Сидни Шелдон. Если наступит завтра-2 - Тилли Бэгшоу

У него появился след. Первый след с тех пор, как он взял это провальное дело. Остальное значения не имело.

Одиннадцать убийств. И везде один почерк.

Одиннадцать дерзких ограблений в тех же городах, за два дня до гибели девушек.

Ни одно преступление не раскрыто.

Но между ними есть связь. Должна быть. Простым совпадением это не назовешь.

Только связь эта не простая. Прежде всего, Жан не мог придумать убедительного мотива, соединявшего убийства проституток с кражами предметов искусства и драгоценностей. Более того, по крайней мере в трех ограблениях подозревалась женщина. Хотя у него еще не было ДНК, чтобы доказать это, Жан Риццо поставил бы в заклад жизнь детей на то, что Библейский Убийца – мужчина. Ни одна женщина не стала бы так гнусно издеваться над другой женщиной.

Принесли кофе. Жан выпил две чашки. А потом без всякой надежды на успех проверил базу данных в поисках грабителей, специализирующихся на предметах искусства и драгоценностях и действующих на международном уровне, среди очень богатых людей. Список содержал более четырехсот имен.

Жан нажал ссылку «Рассортировать по полу», стал искать.

На экране появилось пять файлов. Пять!

Одна мертва. Три в тюрьме.

Жан открыл пятый файл На экране появилось лицо молодой женщины, ослепительно красивой, с фарфоровой кожей, каштановыми волосами и глазами цвета темно-зеленого мха. Жан не мог отвести от нее глаз.

– Трейси Уитни, – пробормотал он. – Рад знакомству.

– Садитесь, пожалуйста, миссис Шмидт, миссис Карсон.

Барри Джонс, директор общеобразовательной школы Стимбоут-Спрингса, смотрел на двух матерей, сидевших по разные стороны стола напротив него, рядом со своими сыновьями.

Трейси Шмидт была неотразима: стройная фигура, блестящие каштановые волосы и поразительные зеленые глаза. Выглядела она гораздо моложе своих тридцати семи лет. Всем было известно, что миссис Шмидт вдова, и притом богатая. Но больше о ней никто ничего не знал. Она жила на ранчо со старым Блейком Картером. Леди почти ни с кем не общалась. И так было с тех пор, как она, почти десять лет назад, переехала в город. Конечно, о такой красавице ходили сплетни. Некоторые считали, что у Трейси и Блейка роман. Но директор Джонс находил, что в это трудно поверить. Другие предполагали, что она может быть лесбиянкой, но директору это казалось маловероятным.

Сын Трейси Николас сидел рядом с ней. Волосы у него были чуть темнее, но и он мог считаться настоящим красавцем. К сожалению, он был также чумой и проклятием третьего класса и то и дело влипал во всякие истории.

По другую сторону стола директора, сложив жирные руки, походившие на гигантские белые сосиски, сидела Эммелайн Карсон вместе с сыном Райаном. Райан был многообещающим хоккеистом, весьма популярным в классе. А также хулиганом, любившим запугивать тех, кто слабее. У него была квадратная голова и близко посаженные глазки, из-за которых он выглядел глупее, чем был на самом деле. Прозвищем Райана было Рок[2], и оно подходило ему во многих смыслах. Он также пошел в мать. Эммелайн Карсон родилась с лицом, выглядевшим странно уплощенным, хотя над ним крайне непривлекательно нависал огромный лоб, словно над лицом начал работать паровой каток, который на полпути передумал и повернул обратно.

Как жаждал директор Джонс, чтобы все было наоборот и чтобы ему приходилось читать нотации Року Карсону, а не Николасу Шмидту! Уж он точно знал, какой из матерей предпочел бы угодить.

– Ну хотя бы на этот раз вы собираетесь вышибить его из школы? – начала миссис Карсон со своим обычным обаянием. – Мой Райан все видел! Мальчишка – настоящий мошенник!

– Неправда, ма. – Николас с невинным видом смотрел на Трейси. – Уверен, что Рок, то есть Райан, действительно все видел. Но он, должно быть, ошибся!

«Он так красив, – подумала Трейси с обожанием. – И так хорошо лжет!»

Она одарила директора Джонса самой сладчайших из улыбок:

– Возможно, вы объясните, что случилось.

– Боюсь, многие дети наблюдали это своими глазами. Райан первый пришел ко мне. Инцидент произошел во время перемены: Николаса поймали у стола миссис Валковски, где он фотографировал на телефон ответы на завтрашнюю контрольную по математике. Очевидно, он предлагал продать информацию одноклассникам, включая и Райана.

– Это правда, – вставил Райан. – Он хотел десять баксов. Можно подумать, я собирался дать ему десять баксов за дурацкие ответы по математике.

– И правда, зачем они тебе? – Николас улыбнулся. – Ты так умен, Рок, что написал бы контрольную на «отлично», верно?

– Верно. – Хулиган прищурился, подозревая, что над ним издеваются, но не понимая, каким именно образом. – Так или иначе, он мошенник.

– Как я уже сказал, миссис Шмидт, это не тот случай, когда очевидцем был один ученик. Половина третьего класса подтвердила слова Райана.

Трейси, глядя на сына, понимающе кивнула, но не знала, как ему помочь. Но тут глаза Николаса загорелись:

– Проверьте мой телефон.

– Прости? – не понял директор.

Николас полез в карман и протянул директору мобильник.

– Проверьте, там ли снимки.

– Это мне кажется разумным, – кивнула Трейси.

– Прекрасно.

Директор включил телефон и стал неуклюже с ним возиться.

– Как… э… мне найти снимки?

– Я покажу вам, – с улыбкой предложил Николас.

– Нет. Я покажу. – Огромная белая рука миссис Карсон протянулась через стол и схватила телефон. – Он, возможно, попытается их удалить.

Наблюдать, как жирные пальцы скользят по экрану, было все равно что видеть, как пальцы Ленни из повести Стейнбека «О мышах и людях» гладят мышь.

– Вот! – Она торжествующе открыла соответствующий раздел, но лицо ее тут же омрачилось. – Эй, что это?

– Можно мне увидеть снимки? – мило спросила Трейси. – Ну и? Насколько я понимаю, здесь нет ничего, похожего на ответы по математике. – Она передала телефон директору.

– Он уже все стер! Он лгун! – завопила миссис Карсон. – Половина класса видела эти снимки!

– Любые файлы, стертые за последний час, все еще остаются в папке уничтоженных данных. Уверен, мистер Фарли будет счастлив это проверить, – заботливо предложил Николас. Крис Фарли был главой школьного IT-отдела. – Но он не найдет никаких снимков. Потому что я ничего не снимал. Это чистая правда. Я играл в «Рассерженных птиц». Просто случайно оказался рядом со столом учительницы, а Рок вроде как предположил…

«Взгляните, как хлопают эти ресницы», – подумала Трейси, поднимаясь со стула.