицу будешь пришивать сам.

Риччио смущенно потупился, глядя на свои голые ноги.

— Так у меня же только одни. Вторые-то с дыркой.

— С каких пор тебя это смущает? — язвительно поинтересовалась она и тут же настороженно выпрямилась. — Да тихо вы! — шикнула она. — Разве не слышали: вроде колокольчик звякнул.

Все прислушались. Кто-то действительно звонил в колокольчик у дверей черного хода.

— Сципио только завтра прийти собирался, — прошептала Оса. — К тому же он всегда сам пробирается, через свои лазейки.

— Пойду спрошу пароль, — сказал Проспер, вскакивая. — Бо, ты останешься здесь.

Покуда Проспер длинным темным коридором шел к дверям, колокольчик трезвонил снова и снова. После истории с детективом Моска просверлил в двери глазок, но на улице уже стояла темень, так что Проспер, прильнув к отверстию, ничего не смог толком разглядеть. Только дождь, барабанивший в дверь, и чей-то кулак, делавший то же самое.

— Да что вы все там, оглохли? Впустите же меня! — донесся до него чей-то голос. — Впустите меня наконец, черт возьми!

Просперу почудился горький всхлип.

— Сципио? — спросил он, не веря своим ушам.

— Ну да, да, черт возьми! Проспер стремглав отодвинул засов.

Мокрый до нитки, в дверь ввалился Сципио.

— Запри дверь, быстро! — выпалил он. — Да скорей же!

Проспер растерянно повиновался.

— Мы думали, ты только завтра придешь, — пробормотал он. — К тому же ты обычно как-то сам пролезаешь…

Прислонясь к стенке, Сципио тяжело отдувался.

— Вам надо уходить! — пропыхтел он. — Сейчас же! Все здесь?

Проспер кивнул.

— Это как понимать? — переспросил он хрипло. — Что это значит: нам надо уходить?

Но Сципио уже бросился вперед по темному коридору. Чувствуя, как забилось вдруг сердце, Проспер помчался за ним. Когда Сципио влетел в кинозал, все уставились на него в изумлении, с трудом его узнавая.

— Господи, да что же это с тобой случилось? — вконец опешив, спросила Оса. — Ты что, в канал свалился? И откуда на тебе все эти шикарные шмотки?