Теория и практика - Дарси Блейк

– Пойдем со мной, – сказал он.

– Останься со мной.

Он потерся губами о ее губы.

– Пока мы здесь, мы не обязаны быть теми, кто мы есть на самом деле, – прошептала Бет. – У нас нет прошлого, нет будущего.

Джордан обвел контуры ее губ языком, дотронулся до одного уголка рта, потом до другого. И все-таки слова Бет на него подействовали, подточили его самоконтроль.

– Никаких сожалений, никаких последствий.

Какой-то частью своего мозга, еще сохранившей способность мыслить и анализировать, Джордан осознавал, что слова Бет – самая опасная разновидность фантазии. Любое действие имеет какие-то последствия, даже от камня, брошенного в воду, расходятся круги. Рано или поздно за все приходится платить, так всегда бывает.

Не в силах больше сдерживаться, Джордан жадно прижался губами к ее рту, смял ее губы. Если бы только он мог остановить слова… но, казалось, он не мог помешать Бет издавать негромкие, сладострастные стоны. Они действовали на него подобно электрическим разрядам. Джордан одной рукой завел руки Бет за спину, вторую руку просунул под ее топ, заурчав от удовольствия, и накрыл ладонью грудь. Бет беспомощно выгнулась и застонала. Джордану казалось, что он целую вечность ждал возможности снова прикоснуться к ней вот так. Ему не впервые было желать женщину, но никогда еще голод по женскому телу не был таким острым, на грани отчаяния.

Внезапно потеряв терпение, Джордан сорвал с Бет топ, перегнул ее через руку, наклонился над ней и устроил пиршество для своего рта. Кожа на тонкой талии Бет была прохладной и гладкой, Джордан мечтал прикоснуться к ней в этом месте губами с той самой минуты, когда вышел из кабинки. Он не спеша ласкал ее губами, языком и зубами до тех пор, пока Бет не задрожала от возбуждения. Джордан обвел языком пупок, заскользил выше и наконец достиг грудей. Нежные как атлас, они обладали сладостью запретного плода.

Джордану хотелось ласкать их медленно, подвергая Бет такой же сладкой пытке, какой подвергла его она. Но, как только его губы и язык коснулись одного шелковистого холмика, Бет застонала от наслаждения, и от этого звука самообладание Джордана дало трещину и едва не рассыпалось в пыль. В нем боролись два противоположных желания. Он жаждал овладеть Бет как можно скорее и в то же время хотел растянуть удовольствие как можно дольше. Он взял в рот один прохладный твердый, как бусинка, сосок, стал ласкать его языком, потом прихватил зубами. Бет выгнулась ему навстречу, инстинктивно предлагая ему всю себя, ее голова запрокинулась, волосы упали в воду.

Проведя ладонью по гладкой коже ее спины, Джордан захватил пальцами резинку трусиков и опустил их по ногам Бет. Затем он накрыл рукой треугольник волос. Когда один палец проник между ее бедер, Бет хрипло застонала, Джордан накрыл ее рот своим, поглощая стон, и продвинул палец еще глубже. Он с восторгом почувствовал, как ее тугой влажный атлас сжимает его палец и словно втягивает в себя, требуя и умоляя.

Желание пронзило Джордана теперь не как тупая боль, а как удар ножа. Выдержка покидала его со скоростью воды, низвергающейся со скалы, под которой они находились. Джордан больше не мог ни о чем думать, он знал только одно: что должен быть в Бет, должен почувствовать, как горячее тепло втягивает его в себя все глубже и глубже.

– Я… тебя… хочу, ты мне нужна, – прохрипел он. – Сейчас!

– Я твоя, – простонала Бет.

Джордан медленно убрал палец, обхватил Бет за талию и усадил обратно на выступ. Поглаживая внутренние стороны ее бедер, он развел ее ноги. Бет тем временем уже нетерпеливо стягивала с него плавки. Как только у Джордана освободились руки, он схватил Бет за запястья. Он боялся, что если она дотронется до него сейчас, то он не сможет сдержаться. Джордан стиснул зубы и с шумом втянул воздух. Наконец, когда ему удалось совладать с собой, он положил руки Бет на свои плечи. – Обними меня ногами. Он помог ей занять нужное положение и притянул к себе так, что его член упирался в самое средоточие ее желания. Там было так горячо, что Джордан чуть было не сорвался. Несмотря на прохладную воду, его прошиб пот. Никогда еще Джордан не был так близок к тому, чтобы кончить, не успев войти в женщину. Все его тело затвердело от напряжения, но желание овладеть Бет боролось с другим, более сильным.

– Открой глаза.

Его голос был едва слышен, но Бет подчинилась.

– Скажи свое имя.

Бет вцепилась в его плечи и посмотрела ему в глаза.

– Я русалка.

Она крепче обхватила его ногами и стала надвигаться на него. Джордану потребовалась вся сила воли, чтобы устоять перед соблазном.

– Нет, настоящее имя.

– Бет.

– И мое.

– Джордан.

Он вошел в нее сильным толчком. На какое-то мгновение Джордану показалось, что его сердце останавливается. Джордан полагал, что знает, что он почувствует, но Бет оказалась еще горячее, еще туже, чем ему помнилось, а ощущения, которые он испытал, были гораздо сильнее, чем в первую их близость. Джордан знал, что должен остановиться, дать Бет время привыкнуть к новым ощущениям, но не мог. Инстинкт приказывал ему двигаться. Джордан почувствовал, как горячая плоть, обнимающая его, начинает пульсировать, и в тот же миг увидел, как потемнели глаза Бет.

Больше всего на свете ему хотелось остановиться, растянуть этот миг, продлить ощущение полного единения с женщиной, которого он никогда прежде не испытывал. Но Джордан ощутил пульсацию тела Бет, и его собственное отреагировало помимо его воли. Он вонзился в нее еще глубже. Наслаждение накатывало волна за волной, вознося Джордана все выше и выше, пока наконец не разрешилось финальным взрывом. Содрогаясь в экстазе, Джордан крепко прижимал к себе Бет.

Когда к Бет вернулась способность дышать и видеть, она обнаружила, что сидит на коленях у Джордана на каменном выступе, идущем вдоль всей стены маленького грота. Джордан обнимал ее, ее голова лежала на его груди, и Бет слышала, как бьется его сердце. Ее охватило ощущение блаженной удовлетворенности, не хотелось ни двигаться, ни даже думать.

Что-то было не так. Будь Бет в лаборатории, она испытала бы радостное волнение, восторг, как бывало всегда, когда эксперимент проходил успешно. Она снова и снова обдумывала бы результаты, прикидывая, что сделано удачно, а над чем предстоит еще поработать. Но сейчас Бет не хотелось ничего анализировать. Ей хотелось жить только настоящим моментом, хотя бы на время поверить в то, что Джордан желал ее саму, а не несуществующую русалку.

Это было не просто неправильно, но даже опасно. Несбыточные мечтания. В душу Бет прокрался страх, но она постаралась его прогнать. Она не имела права повторить ошибку, которую совершала не раз: желать то, что ей не суждено иметь.

– Даю пенни за твои мысли.

Бет вздрогнула от неожиданности. Джордан истолковал ее реакцию по-своему и спросил озабоченно: