Больше не верю - Светлана Кондр

– Да, Вик – хороший парень, – Вадим приставил стул к нашему столу, и сел.

– Тебя не приглашали, – Дани начал выходить из себя.

– Постой, – накрыв его ладонь своей, посмотрела успокаивающе, и обратилась к Вадиму. – Ты встречался с моей дочерью?

– Ты хотела сказать с нашей? – никогда.

– Нашей она была до тех пор, пока ты от неё не отказался.

– Ангел… – глаза наполнились раскаяньем.

– Не называй меня так.

– Анна, мне нужно всё тебе объяснить. Я прошу только об одном разговоре наедине.

– Смола ты совсем обнаглел, – терпение Дани было на исходе.

– А ты не лезь, если она и решила разделить с тобой свою жизнь, то это не значит, что я позволю вмешиваться, когда мы обсуждаем нашу дочь.

– Я повторяю. Есть только моя дочь. Ты можешь посмотреть свидетельство о рождении, в строчке отец, стоит прочерк. И фамилия у неё моя – Илларионова.

– Но это легко исправить, вы обе можете стать Смоловы, – Даниэле вскочил так, что его стул с грохотом повалился. По ресторану прошла волна вздохов и удивления.

– Ублюдок! Анна будет только – Герра, – на что Вадим усмехнулся.

– Ну это мы ещё посмотрим, – Дани замахнулся, и попытался ударить Вадима, но тот заблокировал удар, и вывернул ему руку. К нам подбежала охрана, и разняла их. Оба на взводе, готовы глотки друг другу перегрызть.

Сделав глоток вина, я промокнула губы салфеткой.

– Аппетит испорчен. Дани я немного устала, проводи меня до нашей каюты, – Даниэле выпутался из рук секьюрити, поправил волосы и предложил мне руку.

– Анна, я прошу тебя поговори со мной, – не унимался Вадим.

– Мы могли бы поговорить. Обсудить как проходит моя беременность. Какие первые слова говорит дочка. Какие успехи у неё в школе, только если бы ты был с нами рядом на протяжении девятнадцати лет. А теперь нам нечего обсуждать.

– Я не мог быть рядом с вами, – сколько отчаяния.

– Я понимаю, твоя жена занимала всё твоё время, которое ты не тратил в пустую на нас.

– Аня я могу всё объяснить, – какие тут могут быть объяснения? Он жалок.

– Вадим не позорься, имей гордость, – вмешался Дани, пытаясь успокоить Вадима. Но тот никак не хотел сдаваться.

– Ден знает почему я так поступил, – ну как ему объяснить, что мне неинтересно всё это слушать.

– Замечательно, я рада что ты хоть с кем-то поделился кроме меня.

– Зачем ты приехал? Не порть нам отдых. Проваливай к своей жене, – прорычал Дани.

– Её больше нет, – Вадим отвел голову в сторону. Ему больно. Он скучает по той, ради которой оставил нас. Довольно.

– Но и здесь тебе ловить больше нечего, – мы направились в сторону выхода. Все вокруг смотрели и перешёптывались. Плевать.

– Аня, я должен рассказать тебе о том, почему Вадим оставил тебя, – я снял запонки, и начал расстёгивать рубашку. Анна сидела ко мне спиной у дамского столика, и спокойно расчёсывала свои светлые волосы.

– Я не хочу ничего слышать о нём, – она вздохнула. – Меня это утомляет.

– А я не хочу, чтобы ты потом презирала меня за то, что я не открыл тебе правду.

– Дани, – она встала и подошла ко мне, обдавая потрясающим ароматом духов. Потянула рубашку вниз, и та упала в ноги. Пальчиками прошлась от груди до пояса, и начала расстёгивать ремень. – Ты тоже не понимаешь, что ни одно объяснение не оправдает того, как он поступил со мной. Давай не будем обсуждать его. Это наше время, – она опустила штаны вместе с трусами, оголяя меня. Присела на колени, и взяла головку в рот. Член сразу отозвался, наливаясь силой. Поиграв языком, втянула орган глубоко, принимая на всю длину. Храня в теплоте и влаге своего рта. Я не мог сдерживаться, и начал двигаться, прибавляя темп. Она волшебница. Её рот творит чудеса. Но я жажду побывать в другом месте. Поднял Анну, и толкнул на постель. Улыбнувшись она раздвинула ноги, залезая рукой в трусики. Соблазнительница. Сбросив штаны, я присел на колени, и стянул кружевное препятствие. Она влажная и готовая для меня. Только для меня. Задрав сарафан до пояса, я придвинулся ближе, и погрузился в жар её тела. Она прикрыла глаза и простонала.

– Дани, быстрее, – я лёг сверху, и страстно поцеловал её, двигаясь активнее. Блаженство.

Тела стали мокрыми. Я спустил верх сарафана, и сжал грудь. На что сразу отозвались её соски, требуя внимания. Аня провела руками по шее, снимая потные капельки и зажала соски руками. Стоны стали ещё громче.

– Любимая, как же хорошо. Я долго не продержусь.

– Я готова кончить, – она задрожала, и я, не устояв, начал изливаться в неё. Так тепло, что не хочется выходить. Аня может и холодна в обычной жизни, но в постели – огонь.

Я лёг рядом, взял её руку и поцеловал кольцо, которое она сегодня приняла. Хочу всю оставшуюся жизнь провести с ней. Для меня она самая лучшая женщина на свете, а Вадим полный дурак, раз отпустил это прекрасное создание. Скоро она переедет ко мне навсегда, обустроит наш дом под свой вкус, и родит чудесных детей. Моих детей. Я притронулся к её животу.

– Аня, я хочу малыша, а лучше двух. Давай ты прекратишь пить таблетки?

– У меня уже есть ребёнок.

– Но у нас могут быть общие дети, – я стал выписывать круги вокруг её пупка.

– Дани, мне скоро сорок, и я не готова больше иметь детей. Давай просто жить, и наслаждаться жизнью, – надеюсь я смогу уговорить её. Для меня это очень важно.

Мне можно аплодировать стоя, я самая большая врушка на свете. Вадим дал мне самый главный урок в жизни: как быть лгуньей. Можно притворяться во всём, только в отличии от него, после игры я не наношу смертельный удар.

Я испытываю пик удовлетворения, а всё остальное фальшь. Но я просто не могу по-другому. Когда-то я получала настоящее удовольствие. Когда он касался меня, целовал, доводил до изнеможения. Я летала, и наслаждалась нашей близостью. Но это было с ним, чьё имя я не люблю произносить. А теперь это просто оргазм. Да, моему телу хорошо, но он не окрыляет, не заставляет забыть обо всём на свете, и раствориться в экстазе. И это не из-за того, что Дани плохой любовник, он всё делает правильно, просто и с другими мужчинами было тоже самое. Всё дело во мне.

Дани мирно спал на животе, а у меня совсем не шёл сон. Я накинула длинный, шелковый халат, и вышла на балкон. Греческое солнце оставило приятное тепло, а мне оставалось только наслаждаться видом ночного неба, и яркой луны. Оперевшись локтями на поручень, посмотрела вниз, и почувствовала запах сигарет.