Поговорим о детях. Причём начистоту - Вадим Литвин

Большинство людей считает инфляцию почти естественной вследствие того, что в мире нет ни одной капиталистической страны со свободным рыночным хозяйством без инфляции.

Да, влияние инфляции неоднозначно. Кому-то от неё хорошо, а кому-то плохо.

Но ведь всё сказанное относится и к дефляции. Кому-то от неё будет хорошо, а кому-то плохо.

Ну и что? Ну и ничего. При необходимости общество и к дефляции приспособится.

И заодно не будет постоянного риска — как сейчас — свалиться в гиперинфляцию.

А это очень неприятная штука для всего общества.

Гиперинфляция — не просто очень высокая инфляция, это жизнь в другом экономическом измерении. Когда цены начинают очень быстро расти — порогом гиперинфляции считается их рост на 50 % в месяц три месяца подряд, меняется экономическое поведение. Стараются как можно быстрее избавиться от бумажных денег, что увеличивает скорость их оборота и приводит к скачку цен даже при стабильном предложении денег. Поэтому гиперинфляция — это самосбывающийся прогноз: стоит в нее поверить, и она случится непременно.

Экономические издержки гиперинфляции очень велики: это затраты на переписывание ценников и печать новых денег, рост затрат потребителей на отоваривание денег, трудности в заключении даже краткосрочных договоров, сложности с долгосрочным планированием, проблемы сохранения сбережений и невозможность денежных накоплений, снижение инвестиционной активности, умирание целых отраслей, ухудшение собираемости налогов и сокращение доходов бюджета из неэмиссионных источников… В результате — сокращение валового национального продукта и уровня жизни.

**************************************************************************************

На пике инфляции в Берлине килограмм хлеба стоил около полутриллиона марок, масла—5,6 трлн, трамвайный билет—150 мрд. Максимальный месячный рост цен составил 29500 %, дневной—20,9 %, минимальное время удвоения цен—3,7 дня.

*************************************************************************************

Посетители пивной сразу заказывали несколько кружек пива и расплачивались вперед — к концу посиделок цены были выше.

*************************************************************************************

Существовали и серьезные технические проблемы — не было возможности напечатать необходимое количество новых денег, чтобы поддержать торговый оборот. Например, 25 октября 1923 года было напечатано 120 тыс. триллионов марок, то есть 120 квадриллионов, тогда как дневная потребность составляла миллион триллионов.

**************************************************************************************

Экономика оказалась на грани коллапса: фермеры перестали продавать свою продукцию, розничная торговля не могла раздобыть товар, а если получала его, то не могла продать с прибылью.

Весело, читатель? И это наше возможное будущее. Если мы живём в мире инфляции, то постоянно рискуем свалиться и в гиперинфляцию.

При более-менее стабильной жизни риск не так уж высок. Но вот при резких потрясениях в стране и обществе — риск увеличивается многократно.

Но тогда зачем правительства разных стран устраивают и разгоняют инфляцию?

Неужели они там совсем тупые?

Вот уж не думаю.

Одна из главных причин разгоняемой инфляции — ссудный процент.

С помощью инфляции правительства разных стран борются с последствиями ссудного процента. Или хотя бы уменьшают эти последствия. Или хотя бы пытаются уменьшить.

Рак развивается по сценарию экспоненциального роста. Сначала рост происходит медленно. Из одной клетки развиваются две, из них 4, 8, 16, 32, 64, 128, 256, 612 и т. д., то есть темпы роста постоянно ускоряются, и, когда болезнь, наконец, выявлена, она уже на такой стадии роста, когда затормозить ее развитие зачастую уже невозможно. Показательный рост обычно завершается смертью «гостя» и организма, от которого он зависит. Поэтому непонимание такой разновидности роста приводит к заблуждению относительно функции денег, приводящему к тяжелым последствиям. За счет взимания процентов и сложных процентов денежные состояния удваиваются через определенные промежутки времени, т. е. они имеют экспоненциальную динамику роста, что и объясняет, почему в прошлом через регулярные промежутки времени возникали сложности с системой денежного обращения, почему возникают они и сейчас. Фактически проценты на кредиты — это рак нашей социальной структуры.

*************************************************************************************

Период времени, необходимый для удвоения вложенной суммы денег: при взимании 3 % годовых для этого понадобится 24 года, при 6 %—12 лет, при 12 %—6 лет.

Даже при 1 % проценты и сложные проценты обусловливают экспоненциальную динамику роста с удвоением приблизительно через 70 лет.

Людям трудно понять всю силу воздействия экспоненциального роста в денежной сфере.

*************************************************************************************

Невозможность продолжительного экспоненциального роста: если бы кто-нибудь вложил капитал в размере 1 пенни в год Рождества Христова с 4 % годовых, то в 1750 году на вырученные деньги он смог бы купить золотой шар размером с Землю. В 1990 году он имел бы уже эквивалент 8190 таких шаров. При 5 % годовых он смог бы купить такой шар еще в 1403 году, а в 1990 году покупательная способность денег была бы равна 2200 млрд. шаров из золота весом с Землю.

Пример показывает ту разницу, которая обусловлена действием 1 % годовых в течение продолжительного отрезка времени. Кроме того, он доказывает, что в длительной перспективе выплата процентов как математически, так и практически — невозможна.

**************************************************************************************

Еще одной причиной того, что воздействие процентного механизма на нашу денежную систему трудно для полного понимания, является его частичная замаскированность. Большинство людей считает, что они платят проценты только тогда, когда берут деньги в кредит, и, если уплата процентов нежелательна, достаточно просто не брать деньги в кредит.

***********************************************************************************

Это не так, потому что цена каждого товара, который мы оплачиваем, включает в себя процентную часть. Эта доля колеблется для товаров и услуг, приобретаемых нами в соответствии с величиной затраченного капитала. Несколько примеров из повседневной жизни наглядно иллюстрируют эту разницу. Доля оплаты издержек по кредитам (капитальных затрат) в плате за вывоз мусора составляет 12 %. В данном случае доля процентов относительно невысока, так как преобладающими являются расходы по заработной плате. Положение меняется для цены на питьевую воду и канализацию, для которых доля издержек оплаты процентов составляет уже 38 и 47 %. Для платы за пользование квартирами социального жилищного фонда эта доля составляет уже 77 %. В среднем доля процентов или капитальных затрат составляет для цен на товары и услуги повседневного спроса 50 %.

Итак, если бы мы устранили проценты и заменили их на более совершенный механизм, то теоретически большинство из нас стало бы как минимум вдвое багаче или же нам нужно было бы работать для поддержания нашего теперешнего уровня жизни только половину рабочего времени.

**************************************************************************************

Заблуждение относительно нашей денежной системы может быть сформулировано следующим образом: поскольку каждый должен платить проценты, когда берет деньги в кредит и покупает товары и услуги, поскольку каждый получает проценты при хранении денег в банке, современная денежная система оказывает на всех одинаковое положительное (или отрицательное) воздействие.

Но и это неверно. В действительности между теми, кто выигрывает при такой системе, и теми, кто платит, существует огромная разница.

**************************************************************************************

80 % населения больше платят по процентам, чем получают,