Хорошее соседство - Тереза Энн Фаулер

– Ты же понимаешь, я не могу дойти до библиотеки, потому что эта собака ходит тут и рычит на меня. Я все равно что в тюрьме.

– Так и ходит?

– Да.

– Но ты же нормально дошла до машины?

– Чуть не умерев от страха! Только не говори, что я должна просить Шей – ничего общего не хочу иметь с этим отребьем.

– Я не могу, мам. Я опаздываю.

– Патти поймет.

– Патти меня уволит! Я не могу потерять работу.

– Мне все равно она не нравится. Эти мужчины, которые пялятся на тебя, как… ну, как на кусок мяса. Пусть увольняет. Вернешься домой.

– Нет.

– Но ведь это хороший вариант?

– Нет. Ладно, собирайся – но обратно домой доедешь сама, слышишь?

– Как…

– Мне все равно. Это твои проблемы.

Джунипер помнила, как ее тащили к двери, вниз по лестнице, в машину. Она вся вспотела. Машина насквозь пропиталась затхлым дымом сигарет предыдущего владельца – а может, и владельцев. Она была старше Джулии и повидала достаточно примеров нездорового и опасного поведения.

Высадив Лотти у библиотеки, Джулия рванула на небезопасной скорости к дому няни, маленькой развалине у дороги примерно в четырех милях от города. Вокруг квадратного дома блекло-зеленого цвета с крытой рубероидом крышей был установлен забор из проволочной сетки, чтобы загонять собак и детей, за которыми смотрела няня. На тот момент Джунипер была единственной ее подопечной.

– Карен, мы тут, – крикнула Джулия, таща за собой Джунипер по деревянным ступенькам. Дверь дома была открыта, но ответа не последовало. Джулия втолкнула Джунипер в дом.

– Да где она? Карен!

В доме – во всех четырех комнатах – не было никого, не считая старого пса Карен, Дуфуса, который лежал перед телевизором и помахал им хвостом, но встать не удосужился. По телевизору шла кулинарная часть утреннего ток-шоу.

Джулия застыла посреди гостиной, задумалась. Потом опустилась на корточки и сказала:

– Маме надо идти, Джуни. Сиди на диванчике и никуда не уходи, ничего не трогай, ладно? Карен скоро придет.

– Не хочу!

– Зайка, маме нужно на работу, а то она не сможет купить тебе новую игрушку.

– Не уходи, – попросила Джунипер. Джулия подняла ее на руки, коснулась носом носика девочки.

– Карен придет через минуту. Будь хорошей девочкой, присмотри за Дуфусом, ладно? За ним надо приглядывать, – она усадила Джунипер на диван. – Я приду за тобой после обеда, и мы будем готовить праздничные кексы. Ура-а-а!

– Ура, – пробормотала Джунипер безо всякого выражения, будто отвечая на вопрос.

Джулия ушла. Какое-то время Джунипер сидела там, куда ее посадила мать, вытянув ноги в сапожках с Дорой-следопытом[7]. Она очень боялась испачкать ими ткань дивана. Она не снимала курточку, хотя ей по-прежнему было жарко, и смотрела кулинарное шоу. Люди на экране готовили ру[8], и она решила, что речь идет о кенгуренке из «Винни-пуха», поэтому внимательно наблюдала за происходящим, ожидая, когда из кастрюли появится маленький друг медвежонка.

Когда стало ясно, что Ру не вышло, Джунипер едва не расплакалась. Они же обещали, что получится Ру! Все сегодня было не так.

Дуфус уснул. Карен по-прежнему не приходила. Джунипер хотела переключить канал, но ей велели ничего не трогать, а ей не хотелось, чтобы Карен обнаружила, что она не послушалась.

Можете себе представить эту девочку на голубом клетчатом диване? Светло-русые хвостики, розовые сапожки в цветах, вытянутые над потертым плетеным ковром, рыжевато-коричневым, очень модным в семидесятые? Ярко-зеленая курточка с маленьким кровавым пятном на воротнике, вероятно, оттого, что у прошлого ее владельца пошла кровь из носа, но кто знает, как было дело? Ярко-красные щеки, полные слез глаза. Леггинсы в радужную полоску, заправленные в сапожки, розовая пышная юбочка.

В ожидании Карен она натянула ткань юбочки на колени, потом отпустила. Проделала так три или четыре раза. Потерла нос. Убила паука, укусившего ее за шею. Маленький животик заурчал, напоминая, что пора обедать. Она надеялась, что Карен не забыла про ее день рождения. Может, ее угостят мармеладными червячками?

И еще ей нужно было в туалет.

Только последнее придало ей решимости наконец подняться с места. Девочка понимала, что уж лучше встать с дивана, чем описаться, иначе Карен разозлится куда больше.

Ванная была маленькой, темной, влажной пещерой. Джунипер боялась туда ходить даже под присмотром. Сегодня она казалась зловещей: кто-то прятался за занавеской, ожидая Джунипер, чтобы выпрыгнуть и схватить ее. Вся дрожа, малышка вошла в ванную.

Чтобы включить свет, ей пришлось выдвинуть из-под раковины стул и забраться на него. Ее маленькое сердечко бешено колотилось, как у птички. Джунипер потянула переключатель вверх, свет вспыхнул с громким, пугающим щелчком и тут же погас. Девочка разрыдалась и намочила штанишки.

А Карен все не приходила.

Пулей выбежав из ванной, Джунипер застыла посреди гостиной, не зная, что делать дальше. Мокрые холодные леггинсы липли к коже, по лицу струились слезы. Она поняла – никто не придет. Она навсегда останется тут одна с Дуфусом, навсегда, и не будет ни праздничного обеда, ни кексов, ни подарка от бабушки. Никто не переоденет ее в сухую одежду. Никто не включит ей фильм, не прочитает сказку перед сном.

Ей было три года; она еще не могла бы сформулировать, что такое любовь, но чувствовала: любовь – это когда кто-то обнимает тебя, и ты обнимаешь его в ответ, крепко-крепко. И теперь у нее никого такого нет.

Сколько времени Джунипер провела здесь, уверенная, что о ней забыли и никогда не вспомнят? Сложно сказать. Карен потом объяснила Джулии, что была у отца, больного склерозом, и утром ему требовалась помощь. Вернувшись домой, она увидела Джунипер, сидевшую на стуле голой попой и евшую хлеб из пакета. Ее сапожки, перевернутые, стояли в раковине.

Ни Карен, ни Джулию эта ситуация не расстроила. Ничего страшного ведь не случилось. Ну да, с Джунипер вышла небольшая неприятность, пока она ждала, но в остальном она справилась просто отлично! Какая умная девочка! С днем рождения.

Последний день Ксавьера в школе.

– Я такое пропускать не собирался, – сказал Джозеф, белый парень с дредами, игравший на саксе, по поводу «Последнего звонка», назначенного в семь двадцать. Выглядел он всклокоченным, будто всю ночь не спал или десять минут назад выпрыгнул из кровати и помчался через весь город к школе, чтобы успеть вовремя.

– А я собирался, – пробормотал Ксавьер, сидевший позади Джозефа.