На деньги счастья не купишь - Дебра Морис

Бриндон отрицательно покачал головой.

— Фортуна! Удача! — Она поцеловала Бриндона в щеку. — Спасибо за то, что принес мне удачу. Представляешь, руководитель этой лаборатории написал мне рекомендательное письмо в бэйлорское училище!

— Что с тобой, Дориан? Почему ты молчишь? — спросил Бриндон, внимательно вглядываясь в ночную дорогу.

— Мне нечего сказать, — тихо ответила Дориан.

Они возвращались в Даллас. Праздник закончился. Бриндона без конца поздравляли и благодарили. На Дориан не обращали внимания.

— Скажи мне, что с тобой? Со вчерашнего вечера ты не проронила ни слова.

— Ничего.

— Ты расстроена?

— Нет, — ответила она односложно.

Благодаря вчерашнему вечеру она поняла, что делать. Молчание помогало ей справиться с болью.

— Так что, все в порядке?

— Да, все в порядке.

Когда они прибыли домой, Бриндон отнес ее чемоданы наверх. Он попросил заказать обед на дом в их любимом китайском ресторанчике, а сам пошел прогуляться с Ребой. Сделав заказ, Дориан вошла в спальню, чтобы распаковать свой багаж.

После Слэпдауна, она знала, что нужно сделать. Теперь все стало на свои места. И прием, оказанный ей в родном городе Бриндона, и встреча с Мэлори. Перст судьбы указывал на то, что пора отбросить колебания и принять окончательное решение. Откладывать больше нельзя. Сегодня вечером она объявит ему свое решение.

Брайни ощущал приближающийся шторм. Со вчерашнего дня Дориан замкнулась, и он не мог заставить ее разговориться.

— Может, тебе стоит принять таблетку от головной боли? — спросил он осторожно.

Дориан в раздражении бросила в сторону китайские палочки для еды:

— Пойми, я устала от тебя!

Она поднялась из-за стола, чтобы выбросить ресторанную упаковку в мусорное ведро:

— Целый день ты без конца задаешь один и тот же вопрос. Пойми, я просто устала, — смягчила удар Дориан.

Он обнял ее и попытался привлечь к себе. Прежде чем его губы прикоснулись к ней, она вырвалась из объятий:

— Прекрати!

Он растерянно улыбнулся, как всякий мужчина, не понимающий правил игры:

— Что ж, у меня есть другие предложения, которые мы могли бы обсудить.

— Прекрати паясничать.

Он подошел к ней сзади и обнял за талию, сопровождая ласку нежными поцелуями в затылок. Бриндон желал ее. Вчера вечером ему пришлось забаррикадировать себя в спальне, чтобы не выломать дверь в комнату Дориан. При одной мысли, что она рядом, совсем близко, сердце его замирало. В течение долгой, одинокой и бессонной ночи он решил, что попросит ее выйти за него замуж.

Брайни наклонился, пытаясь поймать ее губы, но она отпрянула от него.

— Что с тобой?

— Ничего!

— Черт возьми! Перестань наконец молчать, скажи хоть что-нибудь! — воскликнул он в отчаянии. Он знал, что сражение проиграно, но не понимал, где теперь проходит новая линия фронта. — Я очень терпелив, потому что понимаю, сколько тебе пришлось пережить. Но, пойми, я устал играть роль пай-мальчика. Всякий раз ты отталкиваешь меня. Скажи, что с тобой?

— Хочешь знать правду, Бриндон?

— Да! Хочу!

— Вот и отлично!

— Нам давно пора поговорить начистоту, — признался он не без тревоги. Он надеялся, что они проведут этот вечер совсем по-другому. Как случилось, недоумевал он, что счастье, которое, казалось, было уже в руках, превратилось вдруг в выяснение отношений? — Я думал, мы отлично понимаем друг друга, — попытался он спасти положение. — Ты же догадывалась о моих чувствах. Но ведешь себя как-то странно. — В смущении он взъерошил волосы: — Ничего не понимаю. В чем я провинился? Чего ты хочешь от меня?

— Хочу, чтобы ты уехал! — выпалила Дориан.

Эти слова больно ударили его, будто он получил предательский удар кулаком под дых. Он почувствовал себя на краю пропасти и изо всех сил пытался не свалиться в бездну.

— Куда?

— В Слэпдаун! Живи там, здесь тебе нечего делать. — Не выдержав напряжения, она решительным шагом направилась в гостиную. — Я разрываю наш контракт. Сию минуту. Могу написать заявление по всей форме.

Она открыла дверь и, обессилев, прислонилась к дверному косяку. Переведя дух, Дориан продолжила:

— Малком позаботится о деталях. Да, кстати, чем скорее ты уедешь, тем лучше для нас обоих. Нам не придется встречаться и разговаривать.

Не придется разговаривать? Брайни крепко взял ее за руку. В глазах Дориан вспыхнул безотчетный страх. Неужели она боится его? Боже мой! Почему все пошло под откос?

— Черт возьми, Дори! Зачем ты говоришь так?

— Пожалуйста, не называй меня этим именем, — с раздражением потребовала она. — Запомни, меня зовут Дориан! И никогда, никогда я не стану твоей Дори. Понял?

— Нет, не понял и не хочу понимать! — ответил он.

— Пойми наконец: твою Дори зовут Мэлори! — воскликнула она в порыве отчаяния.

Он не выпускал ее руку. Ему стало страшно, что, позволив ей сейчас уйти, он потеряет ее навсегда. Он отчаянно боролся, чтобы овладеть ситуацией:

— Какая ерунда! Черт возьми, Дори, что происходит? — спросил он умоляющим тоном. — Объясни мне наконец, в чем дело?

— Можешь приударить за новым доктором из Слэпдауна. Жениться на ней. Наделать детей!

— Какого черта! Что ты мелешь! — Брайни явно был напуган внезапным поворотом событий. Дориан, казалось, говорит на неизвестном языке. — С какой стати ты решила, что меня привлекает Мэлори? — спросил Брайни.

— Она — женщина, которая нужна тебе.

— Неужели ты не видишь, Мэлори для меня все равно что младшая сестра. — Он не знал, что еще сказать. Переведя дух, он наконец, выпалил: — Я люблю тебя, Дори!

— Не лги! Ты не можешь любить меня. Я не в состоянии измениться, чтобы мы могли жить душа в душу. Одно время я надеялась, что сумею переломить себя. Теперь я поняла, что не способна на это.

— Почему ты так решила? — спросил он растерянно. — Разве ты не хочешь помочь мне? — Он чувствовал, что теряет ее, и не знал, как вернуть свое сокровище: — Зачем ты гонишь меня?

На глаза Дориан навернулись слезы:

— Просто я больше не верю в волшебные сказки.

На следующий день после того, как Дориан объявила, что не желает видеть его в своем доме, Брайни переселился в гостиницу. Встретился с Малкомом, чтобы обсудить работу «Фонда Мэрион Такер» — благотворительной организации, которую он решил назвать в честь своей матери. Но мысли о Дориан не покидали его. Он не желал смириться с тем, что они расстались навсегда. Несколько раз он пытался звонить ей, чтобы еще раз признаться в любви и договориться о встрече. Но неизменно слышал только голос автоответчика. От Малкома он узнал, что бабушка Прю возвратилась из средиземноморского круиза, и Дориан поселилась на фамильном ранчо Берреллов в пятидесяти милях от Далласа. Он едва поборол желание немедленно отправиться туда, чтобы добиться свидания, потому что прекрасно понимал, что такими наскоками ему не побороть упрямство Дориан.