Беглец - Екатерина Стадникова

Староста понимающе кивнул, косясь на Леннарта. А Навен так и стоял, таращась в подступающую по то сторону поля черную стену деревьев. Туда, где обрывалась дорожка крови.

– Все посмотрел? А то пойдемте ко мне. Откушать, чем богаты. Оба вы, небось, голодны. Знаю я городскую молодежь.

Леннарт немедленно согласился, не оставляя Навену времени все испортить. В теплом уютном доме не хотелось тревожиться ни о чем, особенно после сытной еды. Рыцарь оценивающе взглянул на хозяина, подумал немного и спел балладу о войне. Угадал. Все эти подвиги и развевающиеся флаги не задевали в душе Навена ни единой струны. Раскрасневшийся староста, напротив, даже украдкой смахнул набежавшую слезу.

Сердечно попрощавшись, гости из города покинули ферму. Не слова ни говоря, Навен свернул к лесу.

– Ты куда? – нагнав его, спросил Леннарт.

– Посмотреть, как далеко зашла погоня. Что бы там ни был за монстр, с който ему не справиться.

Рыцарь спешился. Руна высвечивала следы крови то там, то тут. Дорожка увлекала в чащу. Кобыла прядала ушами и волновалась. Следовало оставить ее на фермах, но задним умом все сильны.

Вдруг лес расступился, и взорам открылась каторжная дорога, самая прямая и широкая на всем острове. Дальнейшие поиски не имели смысла. Столько крови и следов было на ней, что руна начала накаляться. Навен осторожно погрузил ее в снег.

– Ты какой-то потерянный, – осторожно сообщил Леннарт.

– Видел сон. Есть на острове место рядом с монастырем Илнара. Я давно там не был. Алые робы не очень меня жалуют. Не пропустят, а драться с ними я не желаю. Не из-за сентиментальной ерунды.

– Ну так я могу пойти с тобой.

– Слушай, я устроил там пожар. Даже если ты им споешь, мне не позволят пройти.

Навен выпрямился и убрал руну.

– К тому же это место подошло бы, будь ты девицей, – насмешливо продолжил он. – Там красиво. Или правда, что про монастыри Илнара болтают?

– Дурак. – Леннарт порозовел.

Пустынная дорога угнетала. Некоторые из прошедших по ней совершенно точно не были ни в чем повинны. Регент имел дурную привычку бросать в тюрьму всех, кто смотрит на него без должного обожания. Или отказывается верить, что императорская династия потеряна. Или просто достаточно глуп, чтобы говорить то, что думает.

Свернули на просеку.

– Как работает твоя руна? – решился нарушить порядком затянувшееся молчание Леннарт.

– Сносно.

– Я серьезно.

– Она ищет то, что я хочу найти. Чаще всего это кровь или следы. Но руна все равно остается глупым куском нен. Если, к примеру, заставить ее искать грибы или ягоды – часть окажется ядовитыми. Лучше всего она ищет остатки магии. Этот ответ больше нравится?

– Ну вот что можно найти тут? – Леннарт обвел взглядом окрестности.

– Что угодно.

Навен подбросил руну на ладони. У рытвинки занялась белым пламенем кучка пестрых перьев.

– Вон там лисица съела куропатку. Невнимательную или больную. А вот тут… – он нахмурился. – Прошел человек, которому я ясно сказал еще месяц назад проваливать с острова.

Навен присел на корточки. Здоровенные следы тянулись вдоль дороги, но чуть поодаль. Одна нога вязла больше. Шедший что-то тяжелое нес на плече.

– Значит, так. Пройдешь по просеке вон туда, упрешься в заведение, где мы телегу одалживали, – он махнул рукой, указывая более-менее точное направление.

– А ты?

– Пойду встречаться со… старыми знакомыми, которые не понимают по-хорошему.

– В таком случае я остаюсь.

– Послушай, – сказал Навен тем тоном, после которого следующие слова должны звучать очень убедительно, – ты сам мне помешаешь, а на пару с кобылой вы просто бедствие. Как прикажешь незаметно подбираться к лагерю бандитов таким составом?

– Думал, мы партнеры, а я, оказывается, просто бедствие.

Леннарт пришпорил кобылу и ускакал прочь. Навен фыркнул.

На острове хватало мест, где можно укрыться хоть шальной сотне бойцов. Но всякий раз находился недоумок, которого магнитом тянуло к старой башне. И никому из них в голову не приходило, почему она так часто пустует.

Когда-то давно в башне жил некромант. Не злой гений, а так, самый обыкновенный темный жрец. С тех пор, как он покинул остров, башня сменила бессчетное количество хозяев.

Со времен первого владельца ничего кроме стен не осталось. Запах, свойственный работе с трупами, выветрился, в каждую магическую ловушку кто-то влез. Замки на ветхих сундуках уже не запирались, так часто их взламывали. А все ценное или похожее на ценное давно отколупали, вырыли, оторвали и вынесли.

Однако несмотря на это, было в башне что-то величественное. Навен жалел, что мадаритки не строили ничего подобного. И каждый второй громила чувствовал себя здесь важной птицей. Но не все знали, как легко можно подобраться к башне, не привлекая внимания. Навен знал. И время от времени чистил от паразитов окрестности, когда фермерам и сиятельству надоедало терпеть убытки.

Пережить столкновение с Навеном никому не удавалось. Оттого никто и не знал, что башню имеет смысл обходить стороной. А вот Маленькому Хосе повезло. Навен знал его, когда тот был просто еще одним мальчишкой из нижнего города. Отца Хосе задрали волки, а мать работала на пивоварне, поскользнулась и сломала спину. После только милостыня, порт, уныние и смерть.

Балансируя на мерзлых уступах над обрывом, он воображал здесь рыцаря и его клячу. На правду нелепо обижаться.

Даже в самую ясную погоду нависшая скала давала густую синюю тень. Но короткий зимний день уже давно перевалил за половину и неумолимо клонился к вечеру. Последние отблески гаснущего заката делали башню зловещей.

Навен изловчился и перепрыгнул на толстую балку, выпиравшую из стены башни там, где когда-то был балкон.

Вот она, заветная дверь, запертая с улицы. Никуда не делась. Нетронута за ненадобностью. Навен сдвинул засов. Стараясь не шуметь, проник в пыльную комнату с затхлым воздухом.

Древний скелет демона скалился из угла щербатым черепом. Навен шутливо махнул ему рукой, словно давнишнему приятелю. Дверь на противоположном конце комнаты тоже запиралась исключительно отсюда. Об этом Навен позаботился сам. А за ней начиналась башня, занятая теми, кто струсил идти в солдаты, но не боится отнимать золото у фермеров.

В теплом коридоре пахло смолой и гарью. Наверняка главарь, как и многие до него, обосновался в комнате призыва. Она самая большая, но и самая бестолковая. Расположена так, чтобы некромант в случае неудачи мог бежать от того, что вырвалось. А демона запечатать за собой. Следы пентаграммы на полу истерлись, но руна Навена сумела показать множество слоев разной крови еще в самый первый визит сюда. Человечьей, звериной, демонической.