Звездная дорога - Питер Гамильтон

– Его изначальный процесс творения содержал слишком много ошибок. Он стал самостоятельным. По иронии судьбы, сейчас он в большей степени вы, чем я.

Грубая карта, составленная из древних изображений исследовательских зондов и разведывательных данных, полученных с н-лучевиков и превращенных в структурные линии, заполняла половину лобового стекла ДПП-1. Инерциальная навигация помещала их к югу от реки Дольче. В реальной жизни Анджела все ещё ехала по Лану, высматривая большую реку, с которой Лан, как предполагалось, сливался. Она начала ненавидеть их систему навигации, дурацкую несовершенную штуковину.

Все утро из джунглей по обе стороны Лана вытекали струи тумана – кораллово-розовые, чуть светлее карминового снега, поверх которого они блуждали, извиваясь, как живые. С наступлением дня дыхание джунглей накрыло машины колонны, а к его середине окутало всю замёрзшую реку. Снегоуборочный щит впереди заставлял холодный и влажный туман свиваться с потоками снега, который он счищал с поверхности, торя ровный путь. Она видела вихревое движение по обеим сторонам от машины, как если бы по реке плыл некий океанический левиафан.

– Опять тучи собираются, – сказал Пареш, сидевший на пассажирском месте рядом с нею. Он поменялся с Эльстоном накануне, после того как они бросили второй грузовик и командующий вернулся в биолабораторию-1.

Анджелу привело в смятение то, как Пареш вёл себя – в стиле «мачо-все-по-плечу». Но док Конифф все объяснила, сказав, что его сломанные ребра заживают хорошо и он не ел пишу из композиционного геля. Он провел все это время в биолаборатории-2, одной здоровой рукой помогая ухаживать за больными, вместо того чтобы отдыхать и восстанавливаться.

Она бросила быстрый взгляд на верхнюю часть лобового стекла, где пятно конденсата пребывало на обычном месте. Окрашенные в вишнёвый цвет кольца исчезли за высокими красновато-коричневыми облаками, которые ветром несло с юга. Над ними, поверх измятого слоя туч, колыхались бледно-зелёные и индиговые полосы северного сияния.

– Недостаточно темные, чтобы принести снег, – сказала она. Это был вердикт эксперта по предсказанию погоды.

Пареш ухмыльнулся. Она с трудом удержалась, чтобы не ответить тем же. Он был счастливее, чем имел на то право, но Анджела радовалась, что он снова составил ей компанию. Теперь ей не хватало в ДПП только одного человека – Мадлен.

С последней дозаправки они преодолели по Лану большое расстояние. Утром Анджела отдохнула от прокладывания пути, потом перешла в ДПП-2 после обеда. Её единственной проблемой сегодня было то, что радар не всегда вовремя показывал камни, прятавшиеся под снегом и слоем маслянистого тумана. Впрочем, Дарвин говорил, что, если камень не выглядывал над туманом, он не был достаточно крупным, чтобы навредить ДПП. Но ей не хотелось проверять это на практике.

Когда туман окутал гладкую заснеженную поверхность реки, склоны по обе стороны начали подниматься. Теперь, в середине дня, колонна ехала по дну широкой и глубокой долины, поросшей густыми джунглями. Без Лана в качестве шоссе они бы мучительно одолевали метр за метром, как делали первые несколько дней. По самым лучшим оценкам, пересечение с Дольче было серединой их нового маршрута, и Анджела знала, что они уже использовали больше половины запасов горючего. Бросить оставшийся грузовик оказалось хорошим компромиссом, позволявшим снизить потребление биойля в обмен на втискивание водителей в другие машины, – место для них нашлось теперь, когда они потеряли Лютера и Мохаммеда. И ещё неуклонно уменьшающийся запас еды – благодаря ему груз, который везли машины, становился все меньше. Она хотела предложить Эльстону запустить ещё одну коммуникационную ракету и предупредить Сарвар, что им понадобится помощь.

Прямо по курсу между крутыми склонами U-образной долины как будто вырос темный красновато-коричневый утес, как если бы река резко повернула. Анджела нахмурилась. Если она поворачивала, то почему стена возникла прямо впереди? Утес был вертикальной скалой, местами покрытой снегом, большей частью в тени, поскольку Сириус и кольца находились позади него, – потому он и выглядел таким темным. В мире, окрашенном в оттенки розового и красного, визуальная интерпретация оказывалась нелегким делом. И похоже, поток тумана резко обрывался, словно далёкая стена утеса блокировала его течение… и в этом не прослеживалось никакого смысла. А на радаре была пустота. Пустота!

Перспектива сместилась, внезапно показав, что на самом деле находится впереди.

– Дерьмо-о-о-о!

Анджела утопила педаль тормоза. Её рука резко повернула руль; на лобовое стекло вылетели красные предупреждающие значки, когда она переключила осевые моторы на задний ход. Другой рукой она передернула рычаг, управляющий снегоуборочным щитом, и острие опустилось глубже в снег. Потом она заорала, по кольцевому каналу обращаясь к другим водителям:

– Тормозите! Тормозите! Тормозите!

ДПП дёрнулся. Массивная волна снега от снегоуборочного щита взметнулась над капотом, врезалась в лобовое стекло и загрохотала по крыше. Вспыхнули ярко-оранжевые предупреждения о заносе, и колеса завертелись, проскальзывая. ДПП завилял из стороны в сторону, бешено содрогаясь.

Пареш неистово цеплялся за приборную панель здоровой рукой и в полный голос сыпал ругательствами. Позади Гаррик и Омар хватались за сиденья и дверные ручки. Ремень безопасности Анджелы натянулся в преддверии столкновения, прижал её к спинке кресла. Она могла лишь бросить все силы на то, чтобы удержать руль. Её рука зависла над экстренной кнопкой давления в шинах – можно было открыть клапаны и выпустить весь воздух, чтобы ещё больше увеличить сцепление колёс с поверхностью, и тогда, скорее всего, крутящий момент разорвал бы шины в клочья.

ДПП остановился так резко, что задние колеса приподнялись над снегом, прежде чем опуститься назад, и снегоуборочный щит застрял в глубокой борозде, которую пропахал в речном льду.

– Какого хрена?! – закричал Пареш.

Анджела сидела неподвижно, и её сердце неистово колотилось, пока она ждала подтверждения тому, что увидела мельком. Стеклоочистители монотонно скользили из стороны в сторону, освобождая лобовое стекло от снежной массы. Когда оно очистилось, она молча ткнула перед собой дрожащим пальцем, все ещё слишком потрясенная, чтобы говорить.

Пареш уставился вперёд.

– Охренеть и не встать! – тихонько простонал он.

Все выходили из машин, чтобы посмотреть, и медленно пробирались мимо ДПП-1, точно школьники, подзадоривающие друг друга. Они обнаружили место, где две реки встречались. Дольче с её обширной сетью притоков тянулась до самых гор Затмения на востоке, где выше по течению соединялась с более северной рекой Зелл, и представляла собой по-настоящему громадную водную артерию. Она прорезала в земле массивный каньон с голыми скальными стенами около двух километров высотой и почти километр в ширину у самого дна. Вот что Анджела увидела и не осознала. Долина реки Лан переходила в каньон Дольче посредством водопада шириной триста метров, от чьей вершины до более крупной реки внизу падать нужно было более километра.