Пусть каждый исполнит свой долг - Яков Аркадьевич Гордин

Вокруг Карла осталось несколько десятков человек. Он бросался с ними из стороны в сторону, пытаясь прорвать кольцо… Внезапно его конь дернулся и стал валиться на бок. Карл успел спрыгнуть на землю. Уклоняясь от ударов, король отчаянно отбивался саблей. Он был превосходный фехтовальщик, но понимал, что долго ему не продержаться…

В шведский лагерь прискакал покрытый кровью и пылью кавалерист. От него генералы узнали, что король гибнет.

Генерал Тюре Хорд бросился к лошади. Перед строем второго Остроготского эскадрона он вырвал саблю из ножен и крикнул:

— Солдаты! Спасайте своего короля!

Эскадрон галопом пошел за ним к месту боя, скрытому густыми тучами пыли. Хорд подоспел вовремя. Прорвав окружение, шведы оттеснили от Карла русских драгун. Сверкая зубами на черном от гари и пыли лице, Карл весело пожал руку Хорду и вскочил на лошадь, уступленную ему одним из конников.

— Они недурно дерутся, но надо их проучить! — сказал он генералу и снова ринулся в схватку.

Хорд поскакал за ним. Он видел, как король грудью своего свежего жеребца опрокинул одного русского драгуна, хитроумным приемом выбил саблю у другого…

«Безумец! — подумал Хорд. — Бесстрашный безумец! Ведь когда-нибудь клинок или пуля найдут его! Бедная Швеция…»

Это было последнее, что он успел подумать, — пуля попала ему в голову.

Второй эскадрон погибал так же, как и первый. Лихость и напор короля и его гвардейцев не помогали. Русские драгуны дрались упорно и искусно, обходя неприятеля и атакуя со всех сторон.

Выстрелы, лязг клинков, крики, ржание коней клубились над схваткой.

На помощь Карлу скакал с несколькими полками генерал Розеншерн.

Русские эскадроны стали отходить, отстреливаясь.

Розеншерн был смертельно ранен.

Итоги боя оказались для шведов печальными. Почти полностью погиб отборный Остроготский полк. Погибли два испытанных генерала. Погибло несколько офицеров…

И все не было Левенгаупта с подкреплением и обозом.

3. Карл в нерешительности

Карл продолжал движение на Смоленск. Он получил сведения, что Левенгаупт уже перешел Днепр и скоро присоединится к армии. Но это были ложные сведения. Левенгаупт был еще далеко от Днепра и двигался он по-прежнему медленно…

Через сутки после боя при Раевке шведы подошли к городку Татарску.

Кругом все было выжжено.

За небольшой, но глубокой речкой Городней на высотах стояли, закрывая дорогу, русские конные полки. Фронт русской позиции был прикрыт болотами. Карл понял, чего ему будет стоить штурм этого рубежа.

Он простоял перед Городней три дня в нерешительности. Впервые за всю свою блестящую военную карьеру он не знал, что делать дальше.

Ему было ясно, что невозможно идти на Смоленск по опустошенной земле без провианта, почти без свинца и пороха, штурмом беря каждую переправу и теряя при этом сотни и тысячи солдат. В этом случае он подойдет к Москве только со своим штабом, но без армии.

Карл обратился за советом к генералам. Это тоже было впервые.

Генералы — Реншильд, Гилленкрок — могли только подтвердить королю, что идти на Москву через Смоленск невозможно.

— Пусть черт, который до сих пор был советчиком короля, помогает ему и теперь, — зло сказал Гилленкрок Реншильду. Его стали мучить дурные предчувствия.

Карл решил идти на Украину. Там богатый край — много пищи, фуража. Там поджидает гетман Мазепа, ненавидящий Петра и обещавший всяческую подмогу…

Конечно, в таком положении правильнее всего было отойти на запад — за Днепр, в Польшу — и, проведя там зиму, получше подготовиться к следующему походу в Россию. Но Карл был слишком горд, чтобы отступать.

15 сентября 1708 года шведская армия круто повернула на юг.

К Левенгаупту было послано трое курьеров — сообщить о перемене маршрута.

4. Левенгаупт настигнут у Лесной

Петр решил ни за что не допустить соединения резервного корпуса со шведской армией.

Генералу Ифланту было приказано обогнать Карла и, разрушая мосты, задерживать его движение. Генерал Боур с 5000 драгун двинулся вслед шведским колоннам, непрерывно беспокоя их нападениями.

Восточнее шведского маршрута шел Шереметев с основными русскими силами.

Сам Петр сформировал для уничтожения Левенгаупта корволант — летучий отряд. Царь посадил на коней 10 батальонов отборной пехоты из Преображенского и Семеновского гвардейских полков и двух армейских — Ингерманландского и Астраханского. Это составило 4830 штыков.

Кроме конной пехоты, в корвалант вошли 10 драгунских полков — 6795 сабель.

Петр по донесениям разведки считал, что у Левенгаупта 8000 солдат.

25 сентября конный отряд Меншикова настиг арьергард Левенгаупта и в коротком бою взял «языка».

И только тут Петр узнал, что у Левенгаупта не 8000, а вдвое больше — 16 000 штыков и сабель… При таком соотношении сил дело могло кончиться поражением корволанта и провалом всей операции.

Но Петр решил атаковать шведов. Он послал приказ корпусу Боура идти на помощь летучему отряду. Боур мог прийти через два дня. Если бы он не пришел, бой все равно состоялся бы. Петр был уверен в своих солдатах.

Русские драгуны все время наседали на шведский арьергард. И Левенгаупт вынужден был остановиться для боя. Он отправил обоз с сильным прикрытием вперед, а сам занял удобную позицию с оставшимися 13 000 штыков и сабель.

27 сентября авангард корволанта наткнулся на шведские боевые порядки. Шведы контратаковали и отбросили русских.

Левенгаупту вовсе не хотелось вступать в тяжелое продолжительное сражение. Ему надо было довести до короля свой обоз. Поэтому, отбросив преследователей, он отошел к следующей удобной для обороны позиции и встал там, поджидая Петра.

Левенгаупт уже знал о том, что за ним идет сам царь. Это очень тревожило его. Раз сам царь ведет преследующий корпус, — значит, дело серьезное. Иногда Левенгаупта охватывало отчаяние и он проклинал в душе своего короля, заставившего его выполнять столь тяжкую задачу. Ведь если бы Карл изменил маршрут и пошел ему навстречу, то они бы уже соединились, армия была бы надолго обеспечена всем необходимым, а резервному корпусу не грозила бы сейчас гибель.

И все же Левенгаупт надеялся.

Занимая позицию у деревни Лесной, он встал не за рекой Леснянкой, что облегчило бы ему оборону, а перед ней. Он рассчитывал не только удержать русских, но и разгромить их. А река мешала бы ему наступать. Он был человеком решительным и мужественным. И опытным боевым генералом.

Перед деревней Лесной, окруженной густыми лесами, лежала поляна — около версты в длину. По этой поляне проходила дорога, ведущая к мосту через Леснянку и дальше к городу Пропойску, где была переправа через реку Сож.

На этой поляне и построил Левенгаупт 9 пехотных батальонов и 4 кавалерийских полка. По фронту было поставлено 17 орудий.