Спец по отморозкам - Сергей Зверев

– Козел, – простонал он. – Ты же теперь смертник…

– После тебя, – уточнил Константин и в подтверждение своих слов вытащил из кобуры охранника пистолет, щелкнул предохранителем и приставил дуло к виску Топора. – Но сначала я хотел бы тебе кое о чем напомнить. Позавчера ты ездил в поселок. Верно?

– Верно, – всхлипнул Топор.

– Видел у реки москвичей – парня и девушку?

– Не помню.

– Сейчас вспомнишь, – Константин достал из кармана зажигалку и, поднеся ее к носу Топора, зажег. Холодное синее пламя впилось тому в ноздри. – Знакомая вещица, правда?

– Помню, помню! – вскрикнул от боли Топор. – Я подобрал ее у реки.

Константин потушил зажигалку, но прятать не стал.

– Это вещица того самого парня, москвича. Моего друга.

Скосив глаза на зажигалку, Топор нервно продолжил:

– Его убили…

– Кто?

– Я не убивал!

– А кто?

– Наши…

– А девушка?

– Ее не трогали.

– Где она сейчас?

Топор уже раскрыл было рот, чтобы ответить, но не успел. Из-за грохочущего конвейера выскочили двое охранников с автоматами.

– Лежать, сука! – заорал один из них, целясь в Константина. – Пристрелю!

Церемониться с ними Константин не собирался и, не раздумывая, выстрелил первым. Он не ставил перед собой задачу непременно убить кого-либо из нападавших. Это был, скорее, предупредительный выстрел. Результат его вполне устроил – охранники бросились в разные стороны и укрылись за станками.

– Короче, так, – объявил Константин и, прикрываясь Топором, осторожно начал перемещаться в более безопасное место, поближе к конвейеру. – Если хотите, чтобы ваш парень остался жив, подгоните машину ко входу. В поселке я его отпущу.

– А хрен с маслом не хочешь? – зло отозвался один из охранников.

– Тогда ваш Топор – труп. А за ним последуют еще пятеро из вас. На каждого по патрону. Устраивает?

Его слова заглушил звон бьющихся бутылок. Петюшкин, о котором, казалось, все позабыли, все еще стоял на том же месте, которое определил ему Топор. Сам того не желая, он оказался как раз на линии огня. Опасаясь быть подстреленным, судорожно вертел головой – то на охранников, то на Константина, – не зная, в какую сторону бежать. А потом, когда загрохотали, падая, ящики, и вовсе поник, тупо уставившись на разлетающиеся во все стороны осколки.

Но внезапно конвейер остановился. В цехе воцарилась гробовая тишина. Охранники не спешили с ответом. Судя по всему, никто из них не хотел брать на себя ответственность за принятое решение, и ждали старшего. Минуты через три он появился – загудели голоса. Но на глаза Константину показываться не спешил.

– Говори, чего хочешь? – эхом прокатился по цеху его жесткий и властный голос.

Константин повторил свои требования.

– Я подумаю, – неопределенно отозвался переговорщик.

Через несколько минут на перекрытиях под крышей замаячили люди с винтовками.

«Если в ход пустили стрелков, – прикинул Константин, – значит, Топором решили пожертвовать. Сколько же их здесь прячется? Десять-двенадцать? Не меньше. А у меня всего лишь пять патронов и ни одного союзника».

– Эй, Петюшкин, – обратился он к рабочему, замершему метрах в десяти. – Давай сюда.

– Я? – испуганно спросил тот, косясь на пистолет.

– Да, ты, – утвердительно кивнул Константин. – Хватит дрожать. Мне нужна твоя помощь.

Испуганно покосившись на прячущихся за станками охранников, Петюшкин бочком, делая паузы после каждого шага и то и дело оглядываясь назад, зашаркал подошвами. Приблизившись и остановившись метрах в двух, вопросительно посмотрел на Константина.

– Будем выбираться отсюда, – пояснил тот. – И ты мне в этом поможешь.

Он ждал ответа, но, так и не прочитав в глазах Петюшкина ни одной осознанной мысли, уточнил:

– У меня всего лишь пять патронов. Их хватит для того, чтобы убить одного-двух. Ну трех. А потом понадобится оружие. Без тебя мне не обойтись. Ты ведь хочешь выбраться отсюда?

Петюшкин с полминуты смотрел на него остекленевшим взглядом, а потом тупо кивнул.

– Теперь слушай внимательно. Мы должны пробраться за спину охранникам. А потом я буду стрелять. Как только упадет первый, бежишь к нему и хватаешь автомат. Потом – быстро назад. За себя не беспокойся. Подстрахую. Ты все понял?

Петюшкин, словно робот, повторил свой кивок.

– Вот и отлично.

Чтобы не создавать лишних проблем, Константин точным ударом отправил Топора в очередной нокаут. Затем выглянул из-за укрытия и, жестом приказав Петюшкину следовать за собой, нырнул под транспортер.

Укрываясь за ящиками и станками, они преодолели метров десять. Петюшкин понемногу начал приходить в себя и даже пару раз указал пальцем, в какую сторону лучше двигаться. Константин не спорил – рабочий наверняка лучше знал свой завод и все его лабиринты. Через пару минут впереди, метрах в пятнадцати, замаячила спина автоматчика. Остановившись, Константин затаил дыхание.

«Автомат пришелся бы сейчас очень кстати», – подумал он, внимательно осмотрелся и понял, как был прав, прихватив с собой Петюшкина.

Свалить одного охранника – дело нехитрое. Но, выстрелив, он вряд ли успел бы добраться до заветного автомата. Обнаружив свое присутствие, стал бы легкой мишенью для разместившегося на перекрытиях снайпера. А потом подоспели бы еще двое, сейчас мирно беседующие вдалеке, у двери. Значит, за автоматом должен был отправиться Петюшкин, а ему, Константину, предстояло отвлечь внимание на себя и, по возможности, расправиться со всеми четырьмя.

– Как только я выстрелю, бегом туда, – Константин указал на спину охранника. – Хватаешь автомат и сразу назад. Сделать это надо очень быстро. Иначе погибнем. Понял?

Петюшкин кивнул.

– Тогда с богом, – Константин вышел из укрытия и прицелился.

Но не успел он нажать на курок, как его свалил оглушительный удар по голове. Падая и теряя сознание, он успел лишь заметить своего поводыря с ломом в руке. А потом опустили занавес…

* * *

В первый момент Топору показалось, что его сбросили с высокой скалы в обжигающие, пенящиеся морской солью волны. Почувствовав, что задыхается, он жадно захлопал губами. Открыл глаза и… увидел перед собой Витька Кныша, стоящего чуть поодаль и с ухмылочкой наблюдающего за ним. В руке у Кныша было пустое ведро. Удушье вмиг прошло.

– Мать твою! – выругался Топор и, коснувшись насквозь промокшей рубашки, брезгливо скривился: – Совсем мозгов нет!

Но тут, вспомнив о своем противнике, резко приподнялся и осмотрелся. Вокруг были только свои. На их лицах не было напряжения, и Топор понял, что все уже закончилось.