Раскрытие безграничных возможностей, или Сюрприз от предков. Уникальная технология - Наталья Цветкова

Владислав Николаевич поначалу не воспринял ее заявление всерьез. «Она всегда меняла мальчишек как перчатки, и этот вряд ли станет исключением», – подумал он и никак не отреагировал на это заявление. Поэтому был немало удивлен, когда через пару дней узнал, что Юля с воодушевлением выбирает свадебное платье и сама ищет банкетный зал.

«Вы же с ним не подходите друг другу», – выпалил Владислав Николаевич первое, что пришло ему в голову. «Пап, ну что ты такое говоришь, вы с ним во многом похожи. Он такой же деловой, умный, считает тебя своим учителем, – ошарашила отца родная дочь. – Вот только Алексей считает, что ты его недооцениваешь, а он ради меня готов на все. В общем, пап, я думаю, чтобы Алексей так не нервничал, нам надо первое время пожить с вами раздельно. Ты же все равно обещал купить мне квартиру».

После порции таких откровений Владиславу Николаевичу показалось, что ему снится страшный сон, но он не может проснуться. «Да, Алексей прав: я его недооценивал», – сказал отец и поспешил на свежий воздух, чтобы прийти в себя. Случилось то, чего он не мог представить в кошмаре: его ближний круг размыкается у него на глазах, дочка полностью под влиянием этого «милого» друга.

Владислав Николаевич не придумал ничего лучше, как вызвать Алексея к себе в кабинет, для мужского разговора. К его удивлению, в кресло напротив сел не прежний подчиненный. От преданного взгляда не осталось и следа. На него открыто и смело смотрел заматеревший волчонок. Владислав Николаевич быстро понял: разговора не получится. Это не он, а мальчишка загонит его в угол, во всем ссылаясь на желания дочери.

И Владислав Николаевич неожиданно даже для себя самого сделал ход конем, небрежно бросив Алексею: «Сегодня совет директоров, пойдешь со мной». Ощетинившийся Алексей, явно приготовившийся к бою за дочь, в первую минуту выдал свое удивление неловким молчанием. Но потом в секунду собрался и с деланым равнодушием ответил: «Да, мне было бы очень интересно там поприсутствовать». – «Еще бы, – ухмыльнулся Владислав Николаевич, – не только поприсутствовать, но и задержаться».

До совета директоров оставалось еще три часа. Он решил заехать домой и подумать, что делать. Он не любил ошибаться, а в Алексее явно ошибся.

«А может, парень все же любит дочь, а эти карьерные замашки – всего лишь здоровые амбиции. Может, Юлька права, и мы просто-напросто похожи с ним, ведь я тоже, как он, в двадцать три начинал с нуля. Но зачем он хочет увезти ее от меня, пожить отдельно? Кто ему мешает жить с нами вместе?»

Владислав Николаевич решил призвать в союзники жену, Викторию Геннадьевну. Как выяснилось, этот скоропалительный роман ее тоже не радовал. Но она, как и Владислав Николаевич, боялась испортить отношения с дочерью. Тем более что та превратилась из открытого полуребенка в замкнутую капризулю, какой раньше никогда не была.

Виктория резонно заметила мужу: «Ее бесполезно убеждать не торопиться со свадьбой. Я предложила ей хотя бы брачный контракт составить, но ты не представляешь, как она возмутилась: мол, вы же сами мне говорили, какой он хороший! Что же вы теперь перестали ему доверять?»

Владислав Николаевич ухмыльнулся: непрошеный зять обложил его со всех сторон. Любое неосторожное движение – и круг разомкнется: его авторитет побледнеет, если он будет делать вид, что не замечает манипуляций мальчишки.

После разговора с женой Владислав Николаевич не мог внутренне с ней не согласиться: «Что ж, раз он смог за четыре месяца стать начальником без моего содействия, значит – явный лидер, дочка с ним не пропадет. Однако проверить его реальный потенциал не помешает». И Владислав Николаевич набрал номер своего надежного друга, который работал «ближе к народу» и по должности своей обязан быть в курсе как явных, так и неявных пружин должностных движений в компании.

Увы, и здесь он не ошибся в своих подозрениях. Алексей получил место своего бывшего начальника просто – намекнул одному из замов босса, что постарается сделать его правой рукой Юлиного отца, если тот взамен даст ему скромный аванс: немного продвинет по службе. Потому как зятю неудобно просить у отца невесты повышение.

О свадьбе с Юлей Алексей заговорил как о чем-то давно решенном после месяца знакомства с ней. Разговоры эти дали ему немалые козыри. С ним стали считаться. Его звали в гости и передавали через него приветы отцу невесты.

Вот так, буквально за час до заседания совета директоров, Владислав Николаевич окончательно понял, что его пытаются вывести из игры. Пока еще по-дилетантски. Но зато вполне успешно.

Тогда он и сел за руль сам, желая прийти в себя до начала совета. В офис он приехал собранным: решение было принято. Он пойдет ва-банк. Как только все собрались, Владислав Николаевич представил Алексея в роли координатора нового проекта по развитию бизнеса в западном представительстве компании. Тут же подписал с ним новый контракт, где среди прочих условий – таких как солидный оклад, разумеется – было и такое: Алексей не может покинуть фирму и изменить занимаемую в ней должность, пока проект не будет доведен до уровня довольно высокой прибыльности. В противном случае на него накладываются солидные штрафные санкции.

Конечно, это был сильный ход. Сильный прежде всего своей неожиданностью. Алексей вызов принял. Принял и другое условие будущего тестя: ради такого проекта свадьбу пока придется отложить.

Владислав Николаевич понимал, что теперь покой будет ему только сниться. Но он выиграл время: пока Алексей будет бороться за новую карьерную ступеньку вдали от Москвы, он обязательно что-нибудь придумает. Ведь они с судьбой понимают друг друга как старые друзья, которые привыкли бороться. И эту попытку бунта на своем корабле они подавили.

Кто хочет жить для других, не должен пренебрегать собственной жизнью.

Ж. Гюйо

Контуры ловушки. Стереотип жертвы характерен для российского менталитета ничуть не меньше, чем стереотип борьбы. Этим фактом объясняется ее «почетное» второе место в нашем путеводителе.

Количество заложников второй по мощности ловушки довольно велико и постоянно пополняется. Что в принципе неудивительно, если вспомнить, что жертвенность веками считалась отличительной чертой русского характера. Писатели описывали эту особенность как показательную. Даже если она приводила героя к трагическому финалу и объективный смысл такой жертвы был совершенно иррационален. С точки зрения западного прагматизма, конечно.

Так же как и обладатели стереотипа борца, заложники ловушки № 2 сильно привязаны к своему неформальному положению жертвы. Они дорожат своим жертвенным статусом и глубоко в душе полагают, будто он дан им как некая миссия, как роль, написанная для них Ее Величеством Судьбой. Эту роль они играют самозабвенно, всегда подчиняя сторонним интересам свой личный выбор.

Разумеется, русский менталитет со временем заметно трансформировался в сторону западного рационализма. Однако устойчивость стереотипов приводит к тому, что до сих пор эта ловушка не опустела. Это во многом облегчает жизнь современных управленцев: на российских просторах неамбициозные, сговорчивые жертвы помогают им экономить время и деньги.