Сапфо - Игорь Суриков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 87
Перейти на страницу:

А вот лирические поэты как-то выпали из сферы их внимания. В результате из сочинений этих авторов (будь то та же Сапфо, ее земляк Алкей или даже «основатель лирики» Архилох) на сегодняшний день известны не целые сборники произведений, а лишь разрозненные фрагменты. Откуда такие фрагменты берутся, ярко и образно рассказал М. Л. Гаспаров[85]. Говоря кратко, это — цитаты из интересующих нас авторов, сделанные авторами более поздними, но тоже античными (или византийскими), то есть обладавшими еще полными текстами сборников архаических стихотворцев.

Гаспаров приводит остроумный пример: представим себе, что по какой-нибудь причине в мире полностью пропали все издания сочинений Пушкина. Означает ли это, что бы остались бы без Пушкина вовсе? Нет, поскольку из учебников, хрестоматий, антологий и всяческих других книг нам удалось бы извлечь изрядную долю его литературного наследия — именно потому, что есть (и всегда был) обычай цитировать автора, о котором рассказываешь, приводить — иллюстрации ради — выдержки из его произведений. Причем отрывки, как правило, лучшие, самые характерные и выразительные.

Таким-то вот образом до нас и дошли отрывки лириков эпохи архаики, в том числе и Сапфо. Был и другой путь: через упоминавшиеся выше находки папирусов. Но папирусные фрагменты в подавляющем большинстве случаев гораздо хуже по сохранности; порядком поврежденные из-за многовекового пребывания под землей свитки древнего писчего материала содержат многочисленные лакуны, то есть испорченные (банально порванные) места, порой не подлежащие надежному восстановлению.

Почему византийские переписчики оставили «за бортом» своей работы раннюю греческую лирическую поэзию? Можно догадываться, что она, видимо, мало что им говорила. Лирика (во всяком случае, во многих своих жанрах) — достаточно злободневный род литературы. Эпос — он, как говорится, навсегда. В нем трактуются настолько вечные темы, что они еще долго и долго будут отдаваться отзвуком, даже среди совсем иных народов в совсем иные эпохи… И в XX, и в XXI веке отнюдь не забыли об осаде Трои или о странствиях Одиссея. Фильмы, снятые на эти сюжеты, ожидаемо получают хорошие кассовые сборы. Или вот хотя бы такой пример: военная операция, несколько лет назад ведшаяся рядом западных стран во главе с США против ливийского лидера Муамара Каддафи, носила официальное название «Одиссея. Рассвет». Романтично… Конечно, каждому, кто хоть что-то читал, сразу вспомнится гомеровское: «Встала из мрака златая с перстами пурпурными Эос…» Правда, натовская Эос в своих пурпурных перстах держала бомбы, но это — вопрос отдельный, которого мы здесь не касаемся.

Уже античная драма в меньшей степени, нежели античный эпос, обладает этими чертами некой «всеобщности», «всечеловечности». Но — все-таки обладает. Она тоже, пусть при некотором усилии, позволяет человеку нашего времени вдохнуть полной грудью пресловутый «ветер времен». Автор этих строк не может удержаться от того, чтобы привести здесь собственное стихотворение, посвященное «отцу трагедии»:

Эсхил

Над земною разверзнутой твердью,
Над тревожною дремой могил,
Над судьбою, над жизнью и смертью
Торжествует кудесник-Эсхил.
Так возвышенно-косноязычен
Этих ямбов прерывистый строй…
Он вещает — и глас его зычен,
Словно буря ночною порой.
Пробужденные гением к скене,
В тяжком скрежете смертных оков
Ходят, ходят усталые тени,
Ходят тени великих веков.
Слышно эхо умолкнувшей сечи,
Виден след огневого столпа…
И внимает неведомой речи
Пораженная громом толпа[86].

Ну а лирика… Уж слишком она индивидуальна и, можно даже сказать, ситуативна. Какое, собственно, дело нам до того, что Архилох ругательски поносит отца девушки, которую он хотел взять в жены, но получил от несостоявшегося тестя отказ? До того, что Алкей с сотоварищами совещаются, как бы поудачнее совершить государственный переворот? До того, что Солон рассказывает о проведенных им в Афинах реформах? До того, что та же Сапфо нежно беседует с девушками — своими ученицами и подругами, называя в своих стихах их по именам (именно благодаря ей мы и поныне знаем, как звали этих мало чем примечательных девиц)?

Вот точно так же и византийским эрудитам, которые, не будем забывать, сами жили через этак полторы-две тысячи лет после расцвета архаической лирики, всё это было не особо интересно. Понятно, почему они переписывали Платона: это, ясное дело, философ на все времена. Понятно, почему они переписывали Геродота и Фукидида: история воспринималась как «учительница жизни». Понятно, почему они переписывали Демосфена: риторические школы продолжали функционировать, и обучающимся в них всего легче было упражняться на лучших образцах — речах величайших ораторов прошлого. Понятно, почему они переписывали мелика Гиппократа (по его рекомендациям века и века продолжали лечить людей) или математика Евклида (по его простым и исчерпывающим формулировкам века и века продолжали преподавать геометрию).

И именно по тем же самым причинам не переписывали древнейших лирических поэтов. Они представлялись чем-то совсем далеким, экзотичным, малопонятным. Некоторые из них, кстати, были малопонятными даже в самом прямом — языковом — смысле. Сапфо и Алкей писали на эолийском диалекте древнегреческого языка (о диалектах нам еще предстоит поговорить подробнее), который к эпохе «усердных переписчиков» совсем уж подзабылся. Не забудем, этих византийских переписчиков отделял от времен архаики более долгий временной отрезок, чем нас — от самих переписчиков! Это даже трудно представить, но это так. Тот же Фотий и его сотрудники жили в IX веке. Сейчас на дворе — XXI. Легко посчитать разницу: 12 столетий. Строго говоря — даже меньше, поскольку Фотий трудился в конце своего века, а мы живем в начале своего.

Ну так вот, а жизнь Сапфо — напомним снова и снова — приходится на VII–VI века до н. э. Опять посчитаем и получим: между Сапфо и Фотием — 14 столетий, огромная бездна! Какой глубокой древностью должно было представляться время Сапфо уже в те годы, когда жили эрудированный константинопольский патриарх и его присные…

Говоря, что лириков не переписывали, приходится все-таки отметить одно значимое исключение. Это — Феогнид Мегарский[87], творивший несколько попозже нашей героини; от него дошли до нас не разрозненные фрагменты, а целый сборник объемом почти в полторы тысячи строк. Такая хорошая сохранность, несомненно, связана с тем, что стихи Феогнида в большинстве своем написаны на максимально общие темы, интересные для мыслящих и чувствующих людей самых разных эпох. Причем спектр тем, затрагивавшихся этим поэтом, исключительно широк: тут дружба и любовь, благородство и низость, слава и позор, счастье и страдание… Произведения Феогнида — это в какой-то мере квинтэссенция архаической лирики. В этом смысле они хрестоматийны и были обречены на успех.

1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 87
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?