Смерть на подиуме - Наталья Александрова

– Егор Григорьевич, но их сейчас нет в городе! –принялась бурно оправдываться его седоватая спутница. – Я наняла лучшееагентство, какое могла!

– Вот именно – какое могла! – Дизайнер капризнооттопырил нижнюю губу. – Да что ты вообще можешь! Давно пора тебяпрогнать… «Нет в городе»! А что, в других городах и других странах каменныйвек? Там нет связи? Или у них нет роуминга? И потом, Водянову я только вчеравидел в «Вог»!

– Она ночью улетела в Нью-Йорк! У нее там фотосессия…

– Неужели нельзя было перекупить?

– Но Григорий Михайлович ограничил бюджет… мы его и такзначительно превысили… одно только оформление зала обошлось в немыслимыеденьги…

– Ограничил бюджет! – фыркнул юнец. – И чтоприкажете делать с этим ограниченным бюджетом? Довольствоваться этимивторосортными вешалками? Да что они могут? Разве они почувствуют мою концепцию?Разве поймут мой колоризм? Разве они смогут передать зрителям мой творческийпосыл?

– Но, Григорий Михайлович… – бубнила седоватая тетка.

Дизайнер развернулся и вышел из гримерной, напоследок громкохлопнув дверью.

И на этой оптимистической и вдохновляющей ноте началсяпоказ.

Все-таки хорошо быть профессионалом!

Едва Тина вышла на подиум, как все осталось позади – все еенеприятности, все подозрения, все проблемы. Хамство наглого дизайнера, жестокаяусмешка Эльзы Михайловны, склоки с коллегами, усталость и недосыпание.

Осталась только музыка, задающая ритм движению, осталисьярко освещенный подиум и безликая масса в зале.

Восемь шагов – энергичный поворот, еще восемь плавных шагов– замереть на месте… снова восемь шагов, свободная, танцующая походка… и еефирменный взгляд, полный мрачного эротизма, взгляд одинокой волчицы…

Сегодня работать было значительно сложнее, чем обычно.

Сохраняя неизменный ритм, не сбиваясь с шага, нужно былоповторять замысловатые изгибы подиума да еще и обходить дурацкие искусственныедеревца, увешанные голубыми гирляндами.

Тина понимала, что из зала это должно смотреться красиво –мерцающие холодным голубоватым светом лампочки, словно иней на деревьях, иизящно скользящие среди этих декораций манекенщицы. Но ей это изяществодавалось с большим трудом.

Впрочем, Лена Сумягина, вышагивающая впереди нее, похоже,еще больше мучается. На очередном повороте она с трудом удержала равновесие,чуть не завалилась в зал.

Вот была бы картина! Рухнула бы на руки какой-нибудьредакторше модного журнала или телеведущей…

Все-таки у нее походка, совсем не подходящая для модели.

Как ни старается Лена, сколько ни занимается спреподавателями – все равно в ней есть что-то от солдата, марширующего наплацу! Даже к хореографу из Большого театра ходила, но ничего ей не помогает.Видно, если нет природной грации – с этим уже ничего не поделаешь. Эльза всевремя на нее шипит и не выгоняет только потому, что Сумягина безотказна,никогда не опаздывает на показы, а еще девчонки говорят, что она стучит Эльзена всех…

Впрочем, думая обо всем этом, Тина ни на секунду несбивалась с ритма: восемь шагов – поворот… восемь шагов – замереть… бросить взал мрачный взгляд…

Снизу, из зала, до нее доносятся восторженные возгласы:

– Как свежо! Как оригинально! Новый Хусейн Чалаян…новый Ли Маккуин… новый Марк Джакобс…

Это представители прессы старательно отрабатывают своиденьги. Наверняка немаленькие.

Восемь шагов, поворот… восемь шагов – остановиться, бросив взал взгляд одинокой волчицы…

Тина развернулась, двинулась вперед, взглянула намарширующую впереди Сумягину.

Все дальнейшее заняло какую-то долю секунды.

Лена поравнялась с очередным искусственным деревом, и вдругодна ветка обломилась, и голубая гирлянда упала на шею манекенщицы, как петляаркана падает на шею дикого мустанга. Лена дернулась от неожиданности,оступилась и вдруг взлетела над залом, как огромная фантастическая бабочка. Ее пышноеплатье – нелепое сочетание сиреневого и бирюзового шелка – распахнулось надзамершим залом, как крылья или как лепестки удивительного цветка…

Тина на мгновение замерла, глядя на это невероятное зрелище,пораженная его удивительной, фантастической красотой, и только спустябесконечно долгие секунды до нее дошел весь ужас, весь непередаваемый кошмарпроисходящего.

Захлестнутая за шею гирляндой, Лена каким-то непонятнымобразом взлетела под потолок зала и теперь дергалась над потрясенными зрителямив смертельных судорогах.

Воцарившееся в зале гробовое молчание прорвалось, какплотина, криками ужаса. Все повскакивали с мест, размахивали руками, кричали,показывая на задыхающуюся под потолком манекенщицу, но никто ничего не делалдля ее спасения.

– Сделайте же что-нибудь! – восклицали, пытаясьперекричать друг друга, знаменитые дизайнеры и владельцы модных бутиков,светские персонажи и известные журналисты. – Да сделайте же хотьчто-нибудь, вы видите – она умирает!

А еще секунду спустя началось самое отвратительное: вокругзасверкали вспышки, защелкали фотокамеры. Присутствующие в зале фотографыосознали, что на их глазах происходит самая настоящая сенсация, и принялисьнаперегонки снимать содрогающуюся в смертельных конвульсиях модель.

Наверняка они уже придумывали завтрашние кричащие заголовки:«Смерть под куполом!», «Модель задушена во время показа!», «Смертельнаяпрезентация!».

Тина совершенно неподвижно стояла на подиуме, как будто ееохватил внезапный паралич, не в силах пошевелиться, не сводя глаз с бьющейсяпод потолком яркой фигуры.

Наконец на подиум выбежали трое сотрудников службыбезопасности – крепкие парни в одинаковых черных костюмах. Они заметались попомосту, налетая друг на друга и на злополучные искусственные деревья,размахивали руками, переругивались, вызывали кого-то через переговорныеустройства. Кто-то приволок складную лестницу, один из охранников полез по ней,но не дотянулся до жертвы. Лена перестала дергаться и обвисла, как увядшийцветок.

И только тогда где-то наверху, под самым потолком, появилсяневысокий человечек в сером рабочем комбинезоне – наверное, дежурный электрик.Подобравшись ближе по металлической балке, он дотянулся до Лены (точнее, дотого, что было Леной несколько минут назад) и перерезал перехватившую ее горлогирлянду.

Безжизненное тело полетело вниз, там его подхватилиохранники и торопливо унесли за кулисы.

Многочисленные зрители, свидетели смертельного дефиле,потянулись прочь из зала, возбужденно переговариваясь и обсуждаянезапланированное шоу. Кто-то из них уже выдвинул предположение, что всеслучившееся – инсценировка, созданная, чтобы создать шум вокруг именивосходящего кутюрье.