Весь Рафаэль Сабатини в одном томе - Рафаэль Сабатини

В тот день в Париже пролилась кровь. На Вандомской площади толпу, из которой выскользнул Андре-Луи, поджидал отряд драгун. Всадники врезались в нее, разогнали народ, разбили восковой бюст господина Неккера и убили одного человека. Им оказался несчастный солдат французской гвардии, который не отступил. Это было началом, а затем Безенваль привел своих швейцарцев с Марсова поля и выстроил в боевом порядке на Елисейских Полях.[349] При них было четыре орудия. Драгуны Безенваля заняли позиции на площади Людовика XV.

Вечером огромная толпа, двигавшаяся по Елисейским Полям и Тюильрийскому саду,[350] тревожно следила за военными приготовлениями. В адрес иностранных наемников выкрикнули какие-то оскорбления, и в них было брошено несколько камней. Безенваль, потеряв голову, а возможно, действуя по приказу, послал за своими драгунами и велел им разогнать толпу. Но толпа была слишком густая, так что всадникам трудно было передвигаться. Несколько человек было задавлено, толпа разъярилась, и поэтому в драгунов, которых привел в Тюильри принц де Ламбеск,[351] полетели камни и бутылки. Ламбеск отдал приказ стрелять. Толпа бросилась врассыпную. Люди хлынули из Тюильри и разнесли по всему городу рассказы о немецкой кавалерии, топчущей женщин и детей. Призыв к оружию, брошенный днем в Пале-Рояле Демуленом, теперь повторяли совершенно серьезно.

Убитых подобрали и унесли, и в их числе — Бертрана дез Ами. Он был пламенным сторонником дворянства — как все, кто живет шпагой, — и погиб под копытами коней иностранных наемников, которых послало дворянство и вел дворянин.

Андре-Луи, ждавшему в тот вечер на третьем этаже дома № 13 по улице Случая возвращения своего друга и учителя, четыре человека принесли искалеченное тело одной из самых первых жертв революции, которая началась всерьез.

Глава 23

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЛЕ ШАПЕЛЬЕ

Из-за волнений в Париже, который два следующих дня походил на вооруженный лагерь, похороны Бертрана дез Ами пришлось отложить. Они состоялись в среду этой недели, столь богатой событиями, сотрясавшими нацию до основания, что смерть учителя фехтования прошла почти незамеченной даже среди его учеников. Тело господина дез Ами два дня лежало в академии, и за это время туда почти никто не заходил. Правда, несколько учеников явились на занятия, а от них эту новость узнали другие, так что в последний путь на кладбище Пер-Лашез[352] учителя сопровождало десятка два молодых людей, впереди которых в качестве главного плакальщика шел Андре-Луи.

Насколько было известно Андре-Луи, у господина дез Ами не было родственников, поэтому он никого не известил. Однако через неделю после смерти учителя из Пасси[353] явилась его сестра и заявила свои права на наследство, которое было немалым: дела учителя шли весьма успешно, и он откладывал деньги. Основная сумма была вложена в бумаги одной компании и в государственные акции. Андре-Луи направил сестру к адвокатам и больше никогда не видел.

Смерть дез Ами вызвала у Андре-Луи глубокое чувство одиночества и скорбь, и у него и в мыслях не было, что судьба подарила ему неожиданное богатство. Дело в том, что сестре учителя перепали лишь те деньги, которые тот скопил, а его помощник получил доступ к самой золотой жиле — академии фехтования. К этому времени Андре-Луи уже настолько утвердился в роли учителя фехтования, что многочисленные ученики рассчитывали, что он встанет во главе академии. Никогда еще школы фехтования так не процветали, как в эти тревожные дни, когда каждый держал свою шпагу наготове и учился ею владеть.

Только через пару недель осознал Андре-Луи перемены в своем положении и одновременно почувствовал ужасную усталость: ведь все это время он работал за двоих. Если бы ему не пришла в голову счастливая мысль разбить самых способных учеников на пары и, пока они фехтовали друг с другом, поправлять их, стоя рядом, он бы никогда не справился. Но все равно ему приходилось фехтовать по шесть часов ежедневно, и каждое утро он ощущал усталость, не прошедшую со вчерашнего дня. Он понял, что не выдержит, и нанял помощника для занятий с начинающими — то есть для самой тяжелой работы. Благодаря счастливой случайности он легко нашел себе помощника — им стал один из его учеников по имени Ледюк. С приближением лета учеников стало еще больше, так что пришлось взять еще одного помощника — способного молодого преподавателя, которого звали Галош, — и снять еще одно помещение этажом выше.

Для Андре-Луи это был период напряженной работы — он работал даже больше, чем в те времена, когда создавал труппу Бине, — и, следовательно, период небывалого процветания. Он сетует на то, что из-за несчастливого стечения обстоятельств Бертран дез Ами умер как раз в тот момент, когда фехтование вошло в моду и на нем можно было разбогатеть.

Герб Королевской академии, на который Андре-Луи не имел права, все еще красовался над дверью. Он справился с этой задачей способом, достойным Скарамуша: оставив герб и надпись «Академия Бертрана дез Ами, учителя фехтования», приписал следующие слова: «которой руководит Андре-Луи».

Теперь он был так занят, что почти не выходил из дому и узнавал новости только от учеников и из газет, которые после провозглашения свободы прессы бурным потоком затопили Париж. Так узнал он о революционных процессах, последовавших за падением Бастилии.[354] Это событие произошло как раз за день до похорон господина дез Ами и явилось основной причиной, их задержавшей. Спровоцировано оно было необдуманными действиями принца Ламбеска, повлекшими за собой гибель учителя фехтования.

Разгневанный народ потребовал у выборщиков, заседавших в ратуше, дать ему оружие для защиты от иностранных убийц-наемников, и в конце концов те согласились. Поскольку оружия у выборщиков не было, они позволили народу вооружиться самому. Они также дали всем красно-синие кокарды — это были цвета Парижа. Но поскольку ливреи герцога Орлеанского были такого же цвета, добавили белый — цвет старинного знамени Франции. Так родился трехцветный флаг Франции. В дальнейшем был создан Постоянный комитет выборщиков для наблюдения за общественным порядком.

Получив разрешение, народ взялся за дело с таким рвением, что за тридцать шесть часов было выковано шесть тысяч пик. Во вторник, в девять часов утра, тридцать тысяч человек собрались у Дома инвалидов.[355] К одиннадцати часам они захватили все оружие, составлявшее около тридцати тысяч ружей, а остальные в это время завладели Арсеналом и забрали порох.

Таким образом готовился народ отразить атаку на город, которая в тот вечер должна была начаться с семи сторон. Однако Париж, не дожидаясь нападения, взял инициативу в свои руки. Он