И вот пришел ты - Лиза Клейпас

— Я учила Генри тонкостям игры в винт. — На лице Лили появилась дерзкая усмешка. — А вы, Вулвертон, достаточно сведущи в этой игре?

Алекс медленно протянул руку к колоде и снял.

— Сдавайте.

Лили с ужасом обнаружила, что Алекс — настоящий знаток карточных игр. И даже более. Чтобы обыграть его, ей пришлось жульничать. Под предлогом дальнейшего обучения Генри она тайком подглядывала в верхние карты колоды. То она как бы случайно сдавала лишние карты, то заглядывала вниз колоды. Раз или два она подтасовывала карты — этому фокусу она научилась у Дерека и после долгих часов практики перед зеркалом овладела им в совершенстве. Возможно, Алекс и заподозрил что-то, но он молчал: до тех пор, пока игра не приблизилась к завершению.

— А это, — сказала Лили во время последнего кона, — двусторонний кон. Сейчас туз может стоить или одно очко, или одиннадцать. Лучше, конечно, играть по высшей ставке. Но если не получается, считай туз за одно очко.

Выслушав ее наставления, Генри открыл карты и довольно улыбнулся.

— Двадцать, — объявил он. — Никто не обыграет меня!

— Если только у мисс Лоусон не найдется подходящей карты, — спокойно заметил Алекс.

Лили встревоженно посмотрела на него. Неужели он заметил, как она жульничает? Наверное, так и есть. А иначе как объяснить смиренное выражение его лица? Сделав несколько незаметных движений пальцами, она сдала последнюю карту, и игра закончилась.

— Генри выиграл этот кон, — бодро объявила она. — В следующий раз мы с ним сыграем на деньги.

— Ты пропал, — сказал Алекс. Лили засмеялась:

— Ну что вы так забеспокоились, Вулвертон? Я всего лишь собиралась рискнуть парой шиллингов. Не бойтесь, что я сжульничаю и лишу бедного ребенка наследства.

Генри встал и с тихим стоном потянулся.

— В следующий раз давайте играть за столом, — предложил он. — Этот пол чертовски жесткий!

Алекс тут же встревожился:

— Как ты?

— Отлично. — Генри улыбнулся, догадавшись, о чем волнуется Алекс. — Все в порядке, Алекс. Честное слово.

Алекс кивнул. Лили отметила про себя, что вчера у него был точно такой же встревоженный взгляд. Тревога не исчезла из его глаз даже тогда, когда Генри ушел, двигаясь какой-то странной, деревянной походкой.

— В чем дело? — поинтересовалась Лили. — Почему вы спросили Генри…

— Мисс Лоусон, — перебил ее Алекс, поднявшись и глядя на нее сверху вниз, — я впервые вижу, чтобы женщина жульничала с таким мастерством.

Лили мгновенно развеселилась.

— Годы практики, — скромно опустив глаза, призналась она.

Внезапно Алекс, пораженный полным отсутствием у нее стыда, улыбнулся. Белые зубы сверкнули на его загорелом лице. Взяв Лили за изящную ручку, он помог ей встать.

— Кажется, вам очень хотелось выиграть у двенадцатилетнего ребенка? — Не удержавшись, он окинул взглядом ее стройную фигуру.

— У меня была другая цель. Я хотела обыграть вас.

— Зачем?

Это был хороший вопрос. Ей должно быть безразлично, выиграет она у него или нет. Ощутив некоторую неловкость и стараясь не выдать своих чувств, Лили посмотрела ему в глаза.

— Просто мне показалось, что так надо.

— Было бы интересно сыграть с вами по-честному, — проговорил Алекс, — если, конечно, вы способны на честную игру.

— Давайте сыграем прямо сейчас, милорд! Проигравший ответит на вопрос выигравшего.

Лили бросила на пол две карты. Одна упала у ног Алекса. Семерка. Другая легла перед Лили. Королева.

Алекс смотрел на склоненную головку Лили. Она стояла так близко от него… Внезапно он представил, как берет в ладони ее лицо, целует ее в губы, зарывается лицом в ее волосы, вдыхает ее запах… Как, встав перед ней на колени, обнимает ее бедра, ощущает тепло ее тела. Он почувствовал, как его мужское естество опять наливается кровью, и усилием воли прогнал прочь запретные фантазии.

Лили подняла голову. Алекс почти не сомневался, что она по лицу догадается о его мыслях.

Однако, как ни странно, она, кажется, ничего не заметила.

— Еще? — спросила Лили.

Алекс кивнул. Она с преувеличенной осторожностью сняла верхнюю карту и бросила ее на пол. Десятка.

— Хватит, — сказал он.

Лили картинным жестом сняла следующую карту и улыбнулась, увидев, что это десятка.

— Я выиграла, Вулвертон! А теперь объясните мне, чем Генри так встревожил вас… нет, расскажите, почему вы забрали его из школы. Из-за оценок? У него…

— Это уже целых три вопроса, — насмешливо перебил ее Алекс. — Прежде чем я отвечу, мне бы хотелось знать, почему это вызвало у вас такой живой интерес.

— Мне нравится мальчик, — с достоинством сказала Лили. — Я искренне волнуюсь за него, поэтому и спрашиваю.

Вполне возможно, решил Алекс, что она говорит правду. Кажется, они с Генри отлично поладили.

— Не из-за оценок, — наконец ответил он. — Генри попал в беду. Опоздания, проказы — в общем, все как обычно. Директор применял к нему «воспитательные меры»… — У Алекса на щеках заиграли желваки.

— Порол? — Лили испугало выражение его глаз. Алекс чуть-чуть повернул голову, и черты его лица заострились. Он напоминал золотоволосого сатира. — Так вот почему у него иногда такая странная походка. Вам стало жутко?

— Да, очень. — Голос Алекса звучал глухо. — Мне хотелось убить Торнуэйта. Да и сейчас хочется!..

— Директора?

Лили, которая яростно ненавидела всех, кто был способен на жестокое обращение с ребенком, почти жалела директора. Она подозревала, что ему дорого обойдутся его «воспитательные меры».

— Генри отомстил ему, устроив взрыв у него под дверью, — продолжил Алекс. Лили засмеялась:

— Я от него другого и не ожидала! — Однако ее веселье тут же угасло, едва она взглянула на Алекса. — Но вас беспокоит что-то еще… наверное, то… что Генри не рассказал вам, как над ним измывались?

Его молчание послужило ей ответом. И она все поняла. Алекс, считающий себя ответственным за все и вся, испытывает угрызения совести. Очевидно, он души не чает в мальчике. Ей предоставляется великолепный шанс еще глубже всадить нож и заставить Вулвертона еще больше мучиться. Однако неожиданно для себя она обнаружила, что пытается облегчить его мучения.

— Это меня не удивляет, — с наигранным безразличием сказала она. — Как вам известно, большинство мальчишек его возраста излишне горды. Только не убеждайте меня, что вы были другим в детстве. Вполне естественно, что Генри считал себя достаточно взрослым, чтобы самостоятельно справиться с проблемой, и не хотел бежать к вам за помощью. Насколько я знаю, мальчишки думают именно так.