Одна на миллион - Марина Серова

Егор Юрьевич немного подумал и снова задал вопрос:

– Что же, значит, вы туда поедете? Ладно, скажу адрес. Улица Ленина... а номер дома не помню, но он второй от угла. На месте найдете.

– От какого угла? – уточнила я.

– Разве я не сказал? Точно, забыл. Угол улиц Ленина и Красной.

– Но там четыре точки отсчета получается. В какую сторону мне второй дом отсчитывать?

– Как четыре? – удивился учитель трех дисциплин. – Да, точно четыре!

– Егор, а ты схемку нарисуй, – посоветовал Трунов и дал Григорьеву бумагу и ручку.

Егор Юрьевич нарисовал мне довольно подробный план Калиновки и обозначил жирным крестом дом, в котором жили родители Михаила.

Учитель покинул кабинет участкового. Я тоже хотела уйти, но Николаю кто-то позвонил на мобильник, и он дал мне знак остаться. Трунов больше слушал своего телефонного собеседника, нежели говорил, поэтому я не могла понять сути разговора. Наконец участковый отключил сотик и радостно сообщил:

– Татьяна Александровна, они нашлись!

– Кто?

– Парень с девушкой, которых вы ищете.

– Да вы что?! И где же они? – спросила я, страшно обрадовавшись этой информации.

– В больнице села Кочурина. Это в десяти километрах отсюда.

– Там есть больница? – спросила я и поймала себя на мысли, что переняла у Григорьева дурацкую привычку отвечать вопросом на вопрос.

– Да, есть. Так вот Лескин по моей просьбе подсуетился и кое-что выяснил. Оказывается, вчера вечером Абакшонок, главврач больницы, возвращался на своей машине из райцентра и увидел на трассе двух побитых молодых людей, светловолосого парня и рыжую девушку. – Николай замолчал, потому что дверь как-то странно скрипнула. – Сквозняк, наверное. Так вот, он остановился, посадил их и повез в больницу. Там они и находятся до сих пор, но вот имен своих они не назвали...

– Пострадавшие без сознания?

– Нет, в сознании, но предпочли промолчать, – сказал Николай и тут же переключился на то, что его самого больше всего волновало: – Теперь ясно, что неизвестный завладел машиной Антипова незаконным образом. Возможно, он голосовал на дороге, они его подсадили, и этот бугай поочередно выкинул их из «копейки». Надо срочно установить личность утопленника... Такое ЧП на моем участке!.. Татьяна, что вы намерены делать дальше?

– Поеду в больницу, – ответила я.

– Татьяна Александровна, не надо спешить, – стал отговаривать меня участковый. – Куда ребята денутся? Они ведь пока нуждаются в медицинской помощи. У парня сотрясение мозга и перелом руки, а у девушки кости целы, но есть многочисленные ушибы и ссадины на теле, даже на лице. Ей бы сейчас где-нибудь отсидеться, чтобы все зажило.

– Да, да, вы правы, – согласилась я.

– Вполне возможно, что они на полном ходу из машины выпрыгнули, или, как говорится, их «выпрыгнули», в смысле выбросили. Но вот зачем? – снова углубился в свои размышления Николай, потом вдруг опомнился и сказал: – Сейчас приемное время уже закончилось, вас в больницу все равно не пустят.

Конечно, последнее замечание было спорным, – я могу войти в любые двери. Во-первых, всегда можно дать взятку охраннику или санитару. Во-вторых, я могу показать просроченное удостоверение сотрудницы прокуратуры, в которой когда-то работала. В-третьих, время от времени по ходу своих расследований я развлекалась «промышленным альпинизмом», поэтому вполне могла бы залезть в любое окно, если оно, конечно, без металлических решеток. Меня больше волновало другое – как заставить Машу вернуться домой? Похоже, придется устраивать ночной переполох в больнице. А действительно, стоит ли так спешить или лучше взять тайм-аут до завтрашнего утра?

Тут в кабинет заглянул какой-то мужчина, и Трунов, извинившись, вышел в коридор. Я же стала думать, как мне поступить. Сначала я решила все же ехать в больницу и на месте что-нибудь придумать. Я выглянула в коридор, но хозяина кабинета не увидела. Уехать, не попрощавшись с ним, я не могла, поэтому осталась и озаботилась вопросом, может, действительно не нужно пороть горячку? Всегда полезно оглянуться назад, чтобы понять, как действовать дальше.

Я закурила и мысленно вернулась в тот скверик, где впервые увидела Машу Баранову. Маша тогда вела себя довольно странно. Использовала все – и сопливые просьбы, и материальную стимуляцию, и нешуточные угрозы... И все для того, чтобы выполнить задание редактора газеты «Мы», написать о подпольном изготовлении водки. Она не знала, как подступиться к этому вопросу. Кирилл посоветовал нанять частного детектива и дал ей мои координаты. Я отказалась начинающей журналистке помочь, Маша обиделась. Да еще бросила мне вслед угрозу о том, что я пожалею о своем отказе.

Я быстро забыла об инциденте, а Баранова-младшая стала предпринимать какие-то шаги в своем первом журналистском расследовании, и эти шаги оказались верными. Возможно, Маше действительно помогли пьяницы, которых она угостила халявной водкой. Пусть будет так, хотя мне не очень-то в это верилось. Но факт остается фактом, Маша овладела ценной информацией и стала следить за тем, что происходит вокруг «Спиртпрома» на Одесской, и даже наладила контакты с грузчиком.

Им оказался симпатичный молодой человек, причем не алкоголик. Лично мне было совершенно непонятно, что заставило парня работать в таком непрестижном месте. Однако это обстоятельство не смутило Машу. Она даже бортанула Кирилла и поселилась в общаге индустриального колледжа. Да, Маша оказалась девочкой влюбчивой и не слишком заботившейся о своей репутации.

Меня вдруг стал занимать вопрос: а почему она ушла в общежитие и не привела Антипова в свою квартиру? Наверное, не хотела, чтобы Михаил и Кирилл встретились и устроили между собой разборки. Вполне возможно, что она не собиралась окончательно бросать Одинцовского... В общем, что бы за этим поступком ни стояло, но Мария перестала появляться дома, чем сильно озаботила мать. Кира Леонидовна была вынуждена обратиться к моим услугам. И сделала это не зря, потому что Маша преподнесла новый сюрприз: выкрала пластиковую карту.

Почему же эта девочка так не любит приемных родителей? Неужели все дело в том, что они неродные?

Я вдруг вспомнила, что Кирьянов страшно перепугался, что Семен Петрович может быть причастен к подпольному изготовлению водки. Но, кажется, эти догадки были основаны только на том, что Баранов когда-то владел сетью супермаркетов «Корзинка». Правда, их вытеснили многочисленные «Пятерочки», «Магниты» и «Грозди»... Да, а теперь Семен Петрович курирует вопросы розничной торговли. Может, так и есть? Вдруг Маша узнала об этом и решила наказать папочку?

В тот момент, когда я об этом задумалась, в кабинет вернулся Трунов.

– Извините, Татьяна, что задержал вас. Дела...

– Ничего, я все понимаю.

– Ну так вы определились, что будете делать дальше?

Я уже не была уверена, что мне нужно прямо сейчас ехать в больницу. Мои колебания были замечены Труновым, и он сказал: