Кайтусь-чародей - Януш Корчак

«Сколько метров? Каких размеров остров, какой высоты, какой вышины волшебный дворец? Сколько комнат? Захотят ли папа с мамой жить в нём? Нужно ли делать разводной мост между берегом и островом? Устраивать ли вокруг вал? Из чего делать стены – из мрамора, гранита или кирпича?

Что будет стоять в комнатах? Какие должны быть слуги? Какие тарелки и бокалы? Может, установить на башне часы? Что будет расти в саду? Сколько нужно собак?»

– Что это ты там меряешь и считаешь? – интересуется мама.

– Дом буду строить.

– А деньги у тебя есть? – улыбаясь, спрашивает мама.

– Можно и без денег.

И ведь Кайтусь теперь даже не врёт.

Нет, он и скрывать не станет. Кому это может помешать? Ещё будет лучше, если на башне станет гореть маяк: есть же морские маяки.

Все догадаются, что он чародей? Ну и что? Это раньше чернокнижников сжигали на кострах, а теперь уже не жгут. Ведь существуют гадалки и знахари – лечат, всякие фокусы показывают, вызывают духов, продают целебные травы. Никто же им не запрещает.

Они деньги велят себе платить, а Кайтусь всё будет делать даром. Он будет как благородный рыцарь, как добрый принц. Правильно: добрый принц.

Все так и будут называть его.

Только не нужно торопиться. Всё это будет потом, когда он раскроет тайну.

Вот будет неожиданность для родителей и для всей Варшавы.

Он явится перед ними в охотничьей куртке или в королевской мантии на белом коне. Нет, в первый раз лучше в машине, а то и в самолёте.

Пока он ещё не знает.

Не надо торопиться.

«Добрый принц».

Может, он найдёт средство оживить бабушку. То, что в тот раз не получилось, вовсе ничего не доказывает. Он тогда только-только выздоровел после болезни, а может быть, неверно взялся за дело. Вон сколько трудных волшебств ему уже удалось.

«Теперь надо начать новую жизнь».

Отец тогда сказал:

– А у парня есть характер…

Это значит – сильная воля.

Очень важно иметь сильную волю: если что-то решил – исполни, что-то начал – закончи.

И Кайтусь решил: никаких волшебств на глупости, а дворец на Висле он построит, когда обдумает всё до последней детали.

Всего один раз Кайтусь нарушил своё решение, чтобы промерить, может ли он наколдовать клад…

Дома никого не было.

«Пусть в углу появится сундук с золотом и мешок дукатов», – дважды повторил он.

В голове у Кайтуся зашумело. Он ощутил резкую боль. На лбу выступил пот. Тело свела судорога.

Кайтусь никогда не был трусом, но тут, увидев в почти тёмной комнате между столом и окном огромный сундук чёрного дерева, а рядом мешок, завязанный верёвкой, на которой болталась красная сургучная печать, струхнул.

Под их тяжестью даже пол затрещал.

«Хочу ключ от сундука. Хочу ключ от сундука».

Замок открылся легко. Кайтусь поднял крышку. Золото… Точно молния, осветило оно комнату.

Пощупал Кайтусь мешок, а там круглые дукаты.

Тут на лестнице послышались знакомые шаги.

«Пусть всё исчезнет. Пусть всё исчезнет».

Входит мама.

– Почему так темно? Почему ты лампу не зажёг? Почему ты такой бледный? Опять голова болит?

На улице Кайтусь теперь на всё смотрит совсем по-другому. Раньше он не обращал внимания на дома, а теперь внимательно рассматривает их.

«Хочу такое крыльцо. И такое вот круглое окошко. И такую крышу над входом во дворец, и такие ворота в стене. А под окнами ящик с цветами, как в этом доме».

Раньше ему и в голову не приходило, что бывают дома красивые и уродливые. Раньше он не обращал внимания на витрины, в которых выставлены мебель, ковры, лампы, печки, зеркала.

А сейчас он подолгу стоит перед витринами. Выбирает.

«На окнах повешу такие вот занавески. А такую медвежью шкуру положу на пол. Такой чернильный прибор поставлю на письменном столе».

Вот удобный стол и кресло, но очень высокие. Кайтусь хочет пониже, по своему росту. Вся мебель в домах рассчитана на взрослых, слишком большая, слишком тяжёлая.

«Этот шкафчик будет в самый раз. И эта книжная полка».

Кайтусь знает уже, какие будут окна и какие печи, чтобы зимой не мёрзнуть. Выбрал он и белый умывальник с двумя кранами: из одного течёт холодная вода, а из другого – горячая.

«Когда запачкаешь руки, копаясь в саду, очень удобно иметь горячую воду».

А однажды всем классом они пошли на экскурсию в музей. Один раз они уже там были, но Кайтусь всё позабыл: слишком там много картин. Тогда ему надоело смотреть на них.

А теперь он смотрит на них совсем иначе: сравнивает, выбирает, записывает для памяти. Кайтусь выбрал четыре картины, все очень красивые, но небольшие.

– Зачем ты пишешь номера картин?

– Они мне больше всего понравились.

Так постепенно, поначалу мысленно, Кайтусь строил и обставлял своё будущее жильё.

И вот настало время. Настал час…

Кайтусь вздохнул и два раза повторил:

– Пусть на середине Вислы появится остров.

Помутнела вода. Волна поднялась. Вздрогнула река. Пеной покрылась.

И вот посреди Вислы уже не мель, а остров.

А с острова ведут к воде семь каменных ступенек. Потому что Кайтусь так задумал. Ведь весной вода в реке прибывает, поэтому остров должен быть высоким, а иначе его затопит.

– Ну, первое дело сделано. Теперь три дня подождём: что скажут люди?

А люди, как обычно, не очень разбираются. Может, инженеры дамбу отсыпали, может, устой будут строить для нового моста или регулировать течение Вислы…

Людям это не мешает, так они и не задумываются.

Видит Кайтусь, что всё спокойно, и через три дня отдал приказ.

И вырос на острове дворец. Точь-в-точь такой, какой хотелось Кайтусю: не слишком большой и не слишком пышный.

Вокруг стена из камня. И железные ворота, и терраса, и башенка – всё в точности такое, как было задумано.

«Хочу увидеть, как там внутри», – мысленно произнёс Кайтусь, но повторять не стал, потому что на берегу уже собралась толпа и все пальцами показывают на дворец.

«Ну, начнётся шум», – подумал Кайтусь.

Однако никакого шума не было. Даже странно.

Газеты сообщили, что один из иностранных гостей решил остаться навсегда в Варшаве. Понравилось ему здесь, да и климат здоровый. А иностранный миллионер болен астмой, и ему необходим чистый воздух, иначе он задыхается. Именно поэтому он построил дворец на реке и будет там – чудак-человек – жить в полном одиночестве.