Благородный защитник - Ханна Хауэлл

Уотти фыркнул:

— Ошибаешься. Он всерьез об этом подумывал. Ведь если бы у него родился наследник, он получил бы что-то от своей родни. Не то земли какие, не то деньгами, точно не знаю. В общем, ее приданое осталось бы у него. Как раз незадолго до того, как он решил утопить эту дрянь, он завел разговор о том, чтобы отдать ее нам, а мы бы ее обрюхатили.

— Никогда он не согласится, чтобы его наследником стал наш ублюдок. Сэр Родерик слишком гордится своей голубой кровью.

— Думаю, милорд рассчитывал разделаться с ублюдком, чтобы долго не жил на его счет и, уж конечно, не стал его наследником. И все же он хотел отдать нам свою жену для забавы. Я так на это надеялся! Люблю, когда девки новые да целые. Ничего нет в мире слаще девственницы. А она еще и чистенькая, и из хорошей семьи. Конфетка!

— Да может, я сам захочу отведать первой крови, Уотти.

— А это можно разыграть в кости, Джиб.

— Справедливо. Ему-то, милорду, она теперь нужна только мертвая.

— Да может, он и сам позволит нам сначала с ней поразвлечься, хотя бы для того, чтобы полюбоваться унижением этой гордячки, во все сующей свой нос. И уж я ее унижу, верь моему слову, — и вдоль и поперек. Да, охота мне отведать этой нежной белой кожи!

— Что ж, Уотти, был у тебя шанс, да ты его упустил. Ускользнула она от нас, бестия. Интересно, что за мальчишка бежал вместе с ней?

— Наверное, этот гаденыш Каллум. До чего же скользкий и злой мальчишка! Удивляюсь, как это Родерик давным-давно не свернул этому маленькому наглецу его цыплячью шею? Что ж, поищем еще часа два.

— А потом что? Нет, я думаю, что они шмыгнули в какую-нибудь щель и затаились, и теперь, в темноте, мы их и подавно не найдем.

— Тогда пустим по следу собак.

— Ох, Уотти, не погладит нас Родерик по головке за то, что мы упустили девчонку, — промолвил Джиб. И они пошли дальше. Слышно было, как затихают их шаги.

— Не погладит, верно. Но это не так уж важно. Зато мы узнали, что она жива, и за это Родерик нас щедро вознаградит. Теперь понятно, кто виноват в том, что у Родерика последнее время одни неприятности.

Кирсти, держась за живот, напряженно прислушивалась к удаляющимся шагам преследователей. Несколько минут царила полная тишина.

— Кажется, меня сейчас стошнит, — прошептала Кирсти.

— Скоты, — бросил Каллум и занялся доской, закрывавшей отверстие. — Не стоит оставлять здесь содержимое твоего желудка, Кирсти. — Осторожно убрав доску, он оглянулся кругом. — Да, хороший тайник, но впредь лучше им не пользоваться. Собаки сразу обнаружат это место по запаху.

— Так же, как и дом Пейтона, — вставила Кирсти, подходя к мальчику.

— Так же, как и весь этот проклятый город, после сегодняшней-то беготни. Что ж, давай выбираться. Они ушли.

— А не лучше нам подождать? Ведь они говорили, что поищут нас еще час-другой?

— Верно. Но уже с собаками. Чем скорее мы доберемся до дома сэра Пейтона, чем быстрее уберемся с этих улиц, тем больше людей успеет пройтись по дороге после нас, может, это собьет собак со следа.

— Ах, ну конечно. — Она вылезла из норы и принялась отряхиваться, поджидая, пока вылезет Каллум. — До чего же ты хорошо разбираешься в таких вещах! А я-то думала, что сама много чего умею, но в сравнении с тобой я зеленый новичок.

— Нет, ты молодец. Ведь ты — высокородная леди, а бежала не хуже меня и все с полуслова понимала, когда мы метались по городу, ты умеешь прятаться и умеешь молчать. Ты только не знала, куда бежать, не знакомы тебе все эти повороты и закоулки.

— Думаю, тебе не следует забывать все эти уличные премудрости, хоть тебя и стали обучать сражаться по-настоящему, — сказала Кирсти, когда они снова припустили в направлении дома Пейтона.

Каллум кивнул:

— Вот и Йен Сильный так же говорит. Что не следует терять уже приобретенные навыки. В любой момент они могут пригодиться. И что надо постараться остаться в живых, когда сражаешься с противником, чтобы снова вступить с ним в бой и повергнуть его. А если численный перевес на стороне противника, надо бежать и прятаться, это не позор, дожидаясь, когда шансы будут получше. Йен Сильный очень умный человек.

— Да, похоже, что так. А как ты думаешь, сумеют они с Пейтоном выдумать какую-нибудь хитрость, чтобы помешать собакам обнаружить нас? Или хотя бы помешать Родерику, когда собаки наведут его на наш след?

— Конечно, сумеют. Он сразу поймет, что надо делать. Не тревожься об этом.

— Легко сказать — не тревожься, — буркнула Кирсти себе под нос и смолкла. Сейчас главное — не отстать от Каллума, когда они будут мчаться.

— Она жива?

Родерик уставился на двоих мужланов, которые вторглись в его спальню в самый неподходящий момент и вынудили прервать удовольствие. Он пал так низко, что купил себе хорошо обученного мальчика у мистрис Мерчинсон, подлой сводни, умевшей угодить на любой вкус. «Сойдет пока», — подумал он, глядя на мальчика, выскользнувшего в соседнюю комнату дожидаться, пока его позовут. Не было в этом мальчике той детской свежести, той невинности, которую так любил сэр Родерик. Мальчика успели обломать и даже кое-чему выучить, а сэр Родерик предпочитал детей, выдрессированных его собственной рукой.

Вздохнув, он посмотрел на Джиба и Уотти. Вряд ли их заявление можно было принять на веру. Но если его жена и в самом деле жива, многое становится ясным. Это она постаралась очернить его имя, и ему пришлось прибегать к услугам проститутки за неимением детей. Не исключено, что у нее есть сообщник, и он тоже должен умереть. Самодовольные лицемеры, подумал Родерик со вздохом, и хуже всех его жена.

— Да, милорд, — ответил Джиб. — Мы видели ее с мальчишкой, похоже, это был негодяй Каллум. — И он принялся рассказывать хозяину о том, как они случайно наткнулись на эту парочку, а потом гнались за ними несколько часов подряд.

Родерик слушал его рассеянно, понимая, что тот хочет выслужиться и получить вознаграждение, а потом спросил:

— Ты совершенно уверен, что это была моя жена?

— Разве ее спутаешь с кем-нибудь? Волосы черные, а таких глазищ, как у нее, ни у кого нет. Это была она, леди Кирсти. Тут и думать нечего. Кто мальчишка, не знаю, но ростом с Каллума, милорд ведь подозревал, что это она ему помогла.

— Она ограбила меня! Лишила моих детей! Шныряла тут, шныряла как злой дух, все высматривала да вынюхивала, а потом взяла и похитила мое сокровище!

При мысли о жене его охватила ярость. Надо было задушить ее в первую брачную ночь, когда обнаружился ее гнусный обман.

— Мы подумали, что хорошо бы пустить по их следу собак, — сказал Уотти.

— Ну не нельзя же спустить свору прямо посреди города, — заметил Родерик.

— А если взять только нескольких, на сворке? Мы бы выбрали самых лучших.