Попаданец с секретом - Кира Фарди

— Что, «хотя»?

— Полбутылки виски не та доза, чтобы мозги напрочь отключить, — охранник встал и подошел к прутьям решетки. — Ты вообще раньше пил?

— Да, иногда. Сидр пил, вино из ракии пил, медовуху. Но я ее не люблю сладкая слишком.

— И все было нормально?

— Конечно. Эти напитки утоляют жажду и немного веселят.

— Слабенькие, значит, — сделал вывод охранник. — А проверься-ка на всякий случай у врача.

— Зачем?

— Может, у тебя, как у чукчи, ферментов в желудке нет, чтобы крепкий алкоголь расщеплять, вот тебе крышу и снесло.

— А кто такой чукча?

В голове пронесся табун панических мыслей: «Со мной что-то не так! Я не могу быть правителем. Значит, жрецы были правы: мое проклятие работает до седьмого колена, и не получится изменить свою судьбу, как бы ни пытался».

— Ну, ты, парень даешь? Чукча — представитель северной народности. Чему тебя в школе учили?

Ну, не объяснять же постороннему человеку, что я из другого мира! У нас были кланы: Муаро, Тупако, Беблесо, Сниугро и другие. Отличительной особенностью каждого народа был кожный рисунок. Он набивался ребенку, когда тот вставал на ноги. У меня — точки над бровями. Такие же черные отметины есть у моего дяди, Первого Советника и у его сына Мадана.

Я облегченно выдохнул. Слава богам! Я не сошел с ума, но даже представить не мог, что в этом мире люди отличаются способностью принимать алкоголь.

— А это не опасно?

— Что? — охранник, пока я раздумывал, снова прилип к телефону.

— Ну, недостаток ферментов.

— Слушай, парень, держись просто подальше от крепких напитков, раз они на тебя так влияют, и все будет в шоколаде.

— Эй, заткнитесь вы уже! — толстяк на скамейке поднял голову. — Спать мешаете!

— Ишь ты, командир нашелся, — проворчал охранник и пошел к клетке, позвякивая ключами. — Получить по ребрам хочешь?

— Ладно, ладно начальник. Молчу!

Толстяк повернулся лицом к стене с вскоре захрапел. Задремал и я. Проснулся, когда услышал звук поворота ключа в замке. Мгновенно протер глаза и сел: неизвестно, что готовит визит охранника. Нужно быть настороже.

Но за дверью стоял Мишка и… Виолетта.

Рабочий день закончился быстро. Я старалась освободиться от посторонних мыслей и чувств и полностью отдаться проекту. Последний день съёмок, потом монтаж, представление ролика высокой комиссии и… можно наконец выдохнуть. Какое мне дело до человека, который назвал меня своей женщиной? Абсолютно никакого. Впервые вижу и, надеюсь, больше никогда не встречу.

Так размышляло трезвое сознание, а непослушное подсознание заставляло меня смотреть в ту сторону, где стоял Берт. Он был облачен в одежду лорда: штаны из телячьей кожи, плотно облегающие мощные бёдра, белую широкую рубашку, плащ на застежке. На шее — шелковый платок.

И что-то такое родное чудилось в его взглядах, движениях и едва заметных точках над бровями, расположившихся полукругом, что сердце щемило, а мозг готов был взорваться от напряженной работы.

Даже одетый, Берт казался невероятно сексуальным. А тут ещё Алёна вилась вокруг парня змейкой и ни на шаг не отходила от него. Я едва скрытой злостью наблюдала за ней.

— Вита, ты чего смотришь на Светлову, как Сталин на врага народа? — спросила Ирочка, пробегая мимо.

— Тебе показалось, — буркнула я. — Займись лучше своей работой!

— Я ею и занимаюсь, а ты бука-злюка, — весело махнула Ирочка.

Вот у кого отличное настроение, не омраченное никакими мыслями и чувствами. Я окончательно расстроилась, возглас Алены и обернулась:

— Берт! Иди сюда!

Моделька так и крутилась рядом с Бертом, то касаясь его по любому поводу, то заглядывая в глаза — поведение, совершенно ей не свойственное, а оттого ещё более тревожное.

— Зачем?

— Ой, можно я буду тебя звать Аликом? Так привычнее.

«Вот стерва!» — сцепила зубы я. — Мужиков тебе не хватает? Давай и этого положи на себя!»

Но Берт пожал плечами, всем видом демонстрируя, что ему абсолютно все равно, как его будет звать Алёна, и отошел в сторону.

«Получила, идиотка? Какой он тебе Алик? — обрадовалась я. Не знаю почему, но меня оскорбило такое вольное обращение с именем гостя. — Он Бертан, правитель Хиллы».

Стоп, а откуда вылезла эта информация? Я не знаю никакой Хиллы.

— Олег Иванович, — позвала я оператора. — Вы слышали о таком государстве, как Хилла?

— Нет. Ты же у нас журналист. Должна больше меня знать.

Должна-то должна, да голова звенит от боли, как пустое ведро, а мысли и чувства перемешались в кашу. Я с трудом включилась в работу и очнулась только тогда, когда Белецкий закричал:

— Снято! Все молодцы! Поздравляю с завершением работы.

Я выдохнула. Наконец-то можно расслабиться, прийти домой и обдумать все случившееся за сегодняшний день. Но не тут-то было: режиссёр пригласил всю съемочную группу в ресторан, и отвертеться у меня не получилось.

Этот визит стал сплошным скандалом. Роман и Берт, как малые дети, начали мериться своими пистонами, а призом в их войне была я. В результате Берт напился, устроил скандал, подрался с Белецким, а тот вызвал полицию.

Отличное завершение поганого дня!

— Роман Викторович, не нужно писать заявление, — умоляла я режиссёра, сидя в кабинете у следователя.

— Ещё чего! Этот дебил заплатит мне за синяк! — Белецкий рассматривал подбитый глаз в зеркало.

Мне почему-то стало неприятно. На моих глазах идеальный мужчина превратился в капризную и избалованную девицу.

— Вы сами хотели воспользоваться снимками модели в своих интересах, — осенило меня. — А если поссоритесь с Бертом, он может вас привлечь за нарушение прав.

— Эта деревенщина? Да он никто против меня.

— Согласна, но репутацию скандал вам подпортит. Вам это надо?

Белецкий, как ни кипел от злости, был разумным человеком. Он ещё немного покапризничал для порядка, а потом попросил следователя:

— Пусть мужик протрезвеет в обезьяннике. Будет ему наука, как с сильными мира сего связываться.

— Предлагаете его отпустить? А кто оплатит разбитые вещи?

— Я, — неожиданно вырвалось у меня.

— Виолетта, — Роман настороженно посмотрел на меня. — Почему ты его защищаешь? Может быть, вы все же знакомы?

— Нет, Роман Викторович. Я просто не люблю скандалы.

— Видите, какая добрая у меня девушка, — обнял меня режиссёр, но я отстранилась. — Вита, поехали ко мне домой, — шепнул он мне на ухо, пока следователь делал ксерокопии протокола.