Любит - не любит - Елена Рахманова

– То есть красиво. Ну, как иван-да-марья.

– Какие еще Иван да Марья? – обескураженно уставился на нее Роман.

– Ну, поле все такое зеленое, одни спортсмены в сине-фиолетовом, другие в ярко-желтом. Вот и получается, что сочетание цветов как у иван-да-марьи. Цветы так называются. Они еще в лесу на солнцепеке растут, – объяснила Александра.

– А-а…

«Нет, все-таки женщины, даже самые умные, когда дело касается футбола или там хоккея, превращаются в инопланетянок. Ни хрена не понимают», – с огорчением вздохнул Роман и вернулся к прерванному занятию. Тем более что румыны неожиданно пошли в атаку.

«Ну как мужики могут с таким азартом наблюдать за себе подобными, бегающими по полю? Если вдуматься: за сумасшедшие бабки здоровенные бугаи мячик друг у дружки отнимают!» – Александра покачала головой и отправилась искать Тину.

Та была в их спальне. Стояла над детской кроваткой и смотрела на спящего Петюню.

– Ну, ты как? – спросила Александра, становясь рядом с ней.

– Нормально, – отозвалась девушка, отводя взгляд.

– Чего-нибудь надумала?

Тина кивнула:

– Надумала.

– Расскажешь?

– А чего рассказывать, и так все ясно.

Наступившая пауза затянулась, а Александре во что бы то ни стало нужно было узнать, что же ясно ее родственнице. В случае чего она собиралась принять меры. Вплоть до крайних. Например: забрать ребенка себе, если мать решит от него отказаться. Просто замечательно, если у Петеньки появится братик или сестричка. Но о таком повороте событий ей не хотелось даже думать.

– Уволюсь, уеду домой и там рожу. Баба Дуня меня вырастила, поможет вырастить и…

Александра с облегчением перевела дыхание и сказала, как отрезала:

– Даже не надейся!

– Это почему же? – Тина с удивлением воззрилась на собеседницу.

– Рожать будешь здесь… – Она жестом остановила готовую возразить Тину. – У нас, в столице, условия лучше. К тому же дорожка проторена, нужные врачи, как говорится, прикормлены. А если тебе потребуется баба Дуня, пусть приезжает и живет сколько надо… А вот в отношении работы советую подумать, прежде чем что-то решать.

– Тебе хорошо так говорить. Не на тебя коситься будут. Шушукаться за спиной…

– Знаешь что, дорогуша, – неожиданно холодно ответила Александра, – раз решила оставить ребенка, то и думать должна теперь только о нем. А повод пошушукаться люди всегда найдут, так и будешь всю жизнь, что ли, жить с оглядкой на других да от неприятностей прятаться?

Тина на это ничего не ответила. «Сразу возражать не стала, и то хорошо», – удовлетворенно подумала молодая женщина и, обняв за плечи, вывела ее из комнаты. А на следующий день, когда они остались дома одни, Тина сказала, что в желании стать матерью, пусть даже матерью-одиночкой, нет ничего постыдного. Что она благодарна Александре за предложенные помощь и поддержку и что пока ничего родным сообщать о своей беременности не будет.

– И правильно, – одобрила та ее решение.

Правда, это решение далось Тине ой как нелегко. Она выдержала нешуточную борьбу с самой собой, взвешивая все за и против. И продолжалась эта борьба всю ночь, до тех пор, пока облака над темными островерхими елями не окрасились нежно-розовым.

Только тогда Тина свела сложившуюся ситуацию к одной-единственной фразе: «У меня просто нет выбора». Виноватой в случившемся она видела лишь себя. Никто ее ни к чему не принуждал, а то, что на нее нашло тогда временное помешательство, так это ее проблемы. Вениамин Диктов, как она знала, не тот человек, чтобы мучиться совестью или жениться на девушке, которая от него понесла. Да и доказывать это наверняка пришлось бы. Брр! Тина была не готова к такому.

А Максим, ее чудесный Максим, с обалденными длинными ресницами и с чуть ироничным прищуром светло-карих глаз, просто не может не затаить на нее смертельной обиды, к которой прибавится презрение, когда месяца три спустя он воочию убедится в ее измене. Он решит, если, конечно, уже не решил, что она его не стоит, и будет прав. «Пусть Максимчик встретит девушку, которая окажется его достойна, и проживет с ней в любви и согласии всю жизнь», – думала Тина, безмерно, до слез, жалея в этот момент себя.

Неужели, для того чтобы исковеркать себе судьбу, нужно было непременно ехать в Москву? Что, на родине нельзя было встретить подходящего парня и завести от него ребенка, а то и выйти за него замуж?

Тина вспомнила школьную подругу с дивным именем Вероника. Как она ей всегда завидовала! И прежде всего из-за имени. Ну разве «деревенское» Валентина идет хоть в какое-то сравнение с изысканным «городским» Вероника! Да и сама подруга была чудо как хороша. Пушистая светло-русая коса, большие серые глаза, негромкий голос и бесконечная доброжелательность. Рядом с ней было неловко не то что ругаться матом, но и просто повышать голос. И в результате отъявленный хулиган и, учитывая семейные традиции, потенциальный алкаш, которого Веронике поручили подтягивать по математике в выпускном классе, стал ее мужем. Родители невесты поначалу пришли в ужас – мать слегла с сердечным приступом, отец демонстративно не явился на свадьбу.

И что в итоге? Вероника ждет второго малыша, их квартира напоминает картинку из модного журнала, а видавшую виды «Оку» молодые собираются поменять на новую «ладу». Да, кстати, теща не знает, чем накормить, как ублажить обожаемого зятя. Оказывается, обрести счастье можно и за тридевять земель от столицы. Как и упустить его, даже если из окон твоей гостиной видны стены Московского Кремля.

Нет, с ее «деревенским» именем ей место только в глубинке. Недаром существует поверье: как корабль нарекут, так он и поплывет. Вот и с людьми происходит то же самое.

– Если у меня родится девочка, обязательно назову ее Вероникой. Пусть растет счастливой, не в пример своей матери, – решила Тина. – А после отпуска вернусь на фирму и, пока есть возможность, буду зарабатывать деньги. Кто ж меня в моем положении возьмет в другом месте…

Появления Тины на работе коллектив ждал с затаенным нетерпением и откровенным любопытством. Еще бы! Все уже видели, как гуляют на свадьбе двух сотрудников фирмы, даже прикидывали, что подарить. Сошлись на том, что лучше ничего не дарить, а отдать деньгами. И вдруг Тина неожиданно отправляется якобы в отпуск. Точнее, сначала пропадает, а потом уже оказывается в отпуске. При этом оформление отпуска происходит задним числом и не по просьбе самой девушки. А тот, кого считали женихом, ходит подавленный, расстроенный, словом – сам не свой. Да еще молчит будто в рот воды набрал.

Вся надежда была на секретаршу. Но и тут не выгорело. Альбина ничем не прояснила ситуацию. Более того – тем, что окружила Максима Андреевича Латышева ненавязчивой заботой, еще больше все запутала. Как ни странно, разлучницей Бину никто не считал, а в ее душевной доброте и в желании прийти на выручку коллеге никто не сомневался. Так что коллектив по-прежнему пребывал в сомнениях.