Банда под каблуком - Татьяна Михайловна Чистова

С непривычки водители резко тормозили, одно такси даже вылетело на встречку. Что за черт — прошло всего два дня, а чувство такое, будто месяц на работу не ходила. «Ведутся ремонтно-строительные работы, приносим извинения за доставленные неудобства» — хотелось плюнуть в эту вежливую табличку на новом заборе. Рита удачно увернулась от в последний момент затормозившей «Шкоды» с обалдевшим водителем, вцепившимся в руль обеими руками, миновала опасное место и побежала к банку.

В кабинете снова воняло тухлятиной, Рите показалось, что запах стал еще сильнее. Впрочем, она могла отвыкнуть за эти дни и едва поборола желание демонстративно заткнуть нос и громко поинтересоваться, какого черта тут происходит. Юлька стояла спиной к распахнутому окну и замахивалась на Аньку огромным, точно булава, степлером устрашающего вида, причем держала его для верности обеими руками.

— Меня продует, — верещала красномордая зареванная Анька, держась на безопасном расстоянии, — это повредит ребенку! Ты не понимаешь, у тебя же нет детей, и уже не будет!

Юлька восхитительным образом держала покер-фейс, только слегка побледнела и, как показалось Рите от двери, примеривалась для броска. Так и есть: поудобнее перехватила степлер, прикинула в руках его вес, примерилась.

— Девочки, кушайте, — встряла между ними Руснакова с пластиковым лотком в руках. Она крутилась на месте и на ходу открывала контейнер, раздался треск, потом звонкий щелчок, а потом вонь от немытого с неделю примерно тела и волос перекрыла волна чесночного запаха. Юлька закатила глаза и чуть не выронила степлер, Анька повернулась всем телом к Руснаковой, принюхалась.

— Анечка, хочешь сотэ из баклажанов? Это вкусно, я их очень люблю…

— Давай, — Анька одним прыжком оказалась рядом, зависла над лотком и скрючила пальцы, примериваясь, какой бы ароматный кусочек вытащить вот прямо сейчас, сию секунду.

— Я вам не мешаю? — осведомилась Рита от двери. Желание закрыть нос платком сделалось вовсе уж непреодолимым.

— Нет, — Анька пожирала баклажан, держа одну ладошку на манер блюдца, куда капало масло, а второй запихивала добычу в пасть. Руснакова умилительно жмурилась на будущую мать и поднесла лоток ей чуть ли не под нос.

— Наталья, что с отчетом? — Рита рванула через кабинет и дергала за ручку свою дверь. Вспомнила с опозданием, что сама закрыла ее еще в понедельник, пришлось искать ключ. Вонища, к счастью, быстро выветривалась, Анька гнусно чавкала у себя за компом, Юлька с размаха швырнула степлер на подоконник, но осталась на боевом посту.

— Мне не передали исходные данные, — Руснакова задрала голову и заблестела очками. — Я жду.

Рита открыла, наконец, дверь и глянула на Юльку. Та подперла степлером норовившую закрыться створку окна и уселась на свое место.

— Хранилище ничего не прислало, — Юлька пристраивала на голову наушники. — Я уже два запроса направила, но в ответ тишина. Сейчас еще раз напишу.

— Не надо. — Рита окинула взглядом свой пыльный кабинет. Уборщица поленилась взять у охраны ключи, и теперь тут пахло так, точно рота морпехов сушила экипировку после марш-броска с полной выкладкой. Рита задержала дыхание, открыла окно, и со столов полетели бумаги.

— Сквозняк, — толком не прожевав, завизжала Анька, — это убьет моего ребенка! Вы все убийцы, все!

И разревелась с отвратительно перекошенной рожей, покрылась пятнами, точно лишаем, слезы градом лились у нее по щекам.

Юлька врубила музыку так, что слышно было и в предбаннике, Руснакова налила воды и прыгала около Аньки, уговаривая ее сделать хоть глоток. В мессенджер посыпались фотки: все лиловое, желтое и золотое, много лилового, сплошной лиловый и сиреневый, просто поток. И пара восклицаний вроде «о боже, я это вижу!», «жизнь прошла не зря!» и «Ритка, бросай все и гони к нам! Это сказка, ты должна это видеть, иначе я не буду тебя уважать!».

«Вылетаю». Рита наскоро пролистала мутный и нечеткий, зато полный эмоций Иркин отчет с цветущего лавандового поля и снова чуть ли не бегом рванула в коридор, оттуда вниз по лестнице и снова по коридору, только уже узкому и под низким потолком, в хранилище. Там, скорее всего, гора трупов или провалился пол — в их районе как-то было, что часть здания ушла в бездну, а оттуда поднялась мутная ледяна вода и все затопила. Или в хранилище проникли ящеры или пришельцы из иных миров или галактических систем и парализовали работу сотрудников — другого объяснения отсутствию отчетов в природе просто не существовало. Сколько Рита тут работала, подобное произошло впервые.

Внутри показалось как-то по-особенному пусто и гулко, звуки шагов отражались от толстенных стен и низкого потолка, и постоянно казалось, будто следом кто-то идет. Рита даже обернулась несколько раз, но никого там не было, понятное дело, за ней следили только камеры. Да и то, не ползали по потолку, подобно монстрам из компьютерной стрелялки, а смирно сидели на своих местах. Казарцева ссутулилась пред монитором и ничего вокруг себя не замечала. Длинный стол был весь завален деньгами, вот просто груды купюр разного достоинства валялись как попало, только что на пол не падали. Вперемешку стояли пустые и полные кассеты для банкоматов, на экране мелькали таблицы. Казарцева что-то бубнила себе под нос и зачем-то тыкала карандашом в монитор.

— Добрый день.

Казарцева подскочила, выронила карандаш, дико глянула на Риту и снова точно опала, съежилась, сжала в кулак концы большого клетчатого шарфа.

— Не слышала тебя, — Казарцева с ненавистью глянула на деньги и снова ткнулась в монитор. Загудел принтер, зашуршал бумагой, Казарцева потянулась к нему.

— Отчеты, — сказала Рита, — для формы четырнадцать. Их нет.

Казарцева пихнула распечатки обратно принтеру в пасть и повернулась на кресле.

— Я помню, — прошептала она с неожиданной злостью, — Рита, я не первый день замужем. Ты сюда посмотри, сюда, — она тыкала пальцем то в деньги, то в кассеты. — Я, по-твоему, кто, Терминатор? Я не успела, понимаешь? Хочешь, докладную на меня пиши, это ничего не изменит. Если только снова премии лишат. Пиши, хоть сейчас пиши, на вот тебе листочек, ручку…

Поверх денег упали несколько чистых листов из того же принтера, по валявшимся кое-как купюрам покатилась ручка. Рита подхватила ее на лету, положила на край стола.

— Премии? — Она пропустила мимо ушей все остальные слова Казарцевой. — Вас лишили премии? За что?

— Большую партию склеек пропустили, — Казарцева сидела вполоборота и очень напоминала химеру. Если бы каменная рептилия умела дергать плечом, то делала бы это точно так же. — Я две объяснительные писала, Лерку Черников твой до истерики своими расспросами довел, она и уволилась. Я одна теперь и ни фига на успеваю!

— Лера уволилась? — Рита посмотрела на пустой стул у