Свобода от равенства и братства. Моральный кодекс строителя капитализма - Александр Никонов

– Какая-то сказка…

– Наши экспедиции показали, что за последние несколько лет в стране произошла настоящая кадровая революция – резко изменился тип сотрудников местной администрации в сравнении с тем, что было еще недавно. Пришли совсем другие люди – более молодые, более образованные. Которые могут выдумывать разные проекты… Вот, скажем, Рузаевка, район Мордовии. Типичная проблема – в удаленном районе стоит школа на 400 учеников, а учеников всего 120. А топить-то и содержать школу надо, а денег на это нет. Рядом сельская больница – чистая и вполне пристойная, есть врачи, сестры, даже грязь лечебную завозят для грязевых ванн. Одна проблема – больных мало. А огромное здание тоже содержать надо. Председатель сельсовета, главврач больницы и директор школы родили проект – создание на базе больницы профилактория для школьников всего района. Поправлять здоровье без отрыва от учебного процесса. Два минуса соединили в один плюс, просчитали экономически и сейчас реализуют.

Другой очень изящный проект выдвинул местный предприниматель. Крупный капиталист по местным меркам, у него 122 человека работают – он имеет хлебозавод, торговые точки, наладил скупку фруктов и овощей у горожан, заготовку и продажу варений-солений… В чем проблема таких русских предпринимателей? Острая нехватка оборотных средств. Купить коробку здания он может, а вот насытить его оборудованием – нет. А длинного дешевого кредита в стране пока нет. Что делать? Коммерсант придумал такую схему: муниципалитет продает ему не нужное городу здание – бывший многоэтажный комбинат бытового обслуживания, ныне практически пустующий и лежащий бременем на городском бюджете. Но деньги, которые муниципалитет за это здание получил, он тут же дает обратно предпринимателю в качестве пятилетней среднепроцентной ссуды. Для устройства в этом здании компьютерного центра. Который, помимо интернет-кафе и прочего, будет еще и обслуживать городские управляющие системы. Взаимовыгодный проект.

– Газета «Завтра», узнав про такую схему, накатала бы очередную разоблачительную статью о том, как с помощью хитрых схем нувориши разворовывают государство. Как бы дают ему деньги за приватизированное имущество и тут же забирают их обратно!

– А человек в этом городе создаст 18 новых рабочих мест для молодежи в своем компьютерном центре. При этом, заметьте, город дает ему ссуду под залог этого же здания! То есть казна не в проигрыше, даже если проект провалится… Главное – создать в городе среду, в которой люди станут думать и предпринимать. В этой среде порой рождаются самые неожиданные идеи. Люди начинают видеть ресурс там, где никто до этого никаких ресурсов не видел. Вот, скажем, на одном из семинаров в поселке Габишево глава РОНО выдвинул следующую идею. Существует государственная программа компьютеризации сельских школ. В результате у них в районе теперь по разным школам стоят 273 «пентиума», которые работают лишь несколько часов в неделю. Решили создать на их базе сетевой обрабатывающий центр. Вот скоро примут закон об электронной подписи, и у райцентра будет возможность получать огромное число справок и отчетов с мест по электронной почте – не сжигая бензина. А школы на этом могут зарабатывать, оказывая платные услуги администрации.

– Почему же тогда постоянным рефреном во всех газетах и разговорах проходит фраза «А вы отъедьте от Москвы на сто километров и посмотрите, как люди живут»? Предполагается, что вне Москвы люди живут очень плохо.

– Что касается ста километров, тут есть рациональное зерно. Действительно, кольцо, начинающееся за пределами близких московских пригородов и шириной примерно 250 километров вокруг, – «выжженная земля». Москва, как пылесос, высасывает из окружающей земли все энергичное и сильное. Но дальше, за пределами этой потенциальной ямы, уже идет подъем. Там люди на Москву уже не рассчитывают, а выживают сами.

