Черчилль. Рузвельт. Сталин. Война, которую они вели, и мир, которого они добились - Герберт Фейс

Вечером 15 августа у Черчилля состоялся последний разговор со Сталиным, обернувшийся дружеской беседой, продолжавшейся до рассвета. В первый и последний раз Черчилля принимали в кругу семьи; за столом хозяйничала дочь Сталина, и Черчилль, весело подшучивая, отвечал на все вопросы. Но как показало время, это никоим образом не повлияло ни на принятие новых решений, ни на установление доверительных отношений, но в то же время, лишив спор прежней остроты, партнеры снова почувствовали себя комфортно друг с другом. На редкость легко и естественно родилось совместное заявление, которое вновь подтвердило существование тесной дружбы между Советским Союзом, Великобританией и Соединенными Штатами.

Рузвельт по-прежнему стремился провести подобную личную встречу со Сталиным, как только будут закончены выборы в США и он сможет освободиться. Сталин заверил, что разделяет желание президента. Сославшись на предыдущий обмен посланиями, Гарриман объяснил Сталину, что президент будет рад любой возможности встретиться с ним. Тогда Сталин повторил, что согласен, заметив: «Это крайне важно». Они продолжили переговоры относительно того, где и когда подобная встреча может иметь место. Сталин предположил, что на Дальнем Востоке или в Западной Европе, и тут же заметил, что не будет слишком занят военными вопросами зимой, в отличие от остального времени года. Гарриман объяснил, что президент не пользуется воздушным транспортом; он рассматривает в качестве возможного места встречи Алеутские острова, но из-за японцев сделать это сейчас не представляется возможным. Тогда Сталин предложил в декабре встретиться в Исландии. Гарриман дал понять. что это может быть приемлемым для президента, но слишком опасным для Сталина. На что Сталин возразил – для этого путешествия у него имеются отличные самолеты.

15-го, во время обеда, Черчилль упомянул о встрече Сталина и Рузвельта; если она состоится зимой, Сталину придется решать проблемы с полетом. Но Сталин вновь продемонстрировал упорство, заявив, что встреча должна состояться во что бы то ни стало. Тогда Черчилль признался, что тоже хотел бы присутствовать на этой встрече. Сталин согласился, что было бы просто здорово, если бы они встретились все вместе. На тот момент тема была исчерпана. Гарриман сообщил президенту, что, безусловно, Сталин приложит все усилия, чтобы встретиться с ним в любом месте и в любое время. Но, как впоследствии станет ясно, когда дошло до дела, Сталин отказался покидать Россию ради встречи с партнерами в Касабланке.

Деятельность коалиции: до и после операции «Торч»

Узнав от Черчилля о результатах посещения Москвы, Рузвельт немедленно отправил письмо Сталину. В который раз выразив сожаление по поводу того, что не смог присутствовать на встрече, он рассказал о ходе подготовки операций в западной части Тихого океана и далее сообщил следующее: «С другой стороны, я прекрасно понимаю, что настоящим врагом наших государств является Германия, и в самое ближайшее время от наших стран потребуется направить все силы на борьбу против Гитлера. Сразу как только удастся подготовить транспортные средства, все будет сделано, можете в этом не сомневаться… Дело в том, что Советский Союз несет на себе основную тяжесть войны, мы прекрасно знаем потери, постигшие вас в 1942 году… Как только появится малейшая возможность, мы тут же придем вам на помощь, и я надеюсь, что вы верите моим словам».

В своем ответе от 22 августа Сталин обошел этот вопрос молчанием. В конце концов, его просто поставили в известность. Сталин и его окружение внимательно следили за действиями союзников в части выполнения ими всех пунктов обширной программы, которую представил им Черчилль во время своего визита в Москву.

Вот систематизированный перечень пунктов, в дополнение к операции в Северной Африке:

1. Бомбардировки Германии.

2. Ввод в боевой состав южной части советского фронта британо-американских воздушных сил.

3. Возобновление северных конвоев в Советский Союз.

4. Упорядочение движения поставок на южном направлении от Персидского залива до советской границы.

