Всюду кровь - Клод Изнер

– Вряд ли, мсье, я совершенно не представляю, где она сейчас.

Он резко бросил трубку в момент, когда серия быстрых плевков сообщила ему, что кофе готов, а кофеварку пора помыть.

– Ее нет дома, – пробормотал он. – Как будто бы случайно.

Разговаривая по телефону, он подошел к окну. Бобби, за которым неотступно следовал его растрепанный, брюзгливый хозяин, добросовестно поливал мочой кусты окрестных домов. Миро вдруг осенило. Не взяв куртку, он свистнул Лемюэля и бегом сбежал по лестнице. Он догнал Блеза де Разлапа, как раз когда тот сворачивал на Лионскую улицу.

– Мсье, я хотел у вас кое-что уточнить. Постарайтесь вспомнить, это очень важно. Женщина, которая оставила для меня пакет в среду…

– Нет-нет, это было во вторник вечером, я точно помню. В тот день в новостях говорили об авиакатастрофе, знаете, в районе Боготы, хотя они до сих пор еще не нашли все…

– Да-да, – перебил его Миро. – Так вот, какого роста была эта женщина? Примерно как я?

Блез де Разлап сделал шаг назад и, ухватившись рукой за подбородок, оценивающе оглядел Миро.

– Я не обратил внимания. В любом случае фигура у нее была будто из проволоки сделана, и ноги тоненькие, как палочки.

– Что, простите?

– Я понимаю, такая сейчас мода, они все себя морят голодом. Пожили бы с мое во время оккупации: четыре года на сахарине, брюкве и топинамбуре!

– Так, значит, она была невысокого роста.

– Вы о ком?

– О той женщине.

– Нельзя сказать точно, она ждала меня на лестнице, я поднимался к себе с Бобби и оказался на пару ступеней ниже ее. Знаете, даже если они невысокого роста, с этими их каблуками ни в чем нельзя быть уверенным. А ведь, как это ни забавно, мы к ней возвращаемся, а, мсье Жасси?

– К женщине?

– К моде времен оккупации… Кстати, я как раз собирался спросить у вас, но… Вы знаете этого араба? – продолжил он шепотом.

– Какого араба?

– Молодого человека, с которым я столкнулся вчера утром. Он выходил из вашей квартиры.

– Селим? Да, это мой друг. А в чем дело?

Агрессивный тон Миро резко охладил пыл Блеза де Разлапа, старик весь скукожился.

– Нет, что вы, ни в чем, да и не мое это дело, но ведь столько всего происходит, в наши дни нужно всего бояться.

– Если вас это успокоит, я скажу вам, что он собирается выкупить квартиру Левассёров. Он хочет привезти из Алжира свою семью: бабушку, родителей и всех братьев и сестер, у него их шестеро.

Лемюэль рычал, заставляя Бобби с его хвостиком держаться от него в стороне: он обнаружил у водостока кость и явно не собирался ни с кем ее делить. Миро сунул кость в карман джинсов, подхватил пса на руки и быстро удалился, кивнув на прощание Блезу де Разлапу.

«Ты очень продвинулся, – думал он. – Если бы женщина в вязаной шапке оказалась ниже тебя, Нелли была бы вне подозрений, но этот старый дурак не может даже…»

У подъезда он столкнулся с Баширом, который как раз направлялся на работу.

– Да уж, твой кузен тот еще типчик! Он надеется, что его из попрошаек повысят сразу до бакалейщика?

Башир несколько раз высморкался и лишь затем смущенно ответил:

– Миро, я должен тебе признаться… Это не совсем мой кузен…

– Как это – не совсем? Седьмая вода на киселе?

– Честно говоря… нет. Я познакомился с ним в университете, он как раз увлекся пением. Мы стали общаться, ему негде было жить и…

– Спасибо, что вспомнил обо мне! Кстати, он съехал и не оставил нового адреса!

