Год Рейгара - Марта Еронакова

– Анагон! Я видел ее сейчас! Она Правительница Севера! Но почему я ее не помнил?

Ужас застыл в глазах девушки.

– Я… я… – мямлила она.

– Говори, или я убью тебя! – заорал воин и тут же ослабил хватку. Взгляд его затуманился, челюсть обвисла и, наконец, он сам осел на пол. За его спиной открылся силуэт Ренто. Старик наклонил и вытащил из спины мычащего воина дротик.

– Ты была близка к провалу.

– Я не знаю, почему все пошло не так!

– Потом разберемся. Надо его связать и спрятать в мешок. У меня есть повозка, попросим кого-нибудь водрузить его туда и покинем лагерь. Только надо торопиться. Многие видели, как он бежал сломя голову, и скоро доложат Карьяну. Я пошел за повозкой и помощью, а ты приведи его в форму, пригодную для транспортировки.

Пухлый помощник повара не стал спрашивать, зачем грузить картофельные очистки в телегу алхимика.

– Для опытов, так для опытов, – сказал он. – Больно тяжелые только.

– Мокрые, – откликнулся старик.

– Ааа, – только и протянул парень.

Аннаэль накинула самый невзрачный плащ, закрыла лицо капюшоном и села в телегу рядом с Реем, затихшем в мешке. Ренто невероятно проворно вскочил на козлы и медленно повел повозку к выходу из лагеря. Сердце у девушки чуть не выпрыгнуло из груди, когда их окликнула страж. Но та обозналась и пропустила их дальше.

– Куда теперь? – тихо спросила девушка, когда они отъехали от лагеря на приличное расстояние.

– В предгорья. Осядете там. Ты его подлечишь, а потом решите, что делать. Но на фронт или к Даорану ему нельзя.

– Это я понимаю. Но… ты не останешься с нами?

– О нет. Я и так достаточно провозился с вами. К полуночи мы будем на месте. Переночую с вами. Но на рассвете уйду.

– Спасибо тебе, – девушке нелегко дались эти слова. – За все.

– Такими воинами как Альдар нельзя разбрасываться. Вот, возьми. Дашь ему утром, когда придет в себя, – старик протянул девушке черный бутылек.

– Что это? – Ан принюхалась к жидкости, откупорив флакон, но не могла узнать ни одного ингредиента.

– Ты наверняка не знаешь этих трав. Они растут в Полярье, на утесах Белых гор. И очень хорошо помогают при помешательствах. А сейчас извини, я устал и хочу поспать хоть пару часов.

С этими словами Ренто улегся на скамье, положив под голову собственный плащ. Аннаэль пересела ближе к воину и, положив руку ему на бок, до самого приезда не сводила с больного глаз.

На месте они нашли заброшенный домик охотников и расположились в дальней комнате. Рей все так же бредил и беспокойно ворочался на низкой кровати в углу комнаты. Здесь же располагался стол, пара криво сбитых стула и небольшой камин, не топившийся уже несколько сезонов, судя по густоте паутины, свитой в его дымоходе.

Аннаэль сидела на крыльце – в помещении ей стало плохо от пыли и затхлости, поэтому, убедившись, что с Реем все относительно хорошо, она укуталась в лежавший на стуле плед и вышла на улицу. Ан смотрела на дорогу, на которой скрылась повозка со стариком. В руке девушки тускло поблескивал пузырек.

Когда в кустах, окружавших дом, запели первые утренние птицы, внутри послышался шум. Аннаэль очнулась от зыбкой дремы, поспешила зайти внутрь и успела подхватить Рейгара, который решил встать и отправиться на ее поиски.

– Ан! Я не понимаю, где мы? Что произошло?

Девушка усадила его обратно на кровать и, настороженно косясь на воина, осталась в дверях, готовая в любой момент убежать. Перед ее глазами до сих пор стоял образ разъяренного медведя, грозящегося ее убить.

– А ты… не помнишь? – осторожно спросила девушка.

– Нет. Помню, что мы атаковали, а дальше… еще помню, что было темно, и мы куда-то ехали… а потом вот утро.

– И больше ничего? – Аннаэль боялась, что любая неосторожная фраза могла напомнить воину слишком многое.

– Ничегошеньки, – отрицательно помотал головой легат. – Будто стерли память.

Стараясь никак себя не выдать, девушка все же облегченно вздохнула.

– Тебя отравили. Какой-то новый яд, я не знаю таких. Его нанесли на стрелы, и какой-то особо меткий лучник всадил в тебя аж три стрелы. Ты начал бредить, будто не ориентировался в пространстве вовсе, Ренто, наблюдавший за боем заметил это и поспешил увести тебя, пока Карьян не заметил чего. Я попыталась вывести тебя из этого состояния, но все мои лекарства оказались бессильны. Нам пришлось сбежать. Мне жаль.

Рейгар нахмурился.

– То есть на войну мне путь заказан теперь. Как и во все крупные города, пока правит наш великий и не терпящий конкуренции Даоран.

Он встал. Девушка было подалась к нему, желая помочь, но Рей остановил ее:

– Я сам. Я в порядке.

Он двинулся к зеркалу, по пути снимая рубашку.

– Куда, говоришь, стрелы попали?

У Аннаэль перехватило дыхание. Но заметив самые испещренные шрамами участки спины воина, тыкнула в них.

– Сюда, сюда и вот сюда. Я намазала раны одним из своих средств, так что они уже затянулись.

– Как на собаке зажило, – пробормотал воин. Голова его вновь зашумела, и он поспешил обратно в постель. «Что-то в этой фразе…».

– Что такое? Тебе опять плохо? – девушка суетливо достала из-за пазухи флакон. – Вот, выпей. Ренто передал.

– Знакомый флакон, – усмехнулся Рейгар и залпом выпил все содержимое. Оглянувшись на Ан, он заметил ее недоумевающий взгляд.

– Что?

– Что ты имел ввиду, сказав «знакомый»?

Воин тут же испуганно прикусил язык.

– Ох… прости. Ренто просил не говорить, думал, ты обидишься. Он дал мне лекарство в таком же флаконе перед последним боем.

Лицо Аннаэль побледнело. Она подбежала к воину и вырвала пузырек из его рук. Увидев, что внутри не осталось ни капли, она грубо выругалась – наверное, впервые, за все время их знакомства.

– Какая я глупая! Так, сиди здесь. Я за водой. Надо как можно быстрее вывести эту дрянь из тебя!

Она молнией вылетела из комнаты. Рейгар начал спускать ноги с кровати, желая пойти за ней и добиться объяснений, но перед глазами все вдруг поплыло, пол поменялся с потолком местами, и он поспешил лечь обратно.

Когда Аннаэль вновь вошла в комнату, воина было не узнать. Белый, как простыни, он лежал, невидящими глазами глядя в потолок. Руки его мелко тряслись, а все лицо покрылось холодной испариной.

– Пей! – девушка зачерпнула кружкой воду из принесенного ведра и протянула воину. Тот тяжело приподнялся и осушил тару. Ан тут же подала ему вторую. После третьей кружки, Рей, откинувшийся обратно на подушку, прошептал.