Я бриллианты меряю горстями - Андрей Дышев

– Пошли водку пить, – мрачным голосом сказал Славка. – Кто виноват, тот и выставляет.

– Пошли, – согласился Гера. – У нас это лучше получается.

«Повезло парню, – подумал он про незнакомца. – Наверное, наложил в штаны от страха. Но это лучше, чем прийти домой с разбитой мордой».

* * *

– Ты куда так нарядился? – спросил Гоча, глядя на Геру так, словно он был одет в клоунский костюм.

– В театр. Машина нужна, – ответил Гера, сразу же представив свою проблему лицом.

– В теа-атр? – протянул Гоча. – Надо же, какие мы театралы. Давай, бери! Вернешь с полным, понял, да?.. В общем, что я хочу тебе сказать…

Гоча, в свою очередь, без вступлений вывалил на Геру свою проблему. Точнее, проблема была общая.

– В общем, это… Фигня тут заварилась одна, ну, долго пересказывать, суть в чем… Нас закрывают, ты меня не видел, я тебя тоже, понял? Еще пару дней тут доделаешь, а потом ищи другое место… Да, еще! Тут надо одну тачку сделать, ну, я потом покажу, в общем, это тоже без всяких, понял? Надо отработать, чтобы на нас не наезжали. Да там дел… Ну, это потом… Все, давай до завтра! Меня с утра не будет, если кто будет спрашивать, скажешь, что за деталями на рынок поехал… Пока!

Гера смотрел в спину Гоче. Склонив голову набок, Воркун мерил большими шагами пыльный двор мастерской. Брюки сидели на нем мешковато, не выделяя рельефа, словно были надеты на проволочный каркас. «Вроде неплохо зарабатывает, – подумал Гера, – а одевается как бомж».

Прежде чем сесть за руль «мерса», он опустил спинку сиденья, чтобы ненароком не прислониться к нему своей белой рубашкой. «Искать новое место, – подумал Гера, и от безрадостных перспектив ему стало тоскливо. – Хорошо, если найду мастерскую где-нибудь недалеко отсюда. А если далеко? Придется искать другую дачу. И прощай Ламантина, прощайте Бодя, храбрый Славка и чудак, который ходит по ночам на речку!»

Колеса швырнули гравий под днище машины. Казалось, что в его адрес прилетела пулеметная очередь.

* * *

До начала спектакля оставалось еще больше двух часов, и Гера намеревался посидеть с Диной в каком-нибудь недорогом кафе. Припарковавшись в тени деревьев недалеко от дома, где жила Дина, он свистнул мальчишек с ведрами и мочалками, которые млели от жары на обочине шоссе, и показал на изрядно запыленный «мерс».

Он с трудом представлял, чем может заниматься молодая журналистка в субботний вечер, и поднимался на четвертый этаж с предчувствием, что дома Дины не окажется.

К этому предчувствию надо было прислушаться раньше, а не в момент нажатия кнопки звонка. Сухая вобла приоткрыла дверь. Она что-то жевала, и с ее губ слетали крошки.

– Чего трезвонишь? – резким голосом спросила она. – Раз нажал и отпустил! Что надо?

– Мне Дина нужна, – ответил Гера, уверенный в том, что женщина его запомнила.

– Ее нет!

– Вы меня не узнаете? – зачем-то спросил Гера, будто это как-то могло повлиять на присутствие в доме Дины.

– Не узнаю и узнавать не хочу!

Если перед Герой был хам или грубиян, он очень быстро заводился. Предусмотрительно просунув в проем ногу, он сказал:

– Мне надо посмотреть комнату.

«Скорее всего Дина убьет меня за эту инициативу, – подумал Гера. – Но я ничего не могу с собой поделать».

– Чего? – протянула женщина. – Какую еще комнату? Ногу убери!

– Я по объявлению о продаже комнаты. Дина продает свою комнату. Разве вы не знаете?

Женщина вмиг изменилась в лице, заискивающе улыбнулась, обнажив мелкие раскрошившиеся зубы.

– Продает? Вот так новость! С чего бы это она…

– Не знаю, в объявлении не написано, – ответил Гера, изображая нервного покупателя. – Что вы на меня так смотрите?

– Я просто растерялась… Так, знаете, все неожиданно… Если не ошибаюсь, вы уже приходили?

– В тот раз меня не устроила сумма, – с ходу придумал Гера. – Но теперь я согласен.

– Что поделаешь, заходите, – без особой радости произнесла женщина. – Нет, обувь снимать не обязательно. Проходите в комнату.

Гера толкнул дверь и вошел в голубую шкатулку. Шторы, встречая его, взметнулись вверх. Он измерил шагами длину и ширину, затем пробежал пальцами по стене.

– Если не секрет, – спросила женщина. – Вы собираетесь здесь жить? Или как?

– Нет, – ответил Гера. – Здесь будет аккумуляторный склад.

Женщина шепотом вспомнила Бога.

– Что ж Диночка так поторопилась… Можно ведь было как-то договориться…

– Не знаю, не знаю, – бесцветным голосом ответил Гера, восхищаясь своей игрой. Его чуть не понесло на цитирование Райкина из популярной сцены об огурцах в ванной и брательнике с ножичком, но он вовремя остановился. – Годится! Покупаю! Так где хозяйка?

– Она вчера утром улетела в командировку…

– Надолго?

– Не знаю… А вы уже твердо решили? Может быть, поищите варианты получше? Комнатка маленькая, какой же это склад?

– Маленькая, но дешевенькая, – задумчиво произнес Гера, глядя на потолок. – Все уже решено твердо.

Женщина с посеревшим лицом семенила за ним.

– Я прошу прощения! Но, кроме вас, еще могут прийти покупатели… Вы хоть задаток какой-нибудь оставьте.

– Задаток? – Гера повернулся и нахмурил лоб. – Черт возьми, а я не захватил с собой деньги!

– Тогда документ какой-нибудь, – развела женщина руками. – Как же так? Не могу же я отказывать людям, которые придут после вас.

«Играть, так играть», – подумал Гера и вытащил из барсетки паспорт.

– Держите! – сказал он. – Только не потеряйте!

– Боже упаси! – ответила женщина, прижимая паспорт к груди.

Дверь захлопнулась за его спиной. «Так-то будет лучше, – подумал Гера. – Пусть подумает в одиночестве… Представит, что ее ожидает в соседстве с аккумуляторным складом».

Он спустился вниз. Пацаны уже успели размазать грязь по капоту и стеклам. Гера заплатил им за усердие и поехал в редакцию газеты.

– Она в командировке со вчерашнего дня, – подтвердил дежурный, отрываясь от книги.

– Далеко уехала?

– В Иркутск. Дня через три должна вернуться.

– А почему так срочно улетела? Там что-то случилось?

– Вы разве не слышали? – удивился дежурный. – Фестиваль бардовской песни!

– Ах вот оно что! – кивнул Гера и распрощался.

* * *

В театр он все же поехал. Не потому, что было жалко билетов. Просто в этот вечер некуда было податься, кроме как к строителям, но пить с ними водку у костра и слушать страшилки про чужака, купающегося ночью в реке, надоело.