«Нечего врать, ты отлично знаешь его новый адрес – адрес Стеллы!» – зашептал ему внутренний голос.

Хлопнув входной дверью, Миро бросил на пол Лемюэля, который решил, что безопаснее всего будет растянуться в углу прихожей. При этом он все же не спускал глаз с кармана, в котором лежала кость.

– Как мне все это надоело! – гремел Миро, яростно комкая забытую на столе салфетку. – Селим…

Что он знал о Селиме? Ничего. А что, если он тоже часть заговора? Какого заговора? Думаешь, кто-то плетет интриги и строит заговоры, желая уничтожить всех букинистов? Нет, лучше даже так: всех букинистов, у которых дома живут страдающие булимией собаки? В этот момент умоляющий взгляд Лемюэля наконец оказал на Миро магическое воздействие: у пса перед носом приземлилась вожделенная кость.

Миро схватился за сахарницу и замер, подняв ее над столом: перед ним лежала газетная вырезка с заметкой о смерти Эмильены Багу. Сев на стул, он поставил сахарницу себе на колени и перечитал заметку. В голове у него крутился единственный вопрос: почему эта Шарлин Кросс, которую наверняка допрашивала полиция, не упомянула о том, что он приходил к покойной?

Он вздохнул. Придется снова пропустить работу, хотя погода вполне сносная. Он должен все выяснить – пусть даже и рискует в конце концов оказаться в полиции. Действовать. Больше не быть марионеткой, которую дергает за ниточки невидимое и враждебное существо.

Он отправился в туалет – идеальное место для размышлений. Краска на стенах местами облупилась, создавая таинственные изображения. Миро ногтем отковырял еще квадратный сантиметр, увеличивая размеры рогатой маски, странным образом напоминавшей лицо Диего – аккордеониста с четвертой линии метро. Кстати, интересно узнать, этому самому Диего тоже уготована роль в этом заговоре?

Миро вышел из метро на станции «Урк» и свернул на авеню Жан Жорес, щурясь от слишком яркого солнца. Если мы так и будем все время проводить под землей, то скоро превратимся в кротов!

Потрескавшаяся стена старого дома на улице д’Опуль все так же возвещала скорую встречу с тихой поступью домашних туфель и их сумрачной властью.

Миро миновал сапожную мастерскую, канцелярский магазин, парикмахерскую, отметив по пути, что его объявления исчезли. Он решительным шагом вошел в кондитерскую и купил слоеную булочку с яблочной начинкой. Тощая молоденькая продавщица с прыщавым лицом даже не взглянула на него. Миро кашлянул, желая привлечь ее внимание, и спросил:

– В прошлый понедельник вы разрешили мне повесить объявление на двери вашей кондитерской. Вы его сняли?

Девица обиженно задрала верхнюю губу, обнажив редкие острые зубы.

– Я? Нет. Я его не трогала. Это все дама, которая пришла следом за вами. Она сказала, что объявление уже не актуально.

Миро открыл было рот, собираясь расспросить ее, узнать подробности, но тут дверь открылась, и кондитерскую заполнила толпа домохозяек из соседних домов. Прежде чем обслужить их, девица бросила на Миро взгляд, словно говоривший: «Эй, ты, проваливай, мне не до тебя!». Он вышел на улицу. «Право слово, хуже, чем очередь за хлебом во времена оккупации. Зайду к ней позже», – пробормотал он и пошел дальше. Дойдя до дома номер 52, он оглядел его с противоположного тротуара. Ни полицейских, ни машин, доверху набитых секретными агентами, никого. Хотя нет. Из дома вышла необъятных размеров дама: шагая, она сильно раскачивалась и попеременно опиралась на две трости, нелепая пляска которых напомнила Миро старую шутку его матери: «Мадам, вас так шатает из стороны в сторону, что вы наверняка в курсе всех квартальных дел. Поможете мне найти новую квартиру?»