Невеста конкурента - Дана Блэк

Вышел из комнаты, прикрыл дверь — мне нельзя отвлекаться сейчас.

Пока собирал в дипломат рабочие документы она переоделась. Пришла ко мне в прихожую и босыми ногами прошлепала к двери.

Оглядел с ног до головы это явление — на такой фигуре все сидит идеально, а я еще и знаю. Что это платье легко снимается.

— Туфли, — вынудил себя отвлечься и открыл шкаф.

Она посмотрела на несколько пар обуви, что стоят внизу в ряд и сморщилась.

Конечно, капризная девочка, еще помнит ту жизнь, которой жила, привычки у нее и не сменились, теперь она будет хоть в драных калошах ходить — зато в своих.

— По дороге купим, — сдался.

— И одежду тоже, — воспользовалась она случаем и обнаглела. Вскинул удивленный взгляд. Она тут же пояснила. — У меня ведь есть свои деньги. Которые ты отобрал вместе с телефоном. От тебя мне ничего не надо. Я согласилась в больницу поехать только ради Максима. Потому, что он мой студент, и я несу за него…

— Да ересь ты несешь, — перебил, открывая дверь.

Какая из нее училка. О профессиональных качествах судить не буду — не в курсе. Зато у меня есть глаза. И у студентов ее тоже.

Как в их головы вбивать психологию, если все мысли о том, чтобы эту горячую штучку разложить на столе у доски, и побыстрее.

В магазин ее не пустил — оставил в машине. Сам выбрал и новые туфли, и летний костюм — я не женщина и ориентация у меня традиционная, но вкус все же есть.

Переодеваться при мне она опять отказалась, только обулась, а пакет с костюмом прижала к груди, как маленькая, ехала в обнимку с подарком, словно я отобрать могу.

Еще утро, но уже ясно, что будет жара — солнце заливает улицы, и ветра совсем нет, день будет длинным, напряженным.

Небо синее, а я мрачный.

Сын влюбился, но и я, может, тоже, если бы время назад вернуть было можно — дал бы денег и пусть бы Макс дарил ей машину, а я бы просто не лез, нахрена, вообще, сунулся со своими проверками.

Допроверялся.

По коридору идем к палате.

И сейчас уже я не полезу — это решение сложнее дается даже, чем все мои заморочки на работе.

Я ему шанс должен дать. Если Максим так влюблен — пусть берет.

Останавливаемся у палаты.

И не успеваю открыть дверь. Как она открывается сама.

И к нам в коридор выходит мой бывший лучший друг. А теперь первый человек в списке тех, кого я бы голыми руками убил.

Артур.

Глава 39

Эмма

Ни разу не видела, чтобы человек от одного только взгляда на другого человека пришел в такое бешенство.

Его широкая и твердая линия челюсти просто в камень превратилась, темные глаза стали словно стеклянные, неживые. На лице желваки заиграли и показалось, что сейчас его классический костюм Армани по швам разойдется, такая Шварца распирает злость.

— Какого черта ты делаешь у моего сына? — голос низкий, будто простуженный, но слышно, как в нем закипает ярость.

— Проведать пришел. Подчиненного, — прилетел в лицо Макару спокойный ответ.

Посмотрела на Артура и невольно отступила.

Этот небритый бугай и раньше на бандита смахивал, а сейчас и тем более — светлые глаза пронзительные, внушают опасность, словно он не в больнице, а на перестрелку прикатил, за спиной прячет базуку, и мы сейчас все тут ляжем.

— Ты же делами сына не интересуешься, Шварц, — продолжил Артур с тем же холодным спокойствием. — Не в курсе, что твой сын работает у меня.

Цветом лица Макар со стеной слился. А мне вспомнилось, что и, правда, тогда еще, на фуршете на крыльце Максим поздоровался с этим бандитом, который в кармане носит красные корочки: привет, шеф.

— Про мои отношения с сыном не заикайся даже, — Макар шагнул к двери и перехватил ручку, сжал ее так, будто на ее месте представляет удавку на шее Артура. — Посади дерево, Артур. Построй дом. Вырасти сына, — он усмехнулся. — Начни с дерева.

— Правильно, — Артур прислонился плечом к стене, — надо вырастить сына, Макар. Который горой за тебя. А благодаря Максиму. У тебя и дома скоро не будет. Ты аферист. И я тебя засажу. А пока гуляй, — он махнул рукой в сторону окна, — любуйся деревьями. Последние месяцы. И еще, — Артур вдруг перевел льдистый взгляд на меня. — Эмма, как дела? — его взгляд спустился по моему платью, снова поднялся к лицу. — Не нужно больше терпеть этого мошенника и ублюдка, Шварц, оставь девушку в покое. Если до сих пор не допер, что она появилась в твоем доме неслучайно — так я доношу до сведения.

В наступившей тишине стало слышно, как по коридорам шаркают тапочками медсёстры, как позвякивают на стальных подносах склянки с лекарствами.

Как тяжело дышит Макар.

И как стучит мое сердце.

Господи.

Зачем он такое сказал, я ведь и без того по полной вляпалась.

Несмело, исподлобья, посмотрела на Макара.

Он на мой взгляд не ответил, он лишь Артура перед собой видит. Идут секунды. Засомневалась уже, что он, вообще, слышал его слова.

Как случился взрыв.

Шварц бросился на него, и Артур готов был, они сцепились так быстро, какой-то краткий миг — и я не различаю уже, кто из них кто, белая рубашка слилась с белой футболкой, и здесь ведь всё белое, в белом халате по коридору бежит врач.

— Прекратите! — крикнула женщина. — Я позову охрану!

Ее угроза не подействовала на двух бешеных мужчин, зато услышал охранник, заметила, как он метнулся к заклятым врагам из другого конца коридора.

Я давно вжалась в стену, и теперь даже глаза закрыла, такой дикой вражды никогда не видела, а ведь думала, что люто ненавижу бывшего жениха.

Но не выдержала и посмотрела снова.

Этих двоих не пришлось разнимать — наверное, этим и отличаются взрослые, уважаемые мужчины от парней-студентов, которым лишь бы помахать кулаками.

— Приношу извинения, вышла небольшая неприятность, — голос Макара прозвучал так бесстрастно, будто не он только что готов был в горло вцепиться Артуру.

— Да вы у меня… — начала речь врач с настолько возмущенным лицом, что сомнений не осталось — мужчин пинками под зад, ссаными тряпками погонят отсюда. Но всмотревшись,