Тайная схватка - Герман Матвеев

– Алексеев вернулся? – спросил майор.

– Миша? Не знаю. Что-то не видел его сегодня целый день.

– Надо узнать. Пошли кого-нибудь.

– Я схожу сам.

Николай Васильевич спустился в кубрик.

– Алексеев! Алексеев!

Миша выскочил из каюты.

– Я здесь, Николай Васильевич.

– Ага! Ты давно пришел?

– Да с час…

– Оденься и поднимись ко мне.

– Есть!

Миша забежал к себе в каюту, на всякий случай надел кепку, пальто и побежал наверх. У каюты механика, прежде чем открыть дверь, снял кепку.

– Здравствуй, Миша, – приветливо встретил его майор.

Миша от неожиданности растерялся.

– Товарищ майор… вы зачем… то есть вы как сюда попали?

– Пешком пришел. Говорят, что ты сегодня где-то целый день болтался?

– Было такое дело…

– С ворами познакомился?

– Познакомился.

– Ну и как?

Миша замялся.

– Весело было?

– Какое там веселье, – ответил Миша. – Выпили водки…

– И ты пил?

– Нет, я не стал пить.

– Был там высокий парень, по прозвищу Брюнет?

– Так это их атаман!

– А еще кто был?

Миша перечислил присутствовавших на вечеринке воров, рассказал о встрече на рынке с человеком, знакомым по фотографии, и передал содержание некоторых разговоров о краденых карточках. Судя по выражению глаз майора, это все его не задевало, интересовало его что-то другое…

– А ты не заметил у них новеньких противогазов? – спросил майор.

– Нет. Хотя знаете что? На рынке Брюнет передал противогаз тому, который на карточке снят, Горскому, – сказал Миша и сразу заметил огонек в глазах Ивана Васильевича.

– Ну а дальше?

– А дальше я его не видел.

– Он не приходил туда вечером?

– Нет.

– Ну а они тебе ничего не предлагали?

– Нет.

– А насчет немцев или о политике ничего не говорили?

– Нет.

– Ну а что вы еще делали?

– В карты играли.

– Ты тоже играл?

– Играл, – сильно смутившись, сказал Миша.

Это смущение не ускользнуло от внимания майора.

– Ну и как?

– Проиграл.

– Много проиграл?

– Да нет… рублей пятнадцать, что ли. Я так, для видимости, играл, Иван Васильевич.

– Понимаю. А были у тебя еще с собой деньги?

– Были. У меня рублей двести накоплено.

– Ну, молодец! – похвалил майор. – Я на тебя крепко надеюсь. Сознаюсь: были у нас сомнения. Бураков выражал опасения, что эта компания воров может втянуть тебя в игру, испортить… Но я, Миша, за тебя поручился. Верю и знаю, что ты вполне самостоятельный и крепкий мальчик. Не подведи меня. Самое трудное сделано. Ты установил с этой шайкой связь, но главное впереди. Сейчас нужно добиться того, чтобы они тебе доверяли. Продолжай держаться так же независимо. Ворье уважает людей, которые не пляшут под дудку таких, как Брюнет, и не боятся их. Брюнет – это подлый и ловкий враг. У него ни совести, ни чести. В карты он проигрывает и выигрывает с расчетом. И взаймы дает – тоже. Тут тонкий прием.

– Я ничего такого не заметил.

– А тебе и замечать особенно не надо. Нас интересует он не как картежник, а как враг… как предатель. К ремесленнику присмотрись. Это жертва. Надо узнать, где он такие деньги достал.

– Ворует.

– Ну, конечно, не заработанные приносит… Ну, ты еще об этом завтра поговоришь с Бураковым. Он утром зайдет. Значит, помни: главное впереди, и будь все время осторожен. Малейшая ошибка, промах, лишнее слово – и все сорвется.

– Сволочи они, товарищ майор.

Иван Васильевич серьезно сказал:

– Опасные сволочи, Миша. Враги…

– Противно быть около них…

– Понимаю, Миша. Может быть, посылать тебя к ним больше не стоит?

– Что вы, что вы, товарищ майор! Я не боюсь.

– Верно, Миша… Но будь осторожен. А теперь иди спать. «Утро вечера мудренее», как пословица говорит.

Миша попрощался и ушел к себе в кубрик.

Как только за ним закрылась дверь, вошел механик.

– Беспокоит меня эта история, Ваня, – сказал он.

– Какая история?

– Да с Мишей…

– А что?

– Даешь ему поручения какие-то, наверно опасные. Не попал бы он в беду… Хорошего парня – и вдруг в опасные истории…

– Именно хорошего. Плохого нельзя… Мы еще не все распутали. В это дело оказались втянутыми воры, мальчишки. Их используют немцы. Со взрослыми они не будут водиться. Поэтому я и послал к ним Мишу.

– Но почему Мишу?

– Потому что он надежный и умный парень. Сознательно к делу относится. Наблюдательный. С хорошей памятью и со смекалкой. У него есть два приятеля; ребята неплохие, но слишком увлекающиеся, – обязательно перестараются, пересолят… А здесь, Коля, игра идет оч-чень серьезная…

– Я все понимаю, но неужели у тебя нет людей?

– Люди есть, и люди работают. Алексеев делает маленькое дело. Только один узелок развязывает, но этот узелок важный и ответственный. Не беспокойся, Коля, мы с него глаз не спускаем. В обиду не дадим.

Иван Васильевич вернулся к себе в кабинет около пяти часов утра и сразу позвонил Буракову.

– Трифонов не вернулся? – спросил он, когда вошел заспанный помощник.

– Никак нет, товарищ майор. Звонил он часа три тому назад. Сообщил, что последнюю поездку за хлебом делает.

– Больше новостей у вас нет?

– Алексеев благополучно вернулся на судно.

– Алексеева я видел. Надо будет выписать пару часов и завтра утром под расписку передать ему. Пускай он продаст их Брюнету. Ворье будет думать, что часы краденые. Нужно проинструктировать его основательно.

– Есть!

Бураков вышел. Иван Васильевич сел за стол и начал просматривать документы. За эти несколько дней много было сделано.

Теперь он был уверен, что находится на верном пути и главные нити немецкой провокации с газовой атакой у него в руках. Почти все предатели уже известны, но это все второстепенные лица – исполнители. Где-то за ними скрывается обер-бандит*, и даже установлена его кличка – Тарантул, но, кто он и где скрывается, неизвестно. Ивана Васильевича беспокоило одно: вдруг немцы назначат час штурма, и тогда придется поторопиться, захватить мелочь, чтобы сорвать немецкую операцию с аммиаком, а Тарантул может ускользнуть.