Любопытно еще вот что – алкогольно-финансовое расслоение населения. Если в позднебрежневское время страна была «равномерно поддатой», то на начало 1990-х по России наметилась резкая грань между населением пьющим и выпивающим. Выделился слой людей, начавших стремительно опускаться, и слой бросающих пить. А сегодня эта «пьяная» грань стала еще резче! По данным наших экспедиций можно фиксировать, что пьющие стали пить еще больше, а выпивающие – меньше выпивать. Им теперь пить некогда: они делом заняты. То есть сейчас внутри одной страны мы имеем на самом деле две принципиально разные страны – старую страну, с иждивенческой психологией, потерявшуюся, пропадающую… и новую страну, стремящуюся не просто выжить, а выжить хорошо и с комфортом. Внешне разделение проходит именно по отношению к алкоголю. Есть даже такое понятие – «пьющая деревня», где пропили все, даже провода со столбов. Но это явление вовсе не так широко распространено, как у нас любят изображать…

И, наконец, третье очень важное наблюдение – обучение азбуке капитализма вступает в конфликт с милосердием. Сколько бы ни говорилось в СМИ об ожесточении сердец, падении морали и прочей чепухе, факты свидетельствуют об обратном – русскому капитализму русское милосердие мешает! Вот доктор биологических наук, которому надоело получать гроши в университете, завел свое дело – стал руководителем плодоовощного хозяйства. При этом из гуманитарных соображений он продолжает преподавать студентам в университете, а из чистого милосердия не увольняет больше половины своих работников на базе. Ему нужно 92 человека. А работает 192! Как капиталист он должен уволить к черту сто человек. Но он не решается: «А куда они пойдут?»

– Дурак он, ваш доктор наук. Только развращает людей. Они ничего не делают, получают мизерные деньги, позволяющие как-то перебиваться, и жареный петух не понуждает их что-либо предпринимать. Надо безжалостно увольнять дармоедов и резко повышать зарплату остающимся, чтобы держались за место… А как живут в самых депрессивных городах, в «черных дырах», неужели и вправду на грани голода, едят ли жмых, как писали газеты?

– А вот живут-то они там не очень худо! Мужчины работают на отхожих промыслах – в торговом флоте, дальнобойщиками. Неплохо зарабатывают и все шлют деньги домой, семьям. Когда видишь, как на субботний торг в небольшой поселок городского типа Вечалки съезжается 300 с лишним грузовых машин из разных регионов страны, понимаешь, что ни черта мы не знаем об истинной экономике России! Кстати, вся легальная торговая сеть – магазины – в дни ярмарки в этом поселке просто закрыта, им «не светит» конкурировать с великим и стихийным процессом народного самообеспечения и предприимчивости.

– Вот оно где зарождается, гражданское общество – в розничных экономических низах. Свобода – это свобода торговли!

– В обществе сейчас реально происходит интенсивное нарастание имущественных возможностей… Я был на школьном выпускном балу в Рузаевке, обратил внимание на девочек. Ни одно из платьев на них не было дешевле 200 долларов. Да, возможно, семья напряглась, чтобы его купить, но здесь важно то, что задача оказалась выполнимой для всех.

Но все еще велико число людей, выживающих только за счет натурального хозяйства – держат бычка, разводят огород, получают какие-то деньги на том месте, где числятся. И многие из них, отнюдь не голодая, переживают свое теперешнее положение весьма тяжко – как классовую деградацию. А знаете, какая самая консервативная, уязвленная и озлобленная группа населения? Это преподаватели разных филиалов разных вузов в малых городах. Они, кстати, никогда не участвовали в научных семинарах, которые я проводил, хотя я за полтора месяца до начала семинара приезжаю в город, со всеми встречаюсь, всех приглашаю – предпринимателей, власть, интеллигенцию… Врачи, учителя приходят. Преподаватели вузов не идут! И нет у меня объяснения этому потрясающему факту!