Черный легион - Сергей Будеев

«Гость» частного пенитенциарного заведения «Мун Лайт» пухлыми пальцами нервно скомкал влажный платок и всем телом налег на столешницу вмонтированного ножками в пол металлического столика.

– Бенефициары моей деятельности, как вы выразились, непременно и, полагаю, очень скоро дадут о себе знать. И боюсь, вы будете не в восторге от знакомства с ними.

Ив улыбнулся уголками губ.

– Ну, они уже дали о себе знать. Ваш коллега, арестованный властями Таира, молодой – по сравнению с нами, конечно, – мужчина пятидесяти пяти лет, до недавних пор здоровый и ни разу не жаловавшийся на самочувствие, два часа назад неожиданно скончался в камере таирского изолятора от сердечной недостаточности. Вы такого исхода для себя ожидали от вмешательства вашего таинственного союзника?

Де Лай мгновенно сжался, словно толстая мохнатая гусеница, в которую ткнули острым прутиком, и его брюхо соскользнуло со стола.

– Уильям, ответьте на простой вопрос: вы хотите жить?

Что-то изменилось во взгляде плененного барона, как будто внутри его черепа кто-то выключил тусклую лампочку, освещавшую до сих пор душное, пыльное, больше похожее на склеп пространство, в котором хранились самые заветные мечты и далекоидущие планы. Он размяк, казалось, вот-вот растечется по полу грязной вонючей лужей.

– Барон, ну что вы, в самом деле? Все не так плохо, как кажется на первый взгляд. Несколько пластических операций, хорошая чистка организма от ненужного шлака, новые документы, совершенно легальные, немного денег на первое время…

Ив даже представил себе высокого и стройного темноволосого мужчину, беззаботно потягивающего коктейль на фоне развесистых пальм и мягкого морского прибоя.

– Давайте поступим так. Я расскажу вам одну занимательную историю, а вы по возможности будете меня поправлять и дополнять. Хорошо?

«Три года назад анонимный продавец предложил одному очень крупному биржевому брокеру партию чистых металлов платиновой группы. Точнее, тридцать две тонны осмия и тонну иридия в довесок. Причем по очень, ну очень привлекательной цене – не более пятидесяти процентов текущей рыночной стоимости. Правда, в процессе подготовки сделки оказалось, что нет никаких документов ни о реальном собственнике, ни о происхождении товара. Далеко не все биржевые сделки отличаются идеальной чистотой, понятно, что существует черный рынок, но теневой оборот драгоценных металлов в основном пополняется переработанными отходами либо мелкими партиями чисто криминального характера. А тут сразу тридцать тонн! Объем, который все легальные производители способны предложить рынку за полгода непрерывной работы своих предприятий. В общем, как ни сладка была нажива (или наживка), брокер от сотрудничества отказался. А продавец вместе с товаром растворился в космической пустоте. Но самое интересное, что тогда же в злосчастной, но до последнего времени уважаемой и в определенных кругах достаточно известной компании «Лай Фактори Индастриз» начались странные и необратимые изменения…»

– У меня есть деньги только на предоплату. Пятьдесят процентов суммы сделки.

Ив помахал в воздухе рукой, дверь приоткрылась, и в камеру протянули небольшой поднос с напитками и легкими закусками.

– Общий объем?

Барон осторожно, словно собирался запихнуть в рот голову бледной гадюки, откусил кусочек сэндвича с тунцом и, медленно пережевывая, продолжил:

– У вас правильные данные…

Ив одобрительно кивнул.

– Значит, все добро находится в том самом секторе, где вы собирались развернуть «добычу» и на разработку которого получили лицензию торговой палаты Таира?

Барон утвердительно качнул головой, дожевал сэндвич и, немного осмелев, опрокинул в себя полбокала тонизирующего напитка.

– Может, хотите виски? – Ив доброжелательно улыбнулся и указал пальцем на выход из камеры.

– Нет. Не хочу.

– Вы правы, мой друг, – еще одна обворожительная улыбка, – алчность не самое полезное качество в подобного рода делах. Да и с мамой зря вы так…

Барон бросил на Ива испепеляющий взгляд, но тут же опустил голову и потянулся ко второму сэндвичу.

