В паутине под лестницей - Анна Чайка
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И вот она вновь стояла у места, где случилась ее первая стычка с безумным призраком. За безликой дверью скрывался целый мирок, принадлежавший лишь двоим − старухе и ее внуку. И Коре надо было попасть внутрь. Но как?
Она еще никогда не вламывалась в чужие комнаты, не было такой необходимости. Кора прислушалась − продолжаются ли крики? Нет, тихо.
Она дернула ручку, потянула на себя, но дверь не поддалась. Что-то блокировало ее попытки войти. Девушка с силой постучала, одновременно пытаясь уловить малейший звук по ту сторону двери. Никто не ответил.
Оставалось одно. Кора не делала так раньше и не была до конца уверенна в своих силах, но все равно решила попробовать. Она потянулась к замочной скважине. Прижала подушечку большого пальца к отверстию, чувствуя прохладный воздух, струями вырывавшийся наружу. Надавила.
Перед глазами возник механизм замка: куча шестеренок, штифтов и пружин. Но они были как будто нематериальны, их не существовало в том мире, где существовала сама Кора.
Тогда она послала туда мысленный импульс. Палец на скважине начал медленно проворачиваться вбок. Раздался неслышимый уху щелчок, и дверь распахнулась, ослепив девушку белым сиянием, вырвавшимся из заточения.
− Прячься.
Кора открыла глаза.
− Что…
Она лежала на вытертом грязном паркетном полу, а из под стола на нее смотрел худенький мальчик. С прошлой встречи Дима еще сильнее выцвел. Стал похож на кусочек старой газеты.
− Где мы?
Она огляделась по сторонам.
Ее перенесло в чью-то неубранную гостиную. Здесь за окном всегда алело закатное солнце. Сбоку возвышался монструозный старинный буфет, заставленный тарелками и фарфоровыми фигурками поросят в балетных пачках. Один из них смотрел прямо на Кору знакомыми голубыми глазами. Такие же были у Гвидо.
На тумбочке стоял пузатый телевизор, укрытый кружевной салфеткой. Повсюду висели выцветшие портреты. Пока Кора приходила в себя, Дима быстро накинул на уголок между столом и диваном шерстяной плед и переполз туда.
− Прячься, − прошептал он одними губами. − Или она тебя найдет, − и закрылся.
Кора ощутила, что рядом есть кто-то еще. Если не в соседней комнате, то ближайшей плоскости − со злостью шаркает ногами, ругается под нос. Рыскает.
Она подползла к убежищу Димы и пролезла под импровизированным пологом. Внутри закутка было тесно. Мальчик дрожал, его серое лицо было крапчатым из-за пробивающегося сквозь дырки пледа солнечного света.
− Как ты сюда зашла? Это наш дом, не твой.
− Я смотрительница общежития, − повторила Кора, хмурясь. − Мне положено попадать туда, где я нужна.
− Зря. Баба только сильнее разозлиться, будет кричать и… вразумлять, − Он потер щеку. Этот жест вызвал в душе Коры бурю эмоций.
− Она ударила тебя? Опять?
− Не кричи. Ты выдашь мое пиратское логово.
− Хорошо-хорошо, но ты должен рассказать мне, почему твоя бабушка злится? Что с вами случилось?
Казалось, Дима не хочет отвечать на ее вопросы. Он тоскливо пожевал губы, посмотрел сквозь прорехи наружу. Поежился.
− Ничего. С нами ничего не случилось. Она всегда такая. Говорит, мы в опасности: за нами следят соседи и правительство, и они постоянно хотят причинить нам вред.
− Она объяснила, почему?
− Мы особенные, − прошептал он.
− Ладно, я поняла, − Кора кивнула. − Последний вопрос: где твои родители, твои мама и папа? Они еще живы?
− Всегда были только мы с бабой.
Дима осекся.
Что-то изменилось. Они были в гостиной не одни. Затаив дыхание, девушка и мальчик прислушались к нарастающему шарканью. Старуха приближалась, подволакивая одну из ног. Она то бормотала себе под нос, то начинала жутко кашлять. Этот звук терзал барабанные перепонки.
Потом Кора увидела, что столб света, в котором танцевали золотистые пылинки, разделил сгорбленный силуэт. Старуха явилась.
Сегодня она выглядела еще более мерзко; точно существо, которому надоело таиться за стенкой шкафа, и оно наконец решило выползти. Волосы неопрятными сосульками обрамляли высушенную голову, а ввалившиеся темные глаза двигались по совсем уж странной траектории. Будто независимо друг от друга.
Узловатыми пальцами она стала перебирать безделушки на полках. В тонком горле тем временем что-то щелкало и хрипело: «Гхсссс, гхыыссс».
«Ей же не нужно дышать, − ужаснулась Кора, − так почему она издает такие звуки?»
− Где же этот дурной мальчишка? − пробормотала старуха вслух.
Дима вжался в стенку.
− Паразит неблагодарный, опять прячется… никакой благодарности за годы заботы и воспитания. Все здоровье мне угробил, кха-кха…
Ее голос звучал так недовольно и обиженно, что Кора не утерпела. Какая же глупость! Она − взрослый дееспособный человек, а прячется за кроватью вместе с маленьким ребенком.
Она потянулась, чтобы выйти из укрытия, но Дима схватил ее за руку.
− Не надо, − прошептал он. − Убьет.
Кора покачала головой. Обычный призрак не мог причинить вред смотрителю, только напугать или несильно ранить. На крайний случай у нее с собой была припасена солонка и кулон-харысхал − гарантированный способ унять даже самого буйного духа.
И тут с них плед сдернули.
Старуха с ужасом уставилась на две съежившиеся фигуры, прятавшиеся в закутке.
− Уже в доме, − прохрипела она. − Я знала, знала… пришли за Димой, за внуком моим…
− Все не так, − воскликнула Кора, вскакивая на ноги. − Послушайте, я могу помочь, только выслушайте меня!
− А-а-а-а-а-а!
Старуха завыла и принялась яростно выдирать себе волосы. На ее губах возникла пена.
− Уже в доме, в моем доме-е!
− Баба, не надо! − Дима бросился к ней, пытаясь остановить самоистязание. Старуха отбросила внука в сторону, как пушинку, и кинулась к Коре. Скрюченные пальцы с обломками ногтей скользнули в опасной близости от девичьего лица.
− Убью!
Кора увернулась, отбежала и вытащила из-за пазухи пушистый харысхал. Выставив его перед собой, скороговоркой произнесла:
− Я просто хочу помочь. Вы, похоже, не понимаете, где находитесь. Это общежитие призраков, понимаете? Вы умерли! Если вы это не осознаете, то так и останетесь здесь заперты! Навечно!
− Баб Валь, она права, − расплакался Дима.