Пираты Гибралтара - Ерофей Трофимов

Но больше всего проблем Роджеру доставляли изобретатели. То и дело в крепости что-то взрывалось, горело или воняло так, что даже привычные ко всему пираты с проклятьями разбегались подальше. Будь на то воля самого Роджера, он давно бы отправил всю эту братию за стены города, но все они почему-то пользовались покровительством Мякиша. Хотя нужно признать, что пользы от них тоже было немало.

Что так привлекало Мякиша во всех этих безумных идеях, Роджер не понимал. Впрочем, его это мало интересовало, но выслушивать каждый божий день их бредовые идеи было уже выше его сил. Хотя и в этой куче навоза можно было отыскать жемчужину. Чего только стоило придуманное пришлым греком изготовление греческого огня?! Мерзавец чуть не спалил половину города, но от его адской смеси пользы для обороны должно быть очень много. Ведь этот греческий огонь горит даже в воде.

Так, перескакивая с одной мысли на другую, Роджер промаялся часа два. Потом, почувствовав, что проголодался, плюнул на все переживания и отправился в ближайшую таверну. Умяв громадную рыбину под кружку хорошего рома, президент жестом потребовал повторить напиток и, откинувшись на стену, грустно усмехнулся. Идти домой не хотелось, ведь там его никто не ждал. Пустой дом всегда наводил тоску, и, чтобы заглушить ее, Роджер специально обвешал все стены картинами со сценами морских баталий. Кровь и смерть на холстах отгоняли мысли о семье и детях.

Даже став пиратом, Роджер никогда не забывал свою семью, мечтая однажды прижать к груди жену и поцеловать детей. Даже то, что они отказались от него, фактически предали, не могло заставить его забыть их. И поэтому президент проводил больше времени где угодно, только вне тех стен, которые стали его домом. В общем, домой он вернулся далеко за полночь в состоянии изрядного подпития.

Откатившись от президента, Мякиш сделал вид, что внимательно слушает разговор остальных членов совета, краем глаза внимательно наблюдая за Роджером. Старый пират недаром прожил на свете так долго. Что творится с Безголовым, Мякиш понял сразу. Уж больно взгляд у него был мечтательный. Да и трудно было с ним не согласиться. Девчонка из пришлых оказалась красоткой. Именно такие всегда нравились и самому Мякишу. Сильная, решительная, готовая за друзей глотку порвать.

Но Мякиш даже не попытался завязать с ней разговор. С первого взгляда было понятно, что эта женщина привыкла сама выбирать себе возлюбленных. И, похоже, в этом плане у Роджера были все шансы на успех. Если, конечно, он не начнет валять дурака и стремительно глупеть, оказавшись с ней рядом. Сам Мякиш давно уже привык переводить свои отношения с женщинами в плоскость торговли. Благо деньги у него были, и, даже несмотря на свои внешние недостатки, пират оставался полноценным мужчиной. А женщин Мякиш любил всегда.

Рассказанная им история убитому незнакомцу была истинной правдой. И то злосчастное ядро, едва не отправившее Мякиша на тот свет, не смогло заставить его сдаться и превратиться в немощного калеку. Уж чего-чего, а упрямства и воли Мануилу было не занимать. Высшим силам было угодно сделать из него пирата, предварительно лишив всего, чем мальчик, едва вступивший в пору юношества, так дорожил. А чтобы закалить характер, сделать из него не только изгоя, но и раба.

Сам Мякиш к бегству с родины отнесся философски. Он достаточно хорошо знал историю своего народа, чтобы понимать: однажды наступит момент, когда ему придется бежать, бросив все, нажитое тяжелым трудом. Это была извечная судьба. Судьба его племени. Вечно гонимый народ. Так было и, наверное, так будет дальше. Сам Мануил в этом даже не сомневался. Даже здесь, в Удайе, пиратской республике, где мог найти убежище любой, бегущий от любой власти, его соплеменников недолюбливали. И частенько самому Мякишу приходилось обращаться к президенту с просьбой обуздать особо наглых глупцов.

Именно поэтому между ним и Роджером Безголовым сложились добрые, можно сказать, дружеские отношения. Несмотря на происхождение, Роджер был добрым, а главное, справедливым малым, с которым всегда можно было договориться. Достаточно было просто намекнуть ему, что кто-то пытается нарушить одно из правил проживания в республике, и нарушителю приходилось искать нору поглубже, чтобы спрятаться от его гнева. Разбирался в таких делах президент старательно и подробно. Так что его решения принимались безоговорочно.

И если бы не законы Удайи, Мякиш первым потребовал бы избрать его на второй срок президентства. Лучшего президента и пожелать было сложно. Но Мякиш не был бы самим собой, если бы не придумал, как обойти этот закон. После смены Роджера на посту, через год, он планировал снова выдвинуть его в президенты. Закон республики не запрещал подобного, а самое главное, сам Роджер и знать об этом плане не знал. На общем совете Мякиш собирался лично выкрикнуть его имя и не сомневался, что остальные жители республики поддержат его.

Дождавшись, когда Безголовый покинет зал совета, Мякиш привычным движением развернул свое кресло и не спеша покатил следом. Ему не давал покоя спор, который возник между ним и Роджером, но продолжать его сейчас было бесполезно. Похоже, Безголовый окончательно потерял не только голову, но и ядро, ее заменявшее. А виной всему – та непонятная девчонка, неизвестно откуда свалившаяся в их город со своими друзьями.

Припомнив ее наряд, Мякиш невольно усмехнулся и многозначительно причмокнул губами. Проклятье! Действительно конфетка. Одни ножки чего стоят! Длинные, стройные, сильные, с тонкими щиколотками, настоящий шедевр художника. Будь Мякиш здоров и моложе на пару сотен лет, не задумываясь, приударил бы за красоткой. Благо и золота, и власти у него хватало, а женщины такие вещи любят.

Да, Аи не оговорилась, когда сказала, что Мякиш прожил на этом свете больше трех сотен лет. Это было истинной правдой. Сам Мякиш считал, что смерть просто позабыла о его существовании, дважды проведя пирата над гранью между мирами. Но правда была куда интереснее. Это случилось, когда юноша по имени Мануил еще был рабом. Его хозяин, берберский пират, отправился на южную оконечность Африки, за черными рабами. Именно тогда Мякиш понял, что беда его народа не так велика, как то несчастье, что происходит с этими безвинными людьми.

Будучи человеком грамотным и тяготеющим к разным наукам, Мануил любил читать и знал, что все беды его племени происходят от церковников. Ведь это они объявили, что именно его народ предал Сына Божьего и за это должен нести вечное покаяние. Здесь же вся вина простых и наивных крестьян заключалась в том, что они были другого цвета кожи. Их даже за людей не считали. Для работорговцев негры были чем-то вроде скота. У мужчин отнимали жен, у женщин забирали детей, и слезы их никого не волновали, хотя зачастую их разлучали навсегда.

В тот раз Мануил впервые рискнул своей жизнью ради постороннего человека и выиграл. Пригнавшие на рынок товар бандиты не церемонились, и любой заболевший или ослабевший раб был убит без долгих разговоров. Проходя между загонами следом за своим хозяином, он вдруг увидел, как из шедшей по улице колонны выпала немолодая женщина. Она явно выбилась из сил, но работорговцев это мало волновало. Один из бандитов, подскочив к женщине, ударил ее ногой в живот, требуя встать, а когда она, скорчившись от боли, заплакала, занес над ней свой ассагай.