Компот из сладкой лжи - Маша Ловыгина

Заяна кивнула, будто что-то решив для себя, а потом спросила:

— Чего вы хотите от меня?

Надя с шумом выдохнула:

— Вы говорили, что собираете информацию о потенциальных клиентах. Не знаю, какого рода, но я почему-то уверена, что Ржевскому она была необходима. Это ведь не вы придумали, собирать факты о людях? Он попросил вас?

Теперь пришла очередь Заяны отводить взгляд и нервно покусывать губы. Она помолчала, а затем кивнула:

— Что-то вроде того. Ему некогда было сидеть в соцсетях. Ну и потом, поток информации настолько велик, что нужно уметь его фильтровать.

— А вы умеете, — утвердительно произнесла Надя. — Ваш дед сказал, что вы очень умная. Уверена, что и Павел ценил вас за это.

Заяна передернула плечами.

— Не на улице же он меня нашел. Ладно, — решительно заявила она. — Поехали ко мне, там я вам все покажу. Я ноутбук дома оставляю, когда деду помогаю. Сейчас только отпрошусь у него. — Заяна выскочила из машины и понеслась в переулок.

Наденька с некоторой завистью смотрела на мелькающие в воздухе подошвы кед, попутно вспоминая, когда последний раз бегала вот так же, сломя голову.

Обратно секретарша Ржевского вернулась с дедом, который, по всей видимости, не собирался оставлять их наедине. А может, просто решил воспользоваться возможностью добраться до дома с комфортом. Он уже переоделся и сейчас был в простой фланелевой чистой рубашке. Без привычного рабочего жилета и кепки Баир выглядел непривычно. Зая сообщила адрес, и они поехали, сопровождаемые только заунывным монотонным пением старого дворника.

Через полчаса Наденька остановила машину у небольшого дома, разделенного на две части и стоявшего в глубине прибранного двора.

— Хорошо здесь у вас, — вежливо сказала она, разглядывая аккуратную поленницу и выметенную дорожку.

— Мы с дедом две недели здесь мусор убирали, когда переехали, — буркнула Зая. — Почему людям так нравится жить в грязи?

Наденька вздохнула.

Баир сказал что-то внучке на родном языке, и та цокнула на деда языком:

— Ай, ну! Ты зачем так себя ведешь? Говори по-русски! — Она повернулась к Наде: — Переживает, что мы к гостям не готовы, угостить нечем. Сыр есть, кумыс. Конина еще. Будете? — Глаза ее хитро блеснули.

Чарушина хотела было отказаться, но живот стянуло словно колючей проволокой.

— Буду. Только я коня не смогу…

Заяна тряхнула волосами и закатила глаза:

— И не надо! Лапша с бульоном есть. Еще джомба.

— Джомба? — переспросила Надя.

— Калмыцкий чай. Павлу Александровичу нравится. Я ему в термосе приношу.

Щеки Нади вновь обдало жаркой волной. Как-то ни разу ей не подумалось о том, чтобы отправить Ржевского на работу с термосом.

Баир уже был в доме, и Зая махнула рукой, приглашая Надю:

— Ну что ж, как у вас говорят: милости просим.

Наденька вошла в дом, и следом за этим раздался переливчатый звон. Приглядевшись, она заметила, откуда исходил звук — то тут, то там, подвешенные к потолку бронзовые диски покачивались и «говорили» разными голосами.

— Караталы — тибетские колокольчики, — пояснила Заяна, заметив ее интерес. — Очищают дом и разум, наполняют их живой энергией, — она провела рукой по перевязанным между собой кожаным шнурком поблескивающим полусферам. — Проходите.

Наденька огляделась, задержала взгляд на коврах, которыми был застелен пол и увешаны стены, на бронзовой фигурке Будды и низком столике, окруженном подушками. Баир скрылся за деревянной ширмой, и тогда Заяна подтолкнула ее ко второй двери. Чарушина вошла в маленькую комнату, которая принадлежала внучке Баира. Здесь обстановка была привычней и выдавала интересы молодой девушки — полки с книгами, небольшой шкаф с висящей на двери вешалке с джинсовой курточкой и ролики у кровати. На прикроватной тумбочке стояла фотография, где был изображен весь коллектив «Ржи», включая Ржевского и Заяну по центру.

— Оператор сделал, когда интервью у Павла Александровича брали, — Зая провела пальцем по снимку, а затем вытащила из-под кипы журналов ноутбук. — Дед сказал, вместе обедать будем. Так что, пойдемте.

— Хорошо, — Надя еще раз посмотрела на фото. Ржевский улыбался, и Заяна, склонив голову к его плечу, улыбалась вместе с ним.

Баир уже сидел за низким столиком, и Наденьке не оставалось ничего другого, как усесться напротив. Краем глаза она заметила ироничную улыбку на лице Заяны, но она не показалась ей ни злой, ни издевательской. В конце концов, наблюдать за тем, как гостья с непривычки корячится, пытаясь устроиться поудобнее на мягких подушках, было то еще зрелище.

Баир, прикрыв глаза, что-то пробормотал, а затем кивнул. Зая метнулась на кухню и скоро вышла, неся в руках две пиалы, от которых шел аппетитный пар. Склонившись, она поставила первую тарелку перед дедом, а вторую перед Надей.

Чарушина вздохнула — вот из каких женщин получаются лучшие жены! Поерзав на подушке, она бросила быстрый взгляд на Заю, а та указала подбородком на пиалу: мол, ешь давай, все разговоры потом.

…Чай «джомба» оказался терпким маслянистым напитком, чем-то вроде бульона. Густо разбавленный жирным молоком и маслом, он одуряюще пах специями и приправами. Наденька почувствовала себя насытившейся, разомлевшей и явно поправившейся на пару килограмм. И если бы не ее нервное состояние, нисколько не уменьшившееся за последние часы, она бы, пожалуй, с удовольствием прикорнула на вышитых думках, совершенно не стесняясь хозяев. Так сказать, вкусила бы калмыцкого гостеприимства полной ложкой.

Глаза ее слипались, звон колокольчиков стал как будто сильнее, словно по комнате ходил кто-то и специально раскачивал их из стороны в сторону. Баир бубнил, Зая пила чай и смотрела на Надю, и по темным ее зрачкам было совершенно непонятно, о чем она думает в этот момент…

Глава 14

За семь месяцев до описываемых событий

Ресторан «Бемоль»

Звенел наполненный шампанским хрусталь, банкетный зал был украшен живыми цветами, и струнный квартет играл прелестный дивертисмент № 20 ре мажор Моцарта. Подкрутив локон, Наденька улыбнулась прекрасному исполнению и смущенно отступила в полутень между колоннами, чтобы не привлекать к себе внимания и не оказаться на пути у фланирующих по залу напыщенных гостей.

Покрытые белоснежными скатертями и уставленные легкими закусками, канапе и роскошными фруктовыми вазами столики, радовали глаз. Наденька с интересом поглядывала в сторону шоколадного фонтана и многоярусных тарелок с пирожными, но, чтобы пройти через зал и стать мишенью для большого количества гостей, ей необходимо было настроиться или, как минимум, хорошенько проголодаться. Бывать на приемах, подобных этому, ей еще не доводилось.

— Чарушина! Надя!

Наденька обернулась и, заметив виновницу торжества — бывшую однокурсницу Вику Безоглядову, махнула ей рукой.

Вика, в кремовом кружевном платье и розовых бриллиантах,