Другой взгляд - Аманда Квик

Этот мужчина был намного выше. Он не семенил, как Бертон, а, наоборот, двигался ровной, четкой, изящной походкой, свидетельствовавшей о силе и мощи.

«Так ходит Гейбриел», – неожиданно подумала Венеция.

Она сосредоточилась и внимательно всмотрелась в движущуюся фигуру, стараясь уловить ее ауру.

Свет и тень поменялись местами. Коридор превратился в негатив. Пульсирующая аура возникла вокруг человека в конце коридора. В темноте вспыхивали горячие и холодные сгустки энергии.

Венецию охватил страх. Она видела огромное количество разных аур, но ни одна из них не беспокоила ее так, как эта.

Она вдруг осознала, что имеет дело со странной неуемной энергией, порожденной какой-то аномальной похотью. Интуитивно она почувствовала, что ни одна женщина не способна удовлетворить это желание!

«Господи, только бы никогда не знать, чего желает это чудовище для удовлетворения своего страшного голода».

К огромному ее облегчению, человек спустился по лестнице и растворился в темноте.

В течение нескольких секунд Венеция неподвижно стояла в коридоре, потрясенная, не в силах пошевелиться.

И вдруг она вспомнила о Гарольде Бертоне. Ее охватил леденящий ужас.

Усилием воли она заставила себя выйти из коридора и направиться к лаборатории.

– Мистер Бертон? – Она постучала в дверь.

Ответа не последовало.

– Вы там?

От звенящей тишины волосы у нее на затылке встали дыбом.

Больше ждать не имело смысла. В глубине души Венеция знала, что в лаборатории произошло нечто ужасное. Она уже знала, что Гарольд Бертон не откроет дверь.

Венеция повернула ручку и очень медленно открыла дверь.

Кто-то отодвинул тяжелую портьеру, обычно она прикрывала окошко лаборатории. Косой треугольник лунного света высвечивал неподвижную фигуру Бертона, распластавшегося на полу. Он лежал на спине, вперившись остановившимся взглядом в потолок.

– Господь всемилостивый!

В облаке юбок молодая женщина опустилась на колени рядом с телом и трясущимися руками пощупала ему пульс. Жилка на шее Бертона была неподвижна, а кожа отдавала леденящим холодом.

Потом она увидела бутылку бренди и перевернутый стакан на столике. Напиток перелился через край и растекся по полу, отчего воздух пропитался винными парами.

– Что, черт возьми, здесь происходит? – раздался в тишине низкий, настороженный голос Гейбриела.

Венеция подскочила и резко повернулась, с трудом сдержав крик.

– Что вы здесь делаете? – выдохнула она.

– Я заметил, что вы ушли из комнаты, а потом так и не вернулись. Немного подождав, я решил проверить, что все-таки произошло.

Венеция заметила, что одной рукой Гейбриел крепко вцепился в ручку двери. Происходило нечто странное. Сконцентрировавшись на мгновение, Венеция ощутила мощный сгусток темной энергии в атмосфере вокруг Гейбриела.

– С тобой все в порядке? – спросил он.

Не дождавшись ответа, он отпустил дверную ручку и схватил молодую женщину за запястье.

– Ответь мне, – мягко повторил он. – С тобой все в порядке?

– Да. – Усилием воли она взяла себя в руки, теперь она уже четко все различает, нормальное зрение полностью восстановилось. – Да, со мной все в порядке.

Гейбриел включил газовый рожок на столе и посмотрел на тело.

– Кто это? – осведомился он.

– Гарольд Бертон. Он был фотографом.

– Ты хотела встретиться с ним?

Этот вопрос был задан ледяным тоном.

– Нет, – возразила Венеция, слегка поежившись. – То есть да. Не совсем. Не так. – Она осеклась. – Я просто вошла в комнату и обнаружила его.

– Он ранен?

– Не думаю. Крови нет.

– Он умер не своей смертью, – сказал Гейбриел.

«Интересно, почему он так уверен?» – подумала Венеция.

– Я тоже так думаю, – кивнула она.

Гейбриел внимательно посмотрел на нее.

– Что тебе известно обо всем этом?

– Кто-то вышел из лаборатории как раз перед тем, как я вошла. Думаю, он имеет отношение к делу. В любом случае он точно знает, что здесь произошло.

– Ты видела этого человека? – резко спросил Гейбриел.

– Я видела его мельком, когда он шел к лестнице.

– Ты узнала его?

– Нет.

– Ты его видела? – На сей раз вопрос прозвучал еще настойчивее, чем раньше.

Венеция покачала головой.

– Уверена, что он меня не видел. Как я уже сказала, он шел в противоположном от меня направлении. Я стояла в другом коридоре и наблюдала за ним из-за угла. Нет, я уверена, что он меня не видел. Он даже не остановился.

Гейбриел сделал шаг к столику, на котором валялся опрокинутый стакан бренди.

– Не трогай жидкость, – поспешно проговорила Венеция. – И бокал тоже, если уж на то пошло.

Гейбриел остановился и внимательно посмотрел на нее.

– Почему? – осведомился он.

Большинство мужчин испытали бы раздражение, если бы женщине вздумалось указывать им в такой ситуации. По всеобщему убеждению, при столкновении с трупами леди обычно должны падать в обморок и нюхать соли.

Венеция поняла, что Гейбриел не подвергал сомнению ее здравый смысл и способность к рассуждению, а просто хотел знать, почему она не разрешила трогать пролившийся бренди.

Сделав глубокий вдох, Венеция рассуждала:

– Существует два варианта развития событий. – Она перевела взгляд с пустого бокала на безжизненное тело Бертона. – Вполне возможно, это самоубийство. В таких случаях это первым приходит на ум. Я очень сомневаюсь, что он по собственной воле лишил себя жизни. Ведь я знаю Гарольда Бертона.

– Что все это значит?

– Думаю, в бренди, которое выпил мистер Бертон, полиция обнаружит цианид.

Гейбриел сжал руку в кулак, затем резко раскрыл ладонь, словно пытаясь стряхнуть прилипшую к пальцам грязь. Такое нервное движение для человека, привыкшего все время держать себя в руках, показалось Венеции странным.

– Лучше все-таки расскажи мне, что именно ты делала в этой комнате? – потребовал Гейбриел.

– Это довольно запутанная история.

– Расскажи быстренько, а потом мы пошлем за полицией.

– О Господи! Полиция…

«О скандале подумаю после», – решила Венеция.

Очень коротко она поведала Гейбриелу о двух снимках, присланных ей анонимно.

– Не знаю, что было в планах у Бертона, но я подумала, что он решил запугать меня и заставить отойти от дел. Или того похуже.