Поход на Вену - Александр Широкорад

Неудачные действия бомбардировщиков СБ по румынскому монитору объясняются тем, что наши летчики действовали на больших высотах — четыре и более километров, с которых попасть в столь малоразмерную цель, как монитор, крайне трудно. Поскольку самолеты СБ не имели возможности пикировать на цель, следовало применять топмачтовое бомбометание, то есть бомбардировать с высоты 40—70 м, пролетая буквально над мачтами вражеских кораблей.

25 июня в 8 ч. 18 мин. девять самолетов СБ бомбардировали румынские мониторы в районе Тульчи. Наши самолеты возвратились без потерь.

В 21 ч. 44 мин. на бронекатере № 134 в результате боя с батареей противника в районе Исакча — Картал попаданием снаряда был поврежден корпус и ранено два краснофлотца.

В 20 ч. 05 мин. командующий Черноморским флотом телеграммой № 2057 обратил внимание командующего Дунайской флотилией на слабую борьбу флотилии с мониторами противника и потребовал более решительных и энергичных операций по их уничтожению.

С первых же дней войны Дунайская флотилия обеспечивала наши коммуникации на Дунае, что имело важное стратегическое значение. По коммуникации Одесса — Измаил в связи с сильной перегрузкой железной дороги перевозками войск и боевой техники для Южного фронта, эвакуацией промышленного оборудования и гражданского населения доставлялись все виды снабжения для кораблей и частей. Кроме того, в Измаильском речном порту находились большие запасы экспортного зерна, которое требовалось вывезти в тыл страны. Баржи, груженые боеприпасами и другими материалами для флотилии, доставлялись из Одессы в Жебрияны, а оттуда через Очаковское и Килийское гирла — в Измаил или Кислицу. В Измаиле баржи нагружались зерном и тем же путем возвращались в Одессу.

Наиболее уязвимым участком коммуникации был район населенного пункта Периправа, где правый берег прочно удерживали войска противника, поддерживаемые береговой артиллерией и авиацией. Ширина плеса у Периправы достигает 600—800 м, глубина 7—9 м. Стремясь не допустить передвижения кораблей и конвоев Дунайской флотилии, румынское командование для борьбы с ними широко использовало мины, береговую артиллерию, а иногда и авиацию.

Буксиры с баржами из Жебриян в темное время суток сосредоточивались и маскировались в 8—10 км от Периправы. За 20—30 минут до назначенного срока прорыва их вверх по Дунаю береговые батареи №717 и № 7 производили кратковременные огневые налеты по вражеским батареям у Периправы. Как только последние открывали ответный огонь, к ним приближались 2—4 бронекатера Килийской или Вилковской групп и, маневрируя, вели обстрел с дистанций 100—150 м. Оставшиеся неподавленными огневые точки противника вынуждены были рассредоточивать свой огонь по нашим батареям и бронекатерам. В это время буксиры с баржами проходили опасную зону, в отдельных случаях находясь на расстоянии 150—200 м от батарей.

26 июня в 9 ч. 18 мин. девять бомбардировщиков СБ 78-й эскадрильи (Одесской ВМБ) атаковали румынские мониторы в районе Тульчи. В тот же день в 21 час 13 самолетов СБ вновь бомбардировали Галац.

Командующий Дунайской флотилией Абрамов с самого начала войны просил командующего ЧФ Октябрьского помочь торпедными катерами. Он решил совершить рейд в тыл противника и торпедами уничтожить замаскированные румынские мониторы. Большую часть катеров Черноморского флота составляли катера Г-5, которые не отличались хорошей мореходностью. Зато, как показала война, они оказались прекрасными речными катерами. На них ставили реактивные установки М-8 и именовали минными катерами. Забегая вперед, скажу, что эти катера были в составе Дунайской флотилии в 1944—1945 гг.