5. Увеличение и бесперебойность поставок по ленд-лизу.

6. Возможное нападение на германские позиции в Норвегии.

Русские оценили все предпринятые в отношении этих мер действия и требовали, чтобы Запад оказал им помощь до того, как они исчерпают силы в борьбе.

Британия наращивала силу ночных бомбардировок Германии. Для британских ВВС это был период изучения новой техники, в особенности радиолокационной, которая впоследствии добавила большую эффективность их массированным атакам. Для американской стратегической авиации это был тяжелый период. Ко всем огорчениям, ради выполнения других неотложных заданий пришлось отложить дневные вылеты.

Черчилль скептически относился к целесообразности дневных бомбардировок, на которые были нацелены американские ВВС, размещавшиеся в Англии. Он и его коллеги активно выступали против этих действий, и вот в чем крылась причина: «Безусловно, ужасно, что за все последние шесть месяцев 1942 года ничего не вышло из этого колоссального напряжения сил, абсолютно ничего; ни одной бомбы не было сброшено на Германию».

Большие усилия были потрачены на расчистку пути для операции «Торч»: бомбардировка мест стоянок немецких подводных лодок в Бискайском заливе, размещение заводов по производству и ремонту самолетов во Франции и защита морских путей в Северную Африку.

Пока еще слишком молодой британо-американский военно-воздушный союз совершенствовался и проходил проверку. Понимание этих моментов требовало отложить на время операцию по высадке через Ла-Манш.

Идея отправки британских и американских истребителей и транспортных самолетов на южный участок советского фронта для удержания линии вдоль Кавказских гор и побережья Черного моря зародилась у Черчилля еще до поездки в Москву. В июле, когда только еще рассматривался вопрос о приостановке северных конвоев, премьер-министр ознакомил с ней Сталина. Президент согласился с предложенным проектом. Во время переговоров со Сталиным Черчилль, с одобрения Гарримана, выдвинул этот проект на первый план. Он объяснил, что для Британии, как и для Советского Союза. жизненно важно добиться того, чтобы не позволить Германии атаковать с юга, поскольку в противном случае Германия получит свободный доступ к Персидскому заливу. Под ударом окажутся британские силы, находящиеся на Среднем Востоке, и станет возможным наступление объединенных сил Японии и Германии против Индии. Несмотря на все предпринимаемые Рузвельтом попытки разубедить его совершать подобные действия, Черчилль заявил, что все будет зависеть от хода сражения в Египте; эскадрильи будут поставлены только в том случае, если британцы вытеснят Роммеля. Сталин не возражал, понимая, что в первую очередь следовало позаботиться о нуждах Британии. Он заявил, что будет рад получить помощь, предусмотренную соглашением, и добавил, что, получив истребители и бомбардировщики, сделает все от себя зависящее, чтобы предоставить им возможность принять участие в сражениях.

Вскоре после возвращения из Москвы, 30 августа, Черчилль представил на рассмотрение Рузвельту проект создания совместных американо-британских воздушных сил. Америка должна была предоставить группу тяжелых бомбардировщиков, располагавшуюся на тот момент на Среднем Востоке, и группу транспортных самолетов, не менее пятидесяти штук, из Соединенных Штатов. На тот момент планировалось, что, как только позволит ситуация в Западной пустыне, самолеты и экипажи будут переброшены из Египта в район Баку-Батуми, что, по всей видимости, произойдет приблизительно через два месяца, в начале ноября. Предполагалось, что этого времени окажется достаточно для того, чтобы эти силы приняли участие в зимней кампании в предгорьях и горах Кавказа. Рузвельт сообщил Черчиллю, что программа его устраивает и он попытается сделать все, что от него требуется. Оба генерала, Маршалл и Арнольд, командующие объединенными ВВС, на самом деле не были уверены в необходимости предпринимаемых усилий. Хотя в конце августа-начале сентября эта воздушная экспедиция на Кавказ находилась все еще в стадии проработки в Вашингтоне, как, впрочем. и операция «Торч», вопрос о необходимости приостановки северных конвоев в Россию опять вышел на первый план.