Крушение иллюзий - Александр Афанасьев

— Вас понял, Гражданин.

Полковник Мейсон, опытный, рано поседевший офицер сил стабилизации, стащил наушники с гудящей, как медный колокол, головы, отхлебнул воды из бутылки, которая стояла рядом. Несмотря на то что город был в осаде — работал телевизор, и какой-то придурок включил его на Си-би-эс, где как раз передавали предвыборные дебаты кандидатов в президенты США.

Смотреть на все это не хотелось.

— Господи, да выключите кто-нибудь это дерьмо! — заорал полковник, выйдя из себя.

Телевизор погас и замолчал как раз тогда, когда весьма миловидная дама, большая любительница чая, рассуждала о провалах внешней политики США в период работы действующего президента. Говорила она весьма убедительно — по крайней мере, для тех, кто находился сейчас в Вашингтоне, но не для тех, кто находился сейчас в Джелалабаде.

Вся наша политика последнего времени — это один сплошной, непрекращающийся провал!

Полковник, который до сегодняшнего утра был военным советником при двести первом корпусе АНА, а теперь вынужден был исполнять обязанности его командира, усталым взглядом обвел большую штабную комнату, в которой было примерно поровну афганцев и американцев. Афганцы поспешно отводили взгляд — им было стыдно. Губернатор провинции вместо того, чтобы организовывать сопротивление, просто сел в вертолет, который взялся неизвестно откуда, посадил туда несколько других чиновников, в основном своих родственников, и улетел… в Пакистан! Ну и о чем тут еще может идти речь? Вместе с ним убежал и генерал Бадриди, командующий корпусом, а генерал Асаф, который стоял тут со своей дивизией, сразу потерял управление войсками, устроил джиргу на несколько часов, потом просто напился контрабандным виски до бесчувствия. Целая пехотная дивизия, стоящая в Джелалабаде, только и делала, что удерживала собственное место дислокации, городское предполье и аэропорт, и то только потому, что американцы заставили их это делать и не дали разбежаться. Завтра, как только что-то прояснится, он попытается поднять их в атаку, двинув на восток по Пешаварской дороге, но ежу понятно, что на острие атаки должны быть американцы.

— Рейви… — негромко сказал полковник.

— Сэр!

— Идите на пункт управления и еще раз опросите всех командиров подразделений. Пусть доложат по личному составу, потерям, наличию техники, боеприпасов и, самое главное — топлива. Сводка мне нужна через час.

— Есть, сэр!

— Кокут!

— Да, сэр!

— Ваша задача — связаться с каждой из передовых огневых баз, чек-пойнтов и выяснить обстановку. То же самое — личный состав, техника, запасы: продовольствие, снаряжение, боеприпасы, вода. Наличие боевиков и степень их агрессивности. Возьмите карту нашего сектора и нанесите обстановку. Всем передавайте приказ — держаться придется как минимум двое суток. Составьте список пунктов, наиболее нуждающихся в пополнении запасов, представьте его мне. Срок три часа. Завтра начнем думать о доставке.

Можно было бы, конечно, и ночью — но полковник решил не рисковать. Сбитый бомбардировщик — явное свидетельство, до чего доводит риск.

— Так точно, сэр.

Сам полковник решил поспать. Хотя бы час. Сон был ему необходим, тем более что ночь на носу — а ночью в Джелалабаде выспаться мало кому удается…

В конце концов сержант Гэтуик, которому выделили два небронированных пикапа «Тойота», со своими людьми оказался там же, откуда уехал — то есть на аэродроме восточнее Джей-бада. Вместе с ним перебросили на усиление охраны еще с десяток контракторов и шестьдесят афганских полицейских.

Чек-пойнт на въезде уже потушили, там сгорели заживо восемь американских военнослужащих и вдвое больше афганцев, воняло горелым мясом так, что выворачивало наизнанку. Пожар залили, горелую технику растащили. Дыру в системе безопасности перекрыли «Хаммером» с крупнокалиберным пулеметом, подтащили пару бетонных блоков и перегородили проезд. До сих пор бетонных блоков тут не было, и это было ошибкой, хотя и ошибкой оправданной — техника, которая здесь передвигалась, была слишком громоздкой, чтобы маневрировать между блоками, да и отрезок дороги от поворота с шоссе до чек-пойнта слишком короткий, чтобы успеть разогнать машину и пойти на таран. Решили обойтись без блоков… хотя и они не помогли бы.

А так периметр безопасности у аэропорта был, хотя и не слишком прочный. Если смотреть на гражданские спутниковые снимки, сделанные еще до прихода американцев, то видно, что никакого периметра безопасности нет, только летная полоса да вышка управления полетами. Придя, американцы не только отремонтировали аэродром — но и создали полосу безопасности, обставив аэродром по периметру старыми морскими контейнерами и столбами с колючей проволокой. Морские контейнеры вообще стали одним из самых ходовых товаров для обеспечения безопасности в Афганистане, они довольно легкие, в то же время громоздкие, в них можно жить, из них можно выстраивать периметры охраняемых объектов, их можно ставить один на другой в несколько слоев, наконец, их много, и списанный контейнер можно купить очень дешево. Из контейнеров строилось многое — от полевых укреплений до тренировочных центров, где только что прибывшие в Эй-стан контракторы постигали в лабиринтах из контейнеров навыки ближнего боя.

Сейчас, если посмотреть на аэропорт с высоты птичьего полета, — больше всего он был похож на цыганский табор. Рядом с этими контейнерами стояла техника, целая и сожженная, которую не успели вывезти, там же были паллеты с грузами[33], доставленные воздухом ранее, потому что сегодня грузов не было. Тут же рыли окопы, выставляли дополнительные мешки с землей, организовали два пулеметных гнезда, перекрыв их сверху от ракет. Ракеты, кстати, падали, но к вечеру обстрел стал намного слабее, вероятно, запас ракет был исчерпан. Ночью притащат новые…

Вместе с офицерами, занимающимися обороной базы, определили периметр, который существующими силами можно спокойно оборонять. До вечера этот периметр выставили — бронетехникой, мешками с песком и бетонными блоками, которые здесь нашлись в достаточном количестве. Личный состав базы поделили на три смены, два дежурства в день по четыре часа каждое, одна смена спит, вторая бодрствует, третья дежурит. Бодрствующей смене вменили в обязанность заниматься возведением дополнительных укреплений и чинить существующий периметр.

До вечера пятеро солдат, обороняющих базу, получили ранения, один — тяжелое. Двоих отправили в Джей-бад, трое остались в периметре аэродрома.

В преддверии ночи сержант решил попытаться наладить отношения с афганскими полицейскими — их на охране было больше, чем американцев, раза в два, и если ночью муджики пойдут на штурм, а афганцы или просто бросят оружие, или того хуже — переметнутся на сторону талибов… будет плохо, в общем. Случаи перехода на сторону талибов уже были, не раз и не два, правда, целыми дивизиями, как при коммунистах, не перебегали — но расстрелы сослуживцев и инструкторов с уходом на ту сторону были, о каждом из них трубили подпольные талибские листовки и газеты.