Наконец 26 июня в 11ч. 45 мин. в целях быстрейшего уничтожения румынских мониторов Октябрьский телеграммой № 2094 приказа командиру Одесской ВМБ экстренно отправить четыре торпедных катера с приготовленными восемью торпедами в Измаил.

В 15 ч. 50 мин. Октябрьский телеграммой № 2107 поставил перед командующим Дунайской флотилией следующие задачи: с приходом торпедных катеров после тщательной подготовки провести смелую операцию по уничтожению мониторов противника; иметь точную разведку и добиться абсолютной внезапности; перебазирование торпедных катеров произвести скрытно.

Катера прибыли в Кислицу только в 6 часов утра 28 июня. По неясным причинам торпедная атака так и не состоялась. А 3 июля Октябрьский потребовал срочно вернуться четырем торпедным катерам с Дуная в Очаков. Командующему флотилией оставалось только подчиниться. Зачем понадобились торпедные катера в Очакове, можно только гадать. Единственное назначение катеров Г-5 — это атаковать торпедами надводные корабли. Бороться с наземным или воздушным противником они со своими 7,62-мм пулеметами физически не могли. А подводных лодок и надводных кораблей противника в Днепро-Бугском лимане не было и быть не могло.

Как уже говорилось, наши торпедные катера типа Г-5 способны были действовать лишь около своих баз, благо радиус их действия составлял 110—150 км, в зависимости от серии катера. Нетрудно было догадаться, что в случае войны с немцами и румынами без итальянского флота все торпедные катера Черноморского флота останутся без дела. Так и случилось. До вторжения немцев в Крым дел у них не было. Разумеется, в первые месяцы войны адмиралы находили им, как и подводным лодкам, «дела» — высылали в дозоры у военно-морских баз от Севастополя до Батуми стеречь их от «итальянского флота».

А ведь можно было еще до войны создать базы для торпедных катеров в советской части дельты Дуная. Замечу, что Г-5 имели малую осадку (1,2 м) и легко маскировались, так что обнаружить их с воздуха в дельте Дуная было невозможно.

В конце концов, уже после начала войны в дельту можно было послать все исправные катера Г-5 и Щ-4. Дальность их хода позволяла парализовать румынское судоходство у выхода из дельты. А при установке дополнительных баков с топливом или при первоначальной буксировке их сторожевыми катерами типа МО-4 наши Г-5 могли действовать даже на подступах к Констанце, удаленной от советской границы по морю примерно на 150 км.

Замечу, что нашим нескольким десяткам флотских и пограничных МО-4 тоже нечего было делать за отсутствием у противника подводных лодок.

Внезапная атака десятком или двумя наших Г-5 румынских мониторов у Тульчи или Галаца имела очень большие шансы на успех. Уничтожение хотя бы пары мониторов, пусть даже ценой гибели нескольких торпедных катеров, произвело бы огромное впечатление не только на Румынию, но и на наших заклятых союзников.

Кстати, на Дунае можно было применить и катера «волнового управления», то есть радиоуправляемые катера Г-5. Не менее трети наших торпедных катеров на Черноморском флоте имели аппаратуру волнового наведения. В ходе войны на Черном море наше командование дважды пыталось применить волновое управление в боевых условиях. Но оба раза выходила из строя радиосвязь самолет — катер. На Дунае же радиоуправление торпедных катеров могло осуществляться с борта бронекатера или даже с берега реки. Вероятность потопления монитора катером Г-5 с волновым управлением была очень высока.

27 июня в 1 ч. 50 мин. отряд бронекатеров при поддержке мониторов «Ударный» и «Мартынов» под интенсивным артиллерийским и пулеметным огнем противника поставил минное заграждение в Тульчинском гирле. Два бронекатера поставили восемь мин типа «Р», а два другие бронекатера задание не выполнили из-за полученных повреждений. На одном было ранено два человека, а на другом сбит прожектор и повреждена пулеметная башенка. Все катера получили большое количество пулевых пробоин.