Крайний срок - Мира Грант

— Шон, ты как?

— Ничего, Бекс. Мне нравится твоя идея. Почему бы сразу не позвонить на стоянку и не сообщить им о нашем скором прибытии? Они смогут подготовиться. Пусть кто-нибудь встретит нас у входа с анализаторами, а там видно будет. Кстати, вариант гораздо более удобный, как считаешь? Лучше не трезвонить у ворот и не отрывать какого-нибудь малооплачиваемого дежурного от его законной чашки кофе.

Я уже собрался прервать связь, но мне вдруг пришла в голову мысль, от которой сердце ушло в пятки.

— Черт! А наш док? Ведь она, по идее, мертва, а ее удостоверение личности только что сгорело вместе с Оклендом.

Она умерла дважды за неделю, — заметила Джорджия. — Мой рекорд побит.

— Тише ты, — пробормотал я.

Бекс, разумеется, не обратила внимания на мое общение с Джорджией.

— Мы тебя опередили. Аларих раскопал для нее одно из старых клубных удостоверений Баффи. Серьезной проверки документу не выдержать, но когда мы доберемся до Мегги, Ал придумает что-нибудь посолиднее.

— Блеск. А вы пока раздобудьте ей шляпу. Нельзя, чтобы кто-нибудь разглядел лицо нашей Келли. Пусть сидит в машине. И не забудьте, купите ей воды.

— Ясно, — ответила Бекс. — Завершаю вызов.

Послышался негромкий щелчок. Я снова остался наедине со свистом ветра.

И с голосом, обитающим у меня в голове.

— Джорджи?

Да.

— Это всегда так? Когда теряешь того, кто был тебе дорог?

Ты говоришь, будто такое происходит с тобой и со мной регулярно.

— Ты была первой.

Верно. — Долгая пауза и едва различимый вздох, который я даже не расслышал, а осознал. — Но что тут нового?

Джорджия все делала первой. Она заговорила прежде меня и раньше меня выучилась читать. Зато я догадался о той игре, которую вели с нами приемные родители. Только радости от этого было маловато. Потом снова настала очередь Джорджии — она решила стать профессиональным журналистом и заразила меня своей страстью. Поначалу я ей слегка подыгрывал, чтобы она была счастлива. Затем оказалось, что у меня здорово получается, скажем, тыкать зомби палкой на забаву другим. И мне такое занятие по-настоящему нравилось — ведь впервые я осознал, что и сам кое-что могу. Но именно Джорджия стала моим катализатором. Сестра предложила, чтобы мы освещали предвыборную гонку сенатора Римана. Она мгновенно поняла, как президентская кампания может сказаться на нашей карьере.

И умерла она первой.

Я спокойно вел мотоцикл. Я дал сестре время собраться с мыслями. Наконец она медленно произнесла:

Каждый раз все по-другому. Потеря Баффи… Это было подобно концу света, но я выдержала. Я должна была выдержать.

— Почему?

Я была нужна тебе, — ответила сестра самым будничным тоном.

Я лишь опустил голову, нажал ручку газа и помчался по дороге на полной скорости. Я несся до тех пор, пока не увидел манящую вывеску парковки для дальнобойщиков. Вывеска обещала еду, горючее и множество шоферов-крепышей, вооруженных до зубов, которым не терпелось сразиться со вспышкой инфекции. У каждого человека есть место, где он чувствует себя в безопасности. Мой список включает в себя три пункта: вечеринка ирвинов, карантинное отделение ЦКЗ и стоянка дальнобойных фур в Северной Америке. Представьте, что вы безумно напуганы зомби и одержимы мыслями о том, как вам выжить. Найдите дальнобойщика, да не забудьте взять меня в свою компанию.

У ворот нас встретили трое охранников в синих спецовках, заляпанных жирными пятнами. Они держали в руках одноразовые анализаторы крови. Один сразу направился ко мне, двое — к микроавтобусу. Мне достался прыщавый неулыбчивый подросток, у которого на бейджике значилось имя Мэтт (возможно, псевдоним). Я не стал пытаться завести с ним разговор. Просто снял перчатку и протянул руку — пусть парень делает свое дело. Парнишка что-то одобрительно пробормотал, оценив мой профессионализм, и занес анализатор над моей ладонью, не дождавшись, когда я полностью распрямлю пальцы. Но на результате анализа это сказаться не могло — анализаторы интересует только кровь. Охранник согнул мой мизинец с такой силой, что я поморщился от боли, но промолчал. Пусть лучше своей работой занимается, чем делает выводы о том, что я за человек.

Огоньки на панели анализатора замигали зеленым и красным, но вскоре все сменилось устойчивым светом зеленого индикатора. Прыщавая физиономия паренька озарилась усмешкой и стала почти симпатичной.

— Похоже, вы чисты, мистер Мейсон, — сообщил он, и я понял, что Бекс предварительно позвонила и назвала наши имена. — Люблю ваш сайт. Вы классные репортажи из Сакраменто в прошлом году присылали — просто блеск. — Он немного помедлил и смущенно добавил: — Очень жалко, что такое случилось с вашей сестрой.

Радуясь тому, что лицевая пластина шлема прикрывает глаза, я приклеил к губам подобие улыбки, которая означала: «Ну, поверьте, мне ни капельки не больно, когда при мне упоминают о Джорджии. Отлично, что ты проверил меня первым». Я произнес:

— Спасибо. Забавное было время.

— Добро пожаловать к Руди. Надеюсь, у нас найдется все, что вам нужно.

— Спасибо, — еще раз поблагодарил я парня и натянул перчатку, готовясь завести мотоцикл и проехать за ворота на стоянку. Другие охранники уже занимались моими спутниками в микроавтобусе. Не исключено, что они занялись документами Келли. На душе у меня установилось относительное спокойствие из-за того, что ее удостоверение являлось делом рук Баффи. Возможно, Обезьяна — гений и корифей, но я знал, на что была способна наша Джорджетта. Я всегда доверял ее работе.

Я подключил байк к заправочному автомату и вошел в удобный компактный магазинчик. Наверняка у них есть кола. Я миновал полки со сморщенными соевыми сосисками и пакетами чипсов из искусственного сыра и обнаружил холодильник, заставленный банками с газировкой. Но я с тоской уставился на кофейник, который призывно дымился неподалеку. Кофе здесь наверняка был древний, похожий на смолу, которая сформировалась в незапамятные времена за счет медленного сжатия скелетов доисторических существ. И эти кости сдавливались до тех пор, пока окаменевшая кровь не брызнула из самого сердца планеты, чтобы ее пили шоферы-дальнобойщики.

Иди.

— А?

Я замер и глупо заморгал. Не стоило себя вести подобным образом. Нарушение координации движений — один из первых признаков активизации болезни Келлис-Эмберли. Наша команда привыкла к моим разговорам с умершей сестрой, но остальной мир не будет со мной церемониться.

Ты хочешь кофе. Возьми себе порцию.

— Но…

Ты сегодня из-за меня вдоволь напился сладкой водички. Могу же я сжалиться над тобой.

Грусть и радость соединились в тоне Джорджии. Я не сразу понимал ее чувства. Приходилось искать какие-то подсказки в голосе, лишенном тела. Самое главное в таких случаях — за что-то зацепиться.