Говорящий-с-воронами - Джейкоб Грей

Все тот же сон, что и раньше, только теперь он видит, как высокий бледный незнакомец опускает дверное кольцо на двери родительского дома. Его паучье кольцо блестит в лунном свете.

– Не открывайте ему! – кричит Кар, но ни единого звука не срывается с его губ. Дверь открывается сама по себе.

Вороны унесли его далеко от этой жути. Но теперь, в первый раз, они несут его внутрь, вслед за незнакомцем.

Вслед за Сеятелем Мрака.

Дверь за ними захлопывается.

Кар видит своих родителей, они стоят плечом к плечу за столом в гостиной. Перед ними стоят два полупустых бокала вина. Одинокий ворон сидит на полу у их ног. Мать Кара смотрит в лицо Сеятелю Мрака – неустрашимая, складки ее черного платья, похожие на вороньи крылья, вздымаются, словно сам воздух вокруг подвластен ей.

– Убирайся из моего дома, – приказала она, стиснув зубы. Кар видел капли пота на ее лбу, она была вся напряжена. – Я не скажу тебе, где он.

Ворон одобрительно шевелит перьями.

– Не приближайся! – кричит отец Кара. Он стоит рядом со своей женой и держит наготове кочергу.

Сеятель Мрака мягко улыбается.

– И что ты собираешься с этим делать? – спрашивает он, кивнув на кочергу. Его голос шелестит по камням, будто шелк.

Мать Кара смотрит на своего мужа:

– Пожалуйста, тебе нужно уйти отсюда. Сейчас. Он пришел не за тобой.

– Я тебя не оставлю, – отвечает тот.

– Я справлюсь с этим монстром, – говорит мама, не отрывая взгляда от Сеятеля Мрака. Но ее голос звучит утомленно.

– Думаю, что нет, – отвечает Сеятель Мрака. – Не с твоими воронами.

В ужасе Кар видит, что окна открыты, но затянуты бледной дымкой: паутиной. Прислушавшись, он различает хлопанье крыльев и отчаянные крики сотен воронов, пытающихся прорваться внутрь.

– Если ты не расскажешь мне то, что я хочу знать, ты не нужна мне, Говорящая-с-воронами.

Мать Кара пошатнулась – теперь платье свободно болтается на ней. Она поворачивается к мужу:

– Беги, любимый, пожалуйста, просто беги отсюда.

– Нет, – отвечает отец Кара и берет ее руки в свои. – Ни за что.

– Как пожелаешь, – говорит Сеятель Мрака. – Тогда вы умрете вместе.

Он поднимает руку, и в комнате становится темнее, словно он притушил лампы.

Из всех углов выползают тени. Не тени – пауки. Сотни пауков. Они появляются на потолке, ползут по стенам – словно опускается черный занавес. Ворон пытается взлететь, но ползучие твари его облепили. Родители Кара прижимаются крепче друг к другу, отходят от стола. Бокал вина падает на пол. Кар хочет броситься вперед, но вороны держат его – он лишь беспомощный зритель. Теперь здесь тысячи пауков, их ножки шуршат в такт. Они приближаются к его родителям – ковер мерцающих черных спинок. Их очень много, он слышит шорох и щелканье.

Кар видит, как пауки наползают на его родителей, ползут вверх по ногам. Те пытаются сбрасывать их, но мелких тварей слишком много. Кочерга падает вниз с глухим звуком и давит пауков. Его родители, облепленные пауками, извиваются и корчатся, словно огонь сжигает их изнутри, и в своей беспомощности он чувствует их муки. Они открывают рот, но звучат не крики боли, а нечто более страшное. Короткие, надрывные всхлипы. Пауки ползут у них по груди, по плечам, по шее.

Кар хочет отвернуться и не может.

И вот они запрокидывают головы вверх, будто тонут и пытаются глотнуть воздуха. Его отец взвыл и тут же начал задыхаться – пауки полезли ему в рот.

Уже едва дыша, мать Кара говорит Сеятелю Мрака сдавленным голосом:

– Ты не победишь. Никогда.

А затем пауки заставляют ее умолкнуть. В последний миг она находит глазами Кара, и дуновение ветра исходит из нее, летит к нему словно на крыльях бури. Это длится долю секунды, пока паучья волна не ослепляет ее и…

Кар проснулся, тяжело дыша. Он увидел над собой свод церкви, озаренный лишь тлеющими угольками в жаровне. Кар приподнялся на локте, дрожа под ветхим одеялом. Сон еще не выпустил его из своих когтей, ужасные картины теснились перед внутренним взором. Он крепко зажмурился, силясь прогнать кошмарные видения.

Неужели они на самом деле так умерли – в бессловесном ужасе, задушенные слугами Сеятеля Мрака? Милки тихо приземлился рядом с ним и склонил голову. Его блеклые глаза увлажнились. В этот миг Кар понял, что это была правда.

Крамб спал на спине, при каждом выдохе издавая свистящий звук. Пип свернулся калачиком под одеялами, укрывшись с головой. На стропилах голубиное воинство уткнуло клювы в густые перья на груди.

Если Кар хотел уйти незамеченным, то сейчас было самое подходящее время.

Как можно медленнее и тише, Кар откинул одеяло и сел. Лидия лежала отвернувшись в другую сторону и крепко спала. Он хотел было разбудить ее, но после сегодняшнего кошмара передумал. Если те преступники были приспешниками Сеятеля Мрака, это жуткого существа, ей лучше держаться от Кара подальше. В случае чего, Крамб поможет ей добраться до дома.

Как только он встал, Визг и Хмур устроили возню на своих насестах рядом с лестницей. Кар приложил палец к губам, и они затихли, вопросительно глядя на него. Он натянул пальто и на цыпочках вышел из комнаты. Вскоре он уже крался вниз по ступенькам в сопровождении воронов.

– Неужели мы идем обратно в гнездо? – спросил Визг, ежась, пока Кар отпирал церковную дверь.

– Пока нет, – шепотом ответил Кар.

На улице он в последний раз оглянулся на молчаливую церковь. Он подумал о том, как она выглядела до Темного Лета. Обитель счастья: возможно, целые семьи или друзья мирно собирались здесь. Но Сеятель Мрака все уничтожил.

Кошмарные пауки снова опутали его воображение: их мерцающие тела подергиваются, лапки ступают тихо и легко. Он содрогнулся и постарался прогнать зловещие видения.

Кар прокрался по пустынной парковке, наслаждаясь холодной тишиной ночи. Только он повернул на дорогу к реке, как услышал позади себя торопливые шаги.

– Мы здесь не одни, – заметил Хмур, пролетая над ним. Кар сжал кулаки, приготовившись защищаться, и обернулся.

Его догоняла Лидия. Она была бледна и выглядела так, будто ни на минуту не сомкнула глаз.

– Ты собираешься искать Квакера, так? – спросила она. – В общем, я иду с тобой.

Кар опустил руки и вздохнул:

– Ты вовсе не обязана.

– Знаю. Но я хочу пойти с тобой. Эти преступники угрожали моей семье, не забыл?