Кто финансирует развал России? От декабристов до моджахедов - Николай Стариков

Убийцы его отца обратились к новому царю с письмом. Нет, они ему не угрожали. Они рассуждали и взывали к чувству разума:

«Два года усилий и тяжелых жертв увенчались успехом. Отныне вся Россия может убедиться, что настойчивое и упорное ведение борьбы способно сломить даже вековой деспотизм Романовых. Исполнительный комитет считает необходимым снова напомнить во всеуслышание, что он неоднократно предостерегал ныне умершего тирана, неоднократно увещевал его покончить свое человекоубийственное самоуправство и возвратить России ее естественные права…»

А еще эти изверги выступили с обращением… к европейскому сообществу! Самое время заняться революционным пиаром и объяснить европейскому обывателю, что «долгие годы тиранического правления завершились достойной карой». А далее вновь шел невразумительный бред, выдаваемый этими кровавыми маньяками за правду. Они. мол. хотели свободы, а царь их за это вешал. Вот им и пришлось взяться за револьвер и динамит. Но судить их за это нельзя, нет их вины в произошедшем. Во всем виновато само самодержавие:

«Исполнительный комитет не сомневается, что мыслящие и честные элементы западноевропейского общества понимают все значение этой борьбы и не отнесутся с осуждением к той форме, в какой она ведется, так как эта форма была вызвана бесчеловечием русских властей, так как другого исхода, кроме кровавой борьбы, нет для русского человека».

Император Александр III очень любил свою жену и детей, но на уступки террористам не пошел.

Весь вечер напролет Александр просидел с их листовкой в руках. Снова и снова перечитывал ее, напрасно пытаясь сосредоточиться: «Кровавая трагедия, разыгравшаяся на Екатерининском канале, не была случайностью и ни для кого не стала неожиданностью. После всего произошедшего в течение последнего десятилетия она являлась совершенно неизбежной…»

И сжимая кулаки от ярости, новый император не мог не согласиться с правотой этого подметного письма. Шаг за шагом его отец сам шел к этому страшному дню! Ведь вдень, когда его убили, он даже подписал конституцию. Хотя это был лишь робкий намек на нее, всего лишь тень парламентского правления. И вот, «Народная воля», уничтожившая императора Александра II, уже требовала от нового царя, чтобы он созвал народное собрание, которое решит дальнейшую судьбу России! Те, кто замарал свои руки в священной крови русского монарха, требовали от его сына не просто немедленного установления свободы печати, слова, сходок и избирательных программ. Они не просили, а требовали прощения совершенному убийству! Революционеры требовали, чтобы он амнистировал всех политических заключенных, и провозгласил их преступления исполнением гражданского долга!

«Надеемся, что чувство личного озлобления не заглушит в вас сознания своих обязанностей… Озлобление может быть и у нас. Вы потеряли отца. Мы теряли не только отцов, но еще братьев, жен, детей, лучших друзей. Но мы готовы заглушить личное чувство, если того требует благо России.

Ждем того же и от вас».

Как они посмели! Протягивают для мирного пожатия руку, с которой еще сочится кровь царя! Перед лицом императора вновь промелькнуло страшное изувеченное лицо, месиво костей, мяса и кожи, того, что когда-то было его отцом.

«Итак, ваше величество — решайте. Перед вами два пути. От вас зависит выбор. Мы же затем можем только просить судьбу, чтобы ваш разум и совесть подсказали вам решение единственно сообразное с благом России; вашим собственным достоинством и обязанностями перед родною страной».

Разорванная и скомканная листовка полетела в угол. Император сделал свой выбор…

Прежде всего, следовало обезвредить революционеров. Полиция имела хороший след: один из бомбистов — Рысаков почти сразу после ареста одумался и начал выдавать своих товарищей. Это позволило жандармам уже через два дня захватить конспиративную квартиру на Тележной улице. Пошла череда арестов. И — война нервов. Они надеются, что сдастся он, император. Ему можно надеяться только на своих жандармов и на господа бога. Их должны взять, не могут не взять. Надо только продержаться, пережить это страшное время. Царская семья безвылазно сидит в Зимнем дворце. Пусть говорят, что царь и царица боятся и потому никуда не ездят — жизнь четырех детей куда дороже сплетен и слухов. А 27 марта 1881 г. император и его близкие тайно уезжают в надежно охраняемый, маленький Гатчинский дворец. В Зимний, на берега Невы, они уже не вернутся никогда. А ищейки полиции идут по следу…

В первые дни после убийства Александра II общее настроение было таково, что взлети и новый властелин России на воздух, никто бы не удивился! В глубине души и сам новый император не был уверен утром, что сумеет дожить до вечера. Нам сейчас сложно понять атмосферу тех первых недель его правления. Отдаленно ее можно представить, прочитав письмо обер-прокурора Святейшего Синода, профессора Константина Победоносцева. Когда-то он был учителем молодого наследника, теперь он стал его вторым «я», его внутренним голосом. Его письмо императору, написанное через десять дней после злодейского убийства, поражает своей педантичностью. Учитель пишет ученику, рассказывая ему, как он может выжить в случае опасности. Вспомним, что ученику 36 лет, что он император, что он самая охраняемая особа в империи, и нам станет страшно по-настоящему.

«Именно в эти дни, — нет предосторожности, излишней для Вас. Ради бога, примите во внимание нижеследующее:

— Когда собираетесь ко сну, извольте запирать за собою дверь — не только в спальне, но и во всех следующих комнатах, вплоть до входной. Доверенный человек должен внимательно смотреть за замками и наблюдать, чтобы внутренние задвижки у створчатых дверей были задвинуты.

— Непременно наблюдать каждый вечер, перед сном, целы ли проводники звонков. Их легко можно подрезать.

— Наблюдать каждый вечер, осматривая под мебелью, все ли в порядке.

— Один из ваших адъютантов должен бы был ночевать вблизи от вас, в этих же комнатах.

— Все ли надежны люди» состоящие при Вашем Величестве. Если кто-нибудь был хоть немного сомнителен, можно найти предлог удалить его…»

В атмосфере ежеминутного ожидания смерти прошли первые дни правления Александра III. И вот — радостное известие: мерзавцы, убившие государя, арестованы. К огромному удивлению монарха, тут же раздались голоса с требованием их простить! 28 марта 1881 г. профессор петербургского университета Владимир Сергеевич Соловьев (сын известного историка) выступил с публичной лекцией. Свое выступление Соловьев закончил словами: «Царь может их простить!» И после паузы добавил: — Царь должен их простить! Его слова встречены овацией. С письмом к императору обратился Лев Толстой:

«Отца Вашего, Царя русского, сделавшего много добра и всегда желавшего добра людям, старого, доброго человека, бесчеловечно изувечили и убили не личные враги его, но враги существующего порядка вещей; убили во имя какого-то высшего блага всего человечества… Отдайте добро за зло, не противьтесь злу, всем простите».