Жизнь под чужим солнцем - Елена Михалкова

Надо убрать его оттуда, подумала она, и разбудить Алину.Скоро обед. Что вообще за манера ронять фены в воду?

Даша сделала шаг в сторону розетки и остановилась.Прекрасные Алинины волосы, ставшие темными, мокрым слипшимся комком бултыхалисьв воде около ее лица и казались совершенно живыми. Даша не могла отвести от нихглаза. Она постояла неподвижно несколько секунд, потом попятилась к розетке ивслепую выдернула провод. Она боялась поворачиваться к Алине спиной. Рука ееразжалась, и шнур со стуком упал на пол. Даше показалось, что от звука Алинадернулась, и некоторое время она не могла сдвинуться с места, словно окоченев.Обнаженное загорелое тело с белыми пятнами от купальника лежало расслабленно, ана кончиках пальцев правой руки Даша увидела сморщенную кожицу, «гусиныелапки». Эта сморщенная кожица вывела ее из ступора. «Некрасиво, –мелькнуло у нее в голове, – надо сказать, чтобы руки высушили».

Она спиной вперед вышла из ванной и так же, неповорачиваясь, добралась до входной двери. Стены почему-то то съезжались, торазъезжались, и было очень холодно. Даша спустилась вниз по лестнице,удивляясь, почему качаются ступеньки, и в самом низу столкнулась с Левой,поднимавшимся ей навстречу.

– Лева, – сказала она, пошатываясь, – тамАлину убили.

Шершавая стена начала падать прямо на нее, и Даша потеряласознание.

– Расскажите еще раз, как вы обнаружили тело, –молодой турок напротив нее говорил по-русски почти без акцента.

«Я должна сдерживаться».

– Я уже рассказала вам два раза. Я зашла в комнату,поискала фен, пошла за ним в ванную и увидела…

– Что вы увидели в ванной?

– Тело Алины, – с трудом выговорила Даша.

– Как оно лежало?

«Я должна сдерживаться».

– Я уже рассказала вам, как оно лежало. Я не трогала вкомнате ничего.

– Неужели? А провод?

– Да, я выдернула провод из розетки. Я просто забыла.

– Может быть, вы еще что-нибудь забыли?

«Я должна сдерживаться…»

В той же комнате, в которой накануне они разговаривали сполицейским о краже кулона с опалом, сегодня собралось гораздо большепредставителей турецких правоохранительных органов. Два полицейских, сменяядруг друга, словно сговорившись, задавали Даше одинаковые вопросы, не глядя нанее, а молодой переводчик, наоборот, не сводил глаз с ее бледного лица. Времяот времени в комнату заходили еще какие-то люди, сообщали о чем-то полицейским,а один раз Даша увидела за дверью взволнованное лицо хозяина отеля. Ее расспрашиваливсего около часа, но ей казалось, что прошло не меньше пяти. Она не понимала,зачем нужно задавать одни и те же вопросы по многу раз, но, когда она пыталасьвозмутиться, полицейский, весь заросший волосами так, что они торчали даже износа, посоветовал ей отвечать на все вопросы в прекрасной комнате отеля, покаее не отвезли в полицию за отказ предоставлять информацию правоохранительныморганам.

– Уверяю вас, – журчал голос переводчика, –что в нашем участке вам понравится гораздо меньше.

Разговаривая, турок-полицейский морщил нос так, что черныежесткие волосы шевелились. Дашу затошнило.

– Мне надо в туалет, – сказала она, елесдерживаясь.

– Подождите, – безразлично ответил переводчик,даже не переведя ее слова.

– Мне надо в туалет. Мне плохо, – повторила она.

На нее не обратили ни малейшего внимания. Только переводчиксмотрел с любопытством, словно ожидая, на сколько еще хватит эту глупую русскуютуристку.

Даша почувствовала, что больше не сможет сдерживаться. «Несметь! – приказала она себе. – Не сметь!» Она и сама не могла быобъяснить, что именно не сметь, но от мысленного приказа словно появились силы.

– Я последний раз говорю вам: мне нужно втуалет! – Даша встала со стула и решительно пошла к двери. Стоявший упорога турок в форме преградил ей путь, но за Дашиной спиной полицейский что-тосказал, окружающие расхохотались, и охранник, ухмыляясь, отодвинулся в сторону.Отодвинулся ровно настолько, чтобы Даше пришлось вплотную протискиваться междуним и дверью.

«Если я его сейчас не заставлю отойти, они будут издеватьсянадо мной все время, – поняла Даша. – Я для них просто развлечение.Нужно заставить его отойти».

Она подняла голову, посмотрела прямо в большие черные глазанавыкате, по белкам которых пробегала красная сеточка, и тихо, но внятнопроизнесла:

– Подвинься.

Охранник не отреагировал.

– Подвинься! – приказала Даша, всей душой ненавидяэто наглое, здоровое животное. Руки у нее задрожали, и она изо всей силы сжалаих в кулаки. Сзади выжидающе молчали, и она спиной ощущала на себе взгляды.

– Если ты сейчас же не подвинешься, я скажу своемумужу, и он тебя убьет.

Даша понимала, что угроза абсолютно бессмысленна. Болееглупую фразу сложно было придумать. Господи, он же не понимает по-русски!Охранник стоял, не двигаясь, но внезапно Даша услышала голос переводчика. Онкоротко сказал что-то, и охранник, не глядя на нее, отодвинулся от двери.Стараясь идти медленно и спокойно, Даша прошла мимо него, по коридору добреладо туалета и так же медленно открыла дверь. Она не успела добежать до унитаза,и ее стошнило прямо на голубой с цветочками кафельный пол.

Она долго умывалась, полоскала рот, и все равно во ртуоставался отвратительный привкус. Умывшись, Даша бросила взгляд в зеркало, и ейпоказалось, что на нее смотрит кто-то другой. Бледные губы этого существа быликрепко сжаты и почти неразличимы, вокруг темно-серых глаз залегли сиреневатыетени, а само лицо приобрело оттенок, близкий к серому. Цвет тела испуганнойнимфы, вспомнила Даша. В дверь бесцеремонно постучали, и она поняла, что такимненавязчивым образом ей предлагают продолжить беседу.

Когда Даша вернулась, в номере прибавился еще один человек –хозяин отеля. Он сидел на том стуле, который прежде занимала Даша, и, улыбаясь,что-то втолковывал полицейским. Те слушали очень внимательно, поройпереглядываясь и бросая короткие реплики. Переводчик кивком предложил Дашеусесться на кровать, но она осталась стоять, внимательно глядя на деловитыхтурок. Почувствовав ее взгляд, хозяин обернулся и замолчал. Через несколькосекунд, все еще глядя на Дашу, он произнес что-то, обращаясь к переводчику, итот послушно повторил по-русски:

– Мне жаль, что с вашей подругой произошел несчастныйслучай. Девушка, вас переселят в другой номер. Вы хотите жить одна?

Даша не сразу поняла, о чем он говорит, и переводчикупришлось раздраженно повторить последнюю фразу.

– Одна? – переспросила она. – Да, я хочу житьодна.