Честь твоего врага - Эдуард Катлас

– Как ловля в этом сезоне? – обратился сержант к неторопливо подходящим рыбакам.

Старший степенно кивнул:

– Спасибо, Арук, хорошо. Морской Нэл не оставляет наши семьи без еды. Мы запасли много рыбы, ждем караван из Клевера со дня на день. Купцы обещали очень хорошие деньги за рыбу.

– Еще бы,– фыркнул сержант,– у них почти не осталось тех, у кого они могли бы ее купить.

– Дай посмотлеть секилу,– требовательно произнес малыш, проползший под ногами у родителей. Брентон очумело взглянул на мальчишку, не больше четырех лет от роду, и ответил:

– Откуда ты знаешь, что это секира? Может, это топор?

– Сам ты топол,– безапелляционно высказался малыш,– это секила, я знаю. Дай.

– Пусто,– сообщил дозорный, первым из отосланных вперед подскакавший к сержанту. Похоже, шхуна, о которой говорили на заставе, прошла мимо. Кострища есть, этим летом в бухте останавливались. Но, думаю, что это были наши патрули.

– Посмотрим,– нейтрально отозвался сержант,– пришпоривая лошадь.

Бухта действительно была пуста. Фантом, бродивший вместе с сержантом по месту, использованному кем-то под стоянку, вернулся к своим.

– Этим летом здесь стояли дважды. Дозорный был прав, это были патрули из Клевера, второй патруль жег костры прямо поверх старых кострищ. Судя по тому, что осталось, оба патруля дошли до Клыка благополучно, но обратно не возвращались. Это было давно, так что больше ничего не скажешь.

– Что говорит сержант? Идем дальше? – спросил Мугра.

– Сержант говорит,– послышался голос незаметно подошедшего Арука,– что мы заночуем здесь. Это самое безопасное место. Дальше дорога углубляется в лес, до следующей бухты, где могут причалить пираты, четыре десятка миль. Но дорога будет плохой, так что мы доберемся до нее дня через три-четыре, не раньше. Обычно патрули забираются глубже, но генерал приказал нам ограничиться Приютом – так называется следующая бухта. Постоим там денек, осмотримся в округе и пойдем обратно.

Движение патруля вновь застопорилось, и Даниэль вытянул шею, высматривая, что явилось этому причиной.

– Это третье поваленное дерево за сегодняшний день.– Сержант придержал лошадь, осторожно направляя ее в сторону, в обход огромного перегораживающего дорогу ствола.

– Я посмотрю.– Фантом спрыгнул, бросив уздечку Брентону, и направился в сторону того места, где раньше рос этот гигант.

– Вроде сильных бурь не было в последнее время,– глубокомысленно заметил Арук,– похоже, что кто-то сознательно портит дорогу, чтобы ею перестали пользоваться окончательно. На обратном пути нам придется взяться за топоры, освободить проход от этих бревен. Иначе следующим летом тут будет вообще не пробраться.

– Рубили,– коротко бросил Даниэль, возвращаясь.– Слегка замазали место сруба землей, но все равно видно, что дерево специально повалили. Недавно, не больше недели назад. Судя по следам, предыдущие патрули прошли здесь по еще свободной дороге.

– Дозорные давно не возвращаются,– нейтрально заметил Гедон,– надо бы пошевеливаться.

Тела шести отправленных вперед дозорных, нашпигованные стрелами, они обнаружили в полумиле.

– Много,– прошипел сержант, спрыгивая с коня. Фантом последовал за ним, тут же исчезая в лесу и осматривая землю под ногами.

– Хватило одного залпа,– согласился Ким,– смотрите, по две-три стрелы в каждом, у этого целых пять. Несколько десятков лучников, не меньше.

– Их уже нет,– произнес Фантом, выходя из леса.– Ушли сразу, как только дозор попал в их ловушку. Человек двадцать, пешком. Забрали трех живых лошадей и скрылись.

– Надо догнать.– Лашан стиснул рукоять меча так, что костяшки его пальцев побелели.

Сержант покачал головой.

– По лесу? Они нас могут водить по нему часами, пока не выберут время для новой засады. Тем более что придется разделяться и бросать лошадей прямо здесь с охраной. По лесу верхом не пройдешь.

Лашан снял руку с меча и оглядел своих друзей.

– Мы пойдем. Сами. Нагоним вас у Приюта, дожидайтесь нас там.

– Их вдвое больше, чем вас,– неодобрительно заметил сержант,– и они знают эти места, а вы – нет.

– Арук, вспомни, кто мы. Нам не привыкать.– С этими словами Лашан спрыгнул с лошади.

– Мы отстаем на полчаса,– деловито говорил Фантом, пока остальные передавали лошадей и снимали притороченное снаряжение.– Они наверняка торопятся поскорее уйти, возможно также, что устроят ловушку по пути. Идти придется осторожно, но все равно к вечеру мы должны их нагнать.

– Нужен хоть один живой,– добавил Ким,– нам необходима информация.

Неслышные тени скользили по лесу, над которым сгущались сумерки. Приморский лес был редким и светлым, поэтому видно в нем было далеко, окрестности просматривались на несколько сотен шагов. Этот лес сильно отличался от глухих чащоб запада. В нем преобладали высокие корабельные сосны, лишь изредка вытесняемые светлыми зарослями березняка или темными пятнами елей.

Лашан вспоминал своих учителей. Начиная с первого, отставного сержанта, осевшего в деревне, где родился мечник. В крошечной деревушке в окрестностях Пиларта, одной из тех, в которых любили селиться отставные военные, желающие провести остаток дней в тишине и покое.

Старый сержант несколько лет ходил вокруг матери мальчишки, овдовевшей вскоре после его рождения. Он и вложил в руки Лашана, которому тогда не исполнилось еще и дюжины лет, деревянный меч. Показал первые приемы. Показал, как держать оружие. Но главное, что сделал немолодой сержант,– это научил Лашана держать дистанцию. Научил чувствовать, на каком расстоянии нужно удерживать противника. Как разрывать расстояние до соперника, уходя назад или в сторону, чтобы любая опасная атака пропала бесполезно. Научил неожиданно выходить вперед именно в тот момент, когда аналогичный финт не сможет сделать противник. Научил видеть, на какую ногу оперся соперник, с тем, чтобы связывать его движения и нападать именно тогда, когда он не сможет отступить. Научил видеть, какое движение сделает враг по тому, куда он переносит свой вес.

Большего он не успел. Все познания отставника в воинском искусстве не помогли ему справиться с бубонной чумой, охватившей половину королевства. Умерла мать, умер сержант, так и не успев добиться ее взаимности. Из всей деревушки выжили лишь один сошедший с ума старик да мальчишка четырнадцати лет от роду.

Но заложенные в мальчишку знания не раз с тех пор спасали ему жизнь. Как и у многих других, у него было не так много путей для выбора. Либо начинать бродяжничать и воровать, либо записаться на службу. Для службы он был слишком мал, но его взяли. Взяли в гарнизон наполовину вымершего Пиларта, только отходящего от последствий чумы. Несколько лет помогал сначала конюхам, потом поварам. Время от времени ему даже позволяли потренироваться со старшими в искусстве владения мечом. Как только обнаружилось, что он, владеющий лишь несколькими базовыми приемами, тем не менее оказывается очень непростым соперником, его начали учить всерьез.