Фандом - Анна Дэй

Я согласно киваю.

Бабба выпускает пушинку, словно отправляет в полёт стрекозу.

– Везде хорошо, а дома лучше.

Дома… Из моих глаз текут слёзы, горячие и неудержимые.

Бабба нежно вытирает мне щёки.

– Видишь ли, вы своим приходом изменили ход событий в нашем мире. Роза не должна была погибнуть, ей было предначертано отправиться в Поля и влюбиться в Уиллоу. Полюбить его такой сильной и чистой любовью, что перед ней не устояли бы законы разделения мира на гемов и дефов и мы снова стали бы одним народом. Но ты и так всё знаешь, правда?

Я пытаюсь кивнуть, однако Бабба осторожно, но крепко сжимает моё лицо в ладонях.

– История должна развиваться по установленным правилам, дойти до кульминации, окончиться развязкой, как в жизни.

– Я… я не понимаю…

– Виола, разве ты не чувствуешь? Наша история – канон, как ты её называешь, – затягивает тебя, возвращает к исходному сюжету. Сопротивляться бессмысленно, понимаешь?

Я вспоминаю две нити, натянутые параллельно, которые иногда скручиваются в одну и снова расплетаются, и согласно киваю.

Бабба разворачивает меня лицом к эшафоту, к пустым петлям виселицы, поджидающей новых жертв.

– Ты призвана спасти дефов, Виола. Спасти самопожертвованием и любовью. Ты, именно ты приведёшь эту историю к логическому завершению, и тогда наш мир тебя отпустит.

У меня вырывается нервный смешок, моё дыхание сбивает в сторону пушинку с семенем чертополоха.

– Но как? Что я должна сделать?

– Ты займёшь место Розы. Исправишь то, что пошло не так. А потом вернёшься домой.

У меня предательски кружится голова.

Бабба пристально смотрит на меня изумрудно-зелёными глазами, и её взгляд наводит меня на странные мысли.

– Мы не в «Квантовом скачке»! – восклицаю я с раздражением, таким мелким и неуместным в величественном Колизее.

Бабба задумчиво закрывает глаза.

– «Квантовый скачок»… Выдуманный персонаж путешествует во времени, вселяясь в тела разных людей… Любимый сериал твоего отца.

– Исправить то, что пошло не так, – разве это возможно? И вот ещё что: откуда ты знаешь о Дороти и стране Оз?

– Всё это у тебя в голове, в твоей памяти, а значит, и в моей. – Бабба улыбается. – Кстати, Сэм Беккет не убивал главного героя истории, прибывая в новое время.

Боковым зрением я вижу, как со стены падает что-то чёрное, слышу глухой удар тела о землю. Прикрыв рот ладонью, в отчаянии шепчу:

– Нет!

Кровь вытекает из-под тела, рисуя на земле алые крылья. Роза. Словно в тумане, я делаю к ней несколько шагов, пока Бабба не останавливает меня.

– Видишь, ты лишила нас главной героини. – Грустно взглянув на Розу, она переводит на меня всезнающие глаза: – А вот злую ведьму ты не убила, и теперь мы остались без той единственной силы, благодаря которой и существует наша вселенная. Без отважной героини нам не обойтись.

Я виновато качаю головой, не веря собственным ушам.

– Я не отважная и не героиня. – Мой голос срывается, словно подтверждая смысл сказанного.

– В таком случае вы с друзьями останетесь в нашем мире навсегда.

Я словно вижу печальные лица родителей. Они ждут нас с братом, надеются, что мы вот-вот вернёмся с фестиваля. Колени предательски подгибаются, и я падаю на землю поодаль от тела Розы. Меня захлёстывает волна ужаса. Сколько всего я потеряла, сколько всего навеки осталось в другом мире: горячий душ, кино, инстаграм, мороженое Ben & Jerry’s, косметика, мягкие постели, Google, походы в лес с палаткой, читалки Kindle и ресторанчики Nando’s, весёлые вечеринки и выпускные экзамены, университет и работа… семья и дети в мире, где людей не делят на два сорта…

Я хватаю себя за волосы и чувствую, как внутри рождается страшный вопль.

Бабба опускается рядом со мной на колени и осторожно высвобождает мои волосы из судорожно сжатых пальцев.

– Это всего лишь один из миров, Виола. Возможно, он родился из книги или фильма, придуманных в твоём мире. – Прорицательница указывает вверх, и я вижу на стене ещё одну женскую фигуру. Это Салли Кинг. Писательница, создавшая «Танец повешенных». Я помню её по фотографии на обложке книги – длинные, мышиного цвета волосы собраны в хвост, огромные очки в тяжёлой оправе, по-детски непосредственное лицо. Вспоминаю и колонки новостей с сообщениями о её смерти. «Подающая надежды автор популярнейшей антиутопии бросилась с крыши высотного здания после долгой борьбы с психическим заболеванием». Салли Кинг смотрит на меня с верхотуры и с улыбкой шагает вперёд, в пустоту, будто ступая на эскалатор в магазине или подземке. Её тело переворачивается в воздухе и падает рядом с телом Розы.

Бабба нежно гладит меня по голове.

– Наша реальность может быть создана воображением одного писателя или мысленным полем множества читателей и зрителей. Кто знает! Но это наш мир. Он дорог нам так же, как твой мир дорог тебе.

Она поднимает мне голову, чтобы взглянуть в лицо, но её зелёные глаза лишний раз напоминают мне о листве деревьев, о высокой траве на лугу, о рождественских еловых венках в моём мире… Обо всём, чего мне никогда не увидеть в этом Богом забытом городе. Мне нужно время, чтобы принять решение, но Бабба не даёт мне подумать.

– История похожа на жизненный путь человека, Виола. Наш мир отпустит тебя, как только ты завершишь свой путь. Пройдёшь историю от рождения до смерти.

От рождения до смерти. Меня бьёт током от этих слов. От рождения до смерти.

Бабба вновь поворачивает меня лицом к эшафоту, вцепившись в мою тунику тонкими пальцами-когтями.

– Здесь всё началось. Здесь всё и закончится.

Девять верёвочных петель покачиваются в воздухе, и на меня снисходит озарение.

– Меня повесят вместо Розы? – шёпотом произношу я.

– Да.

– Через неделю, на «Танце повешенных»?

– Да. Ты взойдёшь на эшафот ради друзей, ради родных и прежде всего – ради любви.

Что ж, справедливо. В конце концов, это мы убили Розу. Вырвавшийся было у меня горький смех оборачивается всхлипом.

– Ровно через неделю меня повесят…

Выговорив эти слова, я наконец-то теряю сознание.

Ровно через неделю меня повесят.

Я взойду на эшафот ради моих друзей, ради родных, но самое главное – ради любви. Странно, эта мысль не особенно утешает, стоит представить, как затягивается на шее петля, а ноги шарят в поисках опоры, но наталкиваются лишь на воздух, будто в последнем танце.

Ещё утром мне бы такое и в голову не могло прийти. Я приехала на фестиваль «Комик-Кон», ходила по павильонам, вдыхая запахи булочек с сосисками, духов и вспотевших тел, глазела на яркие разноцветные костюмы участников, морщась от вспышек фотоаппаратов, и прислушивалась к бою барабанов и пению скрипок. А вчера я была в школе, страшно волновалась из-за глупого доклада по одной книге и мечтала оказаться где-нибудь подальше, в другом мире.