– Вы не знакомы с этой стервой, но это неважно. Меньше чем на семьдесят процентов прибыли в этом деле я не согласен.

Ив сделал расстроенное лицо, только в глубине глаз под чуть прикрытыми веками подпрыгивал и крутил рогами маленький озорной чертенок.

– Хорошо, семьдесят так семьдесят. Я полагаю, теперь настало время мне оценить вашу драгоценную жизнь? Думаю, она обойдется вам в сто процентов прибыли от этой, еще не совершенной и, надо признать, довольно мутной сделки. Плюс ко всему боевые корабли одной дружественной мне державы уже взяли под охрану указанный вами район. Опять же расходы. И вы, наверное, не знаете, но вчера очень похожий на вас человек покинул офис банка и вернулся в «Президент-отель», в котором вы накануне остановились. Вечером он славно поужинал в одном из ресторанов, между прочим, это еще пятнадцать тысяч долларов к моим затратам…

Барон, чуть не подавившись очередным сэндвичем, тяжело сглотнул и собирался было что-то заорать, но передумал и лишь хрипло сообщил:

– Мой партнер с Таира, безвременно нас покинувший, знал источник происхождения металла, а я не знаю. Так что, боюсь, вы здорово переоценили мою жизнь. Не подумайте, что я опрометчиво отказываюсь от предложенных вами услуг, но считаю, что больше чем на десять процентов прибыли они не тянут.

Ив с некоторым уважением посмотрел на готового сражаться за каждый еще не полученный цент барона и удовлетворенно вздохнул.

– Вот и прекрасно, надеюсь убедить правление банка, что двадцать процентов будут вполне приемлемой наградой для столь уважаемого партнера. Вы не правы в одном: ваш «продавец» тоже не знает, выдал ли вам покойный информацию об источнике происхождения металла или нет. Плюс ко всему – вы продолжаете оставаться в моей тюрьме, а я – гарантировать вам личную безопасность. По рукам?

Вид на город, расстилающийся под особняком мистера Корна, расположенном на пятом, самом высоком уровне пригородной инфраструктуры, представлял собой завораживающее зрелище. Сталактиты небоскребов, связанных между собой магистральными переходами уровней, и сталагмиты нависающих над ними подающих рукавов и технологических площадок орбитальных лифтов днем походили на кружевную паутину. А ночью, когда светило уже не мешало созерцать орбитальное экваториальное промышленное кольцо, сияющее мириадами огней, напоминали причудливые стреловидные узоры, оторвавшиеся от поверхности планеты и устремившиеся в открытый космос.

Тэя стремглав выскочила на огороженную парящими садами зеленую посадочную площадку, скрытую за приземистыми корпусами комплекса зданий, и решительно полезла в пассажирский салон дисколета. Еще два таких же аппарата бесшумно висели чуть в стороне от площадки, по обыкновению прикрывая основной «объект». Может, и не очень корректно отправляться в школу целой эскадрильей навороченных представительских машин, но папа сказал, что это не должно отвлекать ее от учебы. Тем более что сопровождение осуществлялось только до зоны распределения векторов, и дисколеты охраны, не опускаясь на «парковку», закладывали вираж вдали от «частной зоны покоя» и улетали обратно. Большинство закрытых элитных заведений продолжали поддерживать консервативные традиции предшественников, таких, как когда-то знаменитые Итон, Хэрроу или Радли, и не приветствовали открытой демонстрации регалий кланов, к которым относились их ученики. Но в «New American Preparatory School» это было не совсем так. Администрация школы не ограничивала то, что происходило перед ее порогом, точнее, на гостевой парковочной площадке, но строго регламентировала все за этим порогом, куда не было доступа никому, кроме самих учеников и сотрудников учреждения. Любые подпадающие под запрет гаджеты, включая личный коммуникатор, украшения, некоторые элементы гардероба и даже обувь надлежало оставить в личном сейфе до того, как ученик ступит на территорию комплекса. У принцессы был выбор – проходить курс обучения в особняке (этот вариант рьяно поддерживала охрана) или в дневном пансионе «New American Preparatory School». Тэя предпочла пансион.