Бутик модной мадам - Ольга Ветрова

Следующим показательным уроком был мой. Если честно, со всеми этими выборами и расследованиями убийств я не слишком к нему подготовилась, хотя знала, что в интернат пожалует проверка. Хорошо, что у меня имелся диск с песнями «Битлз», и мы с ребятами занялись записью со слуха и переводом «Желтой подводной лодки». Получилось весело и позитивно.

После звонка я с волнением ждала приговора.

– Что-то мало у вас было науки, Виктория, много отсебятины, – начала было Ираида.

Но Сивоброд так на нее посмотрел, что она решила не позорить наше учебное заведение перед проверяющими:

– Хотя это нестандартный подход, что похвально…

– На самом деле любопытно, – вынесла вердикт методист. – Причем любопытно было и детям. Возможно, лучше петь, чем твердить формы английских глаголов. Ну а вы, Николай Николаевич, как всегда, на высоте. На вашем уроке даже я узнала столько нового, что уж говорить об учениках. И подкупает, что вы взяли не всем известные факты о первых выборах в Думу, а муниципальный уровень этих выборов. Показали большое в малом…

Уф! Камень с души. На перемене я в хорошем настроении занялась сухой чисткой верхней одежды. Грязь из лужи оказалась сознательной и отваливалась сразу, стоило коснуться ее щеткой. Жизнь налаживается!

Но потом я не смогла дозвониться до Маргариты и почему-то забеспокоилась. Неужели Марго так занята обсуждением и применением сомнительных политических приемов с Шустровым и Табуреткиным, что не может ответить на звонок лучшей подруги?

Постойте, но, если сам Шустров не чуждается грязных технологий, получается, он не может быть маньяком, помешанным на честных выборах. Или всем нельзя, а ему можно?

Мне надо было идти на урок, потом на следующий. Так что не осталось времени отыскать Ритку и выяснить, почему молчит ее сотовый.

Под вечер она сама позвонила мне на мобильник. И огорошила:

– Регина не пришла на регистрацию. Мы опасаемся самого худшего…

Меня замутило хуже, чем от протухшего мяса. Если с моей двоюродной сестрой Региной что-то случится, я себе этого никогда не прощу.

– Приходи в штаб, – продолжила Марго. – Здесь все обсудим.

Я не пошла, а понеслась. В электричке я не могла читать даже самый увлекательный детектив. Всю дорогу я молилась, чтобы тревога оказалась ложной. И недоразумение разрешилось бы без участия предвыборного маньяка.

Почему-то, если торопишься, то тебя обязательно тормозят. Электричка тащилась с черепашьей скоростью. Наконец я ввалилась в штаб, налетев на усатого парня. Он нес в руках стопку бумаг. И все они рассыпались, но я не остановилась их собрать, бросилась к Ритке.

– На четыре часа дня у нас была назначена встреча в избирательной комиссии, – сообщила Маргарита, которая имела странно нарядный и крайне взволнованный вид. – Виталий Максимович должен был заехать за Региной и привезти на регистрацию. Он заехал, но дома ее уже не оказалось. Ее мама рассказала, что около половины девятого утра Регине позвонили из нашего штаба и попросили приехать раньше: мол, спускайтесь через полчаса. Регина сказала, что хочет дождаться мужа, одной ей будет некомфортно. Но ей заявили: планы поменялись, ее присутствие нужно срочно. Примерно в 9.00 она оделась и вышла во двор. Тетя Надя заметила, что она села в большую темную иномарку. И все, больше ее никто не видел. Ни в избирательной комиссии, ни в штабе она не появлялась. Ее сотовый выключен.

– Это душитель с шарфом! – вскрикнула я. – Представился «из штаба» и увез ее, чтобы в укромном месте накинуть удавку на шею. Боже мой, какой кошмар! И это я виновата. Если бы не распускала язык…

– Подожди, еще ничего не известно. Рано впадать в панику.

– А какие еще могут быть объяснения?

– Ну, возможно, она просто испугалась, вот и сбежала, чтобы не участвовать в этом фарсе.

– Вы с Костиком разговаривали? Она не могла принять такое решение без него, – вспомнила я.

– Да, разговаривали. Он не знает, что с ней случилось. Приезжал в штаб. Выглядел встревоженным. Сейчас они с Шустровым поехали в милицию, будут ее фото и приметы машины всем постам раздавать.

– А что за машина?

– Кажется, джип. Но тетя Надя в этом не разбирается, – вздохнула Ритка.

– Ох, беда, беда! – запричитала я, с трудом удерживаясь от желания пробежаться по потолку.

Не могла добропорядочная Регина исчезнуть, не предупредив близких. По своей воле она бы никогда так не поступила. Она без своего Костика шагу не может ступить, я ее еле в кофейню вытащила. Да еще у нее вечно обед на плите и белье в стиральной машине. Как же она бросит хозяйство на целый день? С ней что-то случилось. А мы не знаем, что делать. Если только обыскать квартиру Шустрова…

– Нам остается только ждать новостей, – словно прочитала мои мысли Марго.

И мы с ней уселись за стол, делая вид, что не сходим с ума от страха. Новости ведь могут быть разными. А что, если позвонит Стас и пригласит нас на опознание… Нет, только не это!

– Кстати, а куда ты сегодня делась? Твой мобильник тоже не отвечал, – я попробовала сменить душераздирающую тему.

– Были дела, – ответила Ритка как-то смущенно.

– Какие это? – не отставала я.

Но тут пришли Костик и Виталий Максимович. Вид они имели мрачный.

– Ну что? – бросились мы к ним.

– Пока ничего, – ответил Шустров. – Но ее точно нет в моргах и больницах. А это хороший признак.

Костика передернуло, но он промолчал. А я ведь предупреждала, что это может оказаться опасным! Но нет, ему, видишь ли, много денег посулили. Известно же, что деньги лучше зарабатывать, а не получать. Тогда они будут действительно твои, а не мужа, спонсора, Табуреткина или кого там еще.

До позднего вечера мы торчали в штабе. Вздрагивали от каждого звонка, волновались, обсуждали. Но ничего не могли сделать. Ненадолго зашел Табуреткин, выразил сочувствие, обещал, что все будет хорошо. Как будто от него что-то зависит. Боюсь, что главный теперь – психопат с шарфом…

Около полуночи Виталий Максимович развез нас с Риткой по домам. Сначала меня, потом ее, так что мы не оставались с ним наедине, и это к лучшему. Я не могла отделаться от ощущения, что он не так прост. И, возможно, опасен.

Николай и Терка сразу же поняли по моему лицу: что-то стряслось. Терка принялась ластиться, утешая. А Сивоброд разогрел ужин в микроволновке и внимательно выслушал мои стенания.

– При чем тут ты? – удивился он. – Если ее похитил душитель, виноват только он и больше никто. Но ведь ничего еще не известно…

Я почти не слушала дежурных утешений. И есть не могла, кусок не лез в горло. Заснуть у меня тоже не получилось. А в два часа ночи зазвонил мобильник.

Я схватила его так стремительно, что даже не посмотрела на определитель номера.