Охота на Князя Тьмы - Диана Маш

кульбит и забилось быстрее. А закончив, я едва не закричала от восторга. Сдержало лишь присутствие Гордея.

Медленно переведя дыхание, я повернулась к нему и протянула блокнот.

— Кажется, тут какой-то список.

— Ломпасов, Пуэр… Тичиков, — на последней фамилии, Ермаков удивленно присвистнут и приподнял правую бровь.

— Знаете его?

Судя по хитрому прищуру, его позабавил мой вопрос.

— Я удивлен, что вам эта фамилия не знакома, Софья Алексеевна. Евлампий Евсеевич Тичиков не последний человек в Китеже. Знатный купец и промышленник, владеющий золотодобывающими рудниками в Сибири. Женат на дворянке хорошего рода. Вы должны были посещать их приемы.

Черт!

— Вполне возможно, что посещала. Я просто… не помню.

— И такое случается? — усмехнулся он.

— Помните, я рассказывала вам, что ударилась головой? — Гордей насупился и кивнул. — После этого я полностью потеряла память. Врач поставил диагноз — амнезия. Если не верите, поговорите с ним или с моей тетушкой. Они все подтвердят.

— Ну почему же, верю.

Как ни странно, но ни в его взгляде, ни в тембре голоса я сейчас насмешки не чувствовала. Либо действительно верил, либо умело скрывал.

Посчитав это неважным, я вернулась к делу.

— А Ломпасова и Пуэра вы тоже знаете?

— Впервые слышу. Но ничего, скоро узнаем. И начнем с господина Пуэра.

— Почему?

— Взгляните.

Гордей поднес ко мне записную книжку и ткнул пальцем на значок рядом с фамилией.

— Сердечко? — протянула я и подняла на пристава удивленный взгляд. — Любовный интерес?

— Похоже, что так, — пожал он плечами. — Сегодня поздно уже с визитами наведываться. К завтрему узнаю адреса и обойду по очереди.

— Ну уж нет, я с вами!

Ермаков весело хмыкнул.

— Почему-то не сомневался.

[1] Филер — агент охранного отделения или уголовно-сыскной полиции, в обязанности которого входили проведение наружного наблюдения и негласный сбор информации о лицах, представляющих интерес.

[2] Сифилис

[3] Сторублевые купюры, на которых была изображена Екатерина Великая

Глава 8, Где не все болезни от нервов

— Совсем-то вы барышня себя не бережете, — причитая, носилась вокруг меня Глаша. — Были тростиночкой, стали былиночкой… Скушайте калачик, токмо для вас пекла. С пылу, с жару.

— Спасибо, — улыбнулась я ей, с радостью вгрызаясь в теплое угощение, чей вид, после пропущенного вчера ужина, вызывал обильное слюноотделение.

Стол с утра, как обычно это бывает в доме Инессы Ивановны, поражал разнообразием. Тут тебе и кулебяка с красной рыбой, и яйца жареные, и салат мясной. Все наисвежайшее, а не загодя приготовленное. От чего закрадывалось сомнение, что Глаша не робот и спит по ночам.

— Права Глаша, — подала голос присоединившаяся к завтраку тетушка. — С этой амнéзией ты сама на себя не походишь, Сонечка. Жизнью кипиш, как самовар. А бледнющая… только синцы под глазами. Смотреть больно.

— Спала плохо, — виновато вздохнула я и потянулась к пирогу.

Врать тетушке не хотелось. Но и всей правды сказать я тоже не могла. Где такое видано, в этом временном отрезке, чтобы молодая девица, вместо планов на семейную жизнь, по ночам список с подозреваемыми в убийстве составляла?

Не скажу, что он был велик. Всего-то три фамилии. Те самые, из записной книжки убиенной Алевтины Максимовны. Ныне призрачной дамы, что сейчас носилась по гостиной, изнывая от скуки.

— Сонечка, ежели ты до сей поры на вдовую графиню гневаешься — брось. Не дело это. Матушка твоя добрейшая из женщин была. Лешенька в ней души не чаял. А что другие об них плетут, то на их совести и останется.

— Нет, Инесса Ивановна, дело не в графине Бабишевой, — отмахнулась я. — Ее слова меня не задели. Но признаюсь, мне стало обидно за вас. Моя мать приходилась вам сестрой, а тут такие резкие слова в ее адрес…

Расплывшись в улыбке, тетушка потянулась через стол и потрепала меня по плечу.

— Я знаю Акулину Никитишну не первый день. Наслушалась от нее немало. Вспыльчивая она. Зажигается, аки спичка. Но и отходит быстро. Ладно уж, чего мы все о ее сиятельстве? Будто и поговорить не об чем. Какое занятие себе придумала, милая? Не составишь мне компанию в салоне дамских мод?

— Простите, тетушка, но после завтрака я вынуждена отлучиться… — с трудом сглотнув, я попыталась придумать правдоподобную причину, но в голову, как назло, ничего толкового не шло.

— Это куда же, Сонечка? — удивленно захлопала глазами Инесса Ивановна. — Прежде из дома было не выгнать. А нонеча дома не застать. Не будь Сергея Даниловича, решила бы, что друга сердешного завела.

Она рассмеялась собственной шутке. Но я к ней присоединиться не смогла.

Сомнение меня взяло. День-два я может и могла бы водить старушку за нос, придумывая все новые и новые причины отлучки. Но что, если я попала в это время навсегда? Что, если мне придется провести здесь всю жизнь? Построить карьеру? Завести семью, детей?

Так зачем же начинать со лжи? Не лучше на начальном этапе расставить все точки над «е»?

Естественно, ни о каких перемещениях в пространстве и времени я рассказывать не собиралась. У Инессы Ивановны больное сердце. А осознание, что единственная родная душа сошла с ума, здоровья точно не прибавит.

— Тетушка, мне нужно вам кое-что сообщить, — выдохнула я и впилась в нее немигающим взглядом.

— Разумеется, Сонечка. Я внимательно тебя слушаю.

— Пару дней назад я стала свидетелем… ужасной сцены. Погибла женщина. Ее убили.

Старушка, выпучив глаза, громко охнула и прижала ладони ко рту. Застывшая за ее спиной Глаша едва не выронила из рук тарелку, но вовремя спохватилась.

— Помилуй господи, — перекрестилась она.

— Сонечка, — запричитала тетушка, качая головой. — Но как же так? Какой кошмар…

— Ничего, к сожалению, уже не исправить. Но я решила сделать все возможное, чтобы помочь полиции раскрыть преступление. Так как считаю, что… женская внимательность, ничуть не уступает, а во многом даже превосходит мужскую.

Ну вот и все, я наконец-то выговорилась. Даже на сердце полегчало. Отлегло. Только тетушка с Глашей теперь смотрели на меня, как на безумную. Чего, впрочем, и следовало ожидать.

Инесса Ивановна несколько раз открывала рот, пытаясь что-то сказать. Но вновь закрывала. Видимо, так и не найдя нужных слов.

Пожалев ее, я поднялась со стула, подошла к ней и коснулась руки.

— Я понимаю, это звучит странно и непонятно. Но вы должны мне поверить. Криминалистика — это мое призвание. А еще возможность помогать людям.

— Но как же свадьба? — одними губами прошептала старушка, качая головой. — Сергей Данилович…

— …меня не любит. Как и я его. Я не выйду за него замуж, Инесса Ивановна. Простите, но это окончательное решение и обсуждение